– Я знаю, что найду, – сухо ответила Джинджер. – Во всяком случае, я не хочу о нем говорить. Я собираюсь поехать в город – кое-что купить и сделать несколько визитов.

– Обязательно зайди в бакалейный магазин Мэй. Она всегда о тебе спрашивает.

Лайза налила две чашки кофе и присела за стол. Джинджер кивнула в знак благодарности.

– Тебе ничего не надо в городе? Я могу купить.

Лайза помотала головой.

– Мне ничего не приходит в голову. Обычно Джадд закупает продукты, которые мне нужны.

– Отныне продукты буду покупать я. У Джадда теперь будет очень много работы, и до пополнения запасов у него не дойдут руки. Сегодня я хочу купить краску для дома. Не представляю, почему он так запустил ферму?

– Джадд был слишком занят курами. Ну знаешь, эта дедушкина идея!..

– Да уж, не сомневаюсь, что потребовались долгие часы, чтобы убедить дедушку сделать дополнение к завещанию, которое гарантирует ему постоянную работу на ферме.

Лайза открыла рот, чтобы что-то сказать в защиту Джадда или возразить Джинджер, но спохватилась. Посмотрела на Джинджер с едва заметной улыбкой.

– Я не собираюсь переубеждать тебя насчет Джадда. Ты все равно не стала бы меня слушать. В детстве ты часто попадала в беду, потому что тобой управляли чувства, а не разум. Ты осудила Джадда и вынесла ему приговор, исходя из ощущений четырнадцатилетней девочки. Не пора ли посмотреть на него глазами взрослой женщины, отбросив детские впечатления?

– Очевидно, Джадд и тебя обвел вокруг пальца, как деда. Я не настолько легковерна и не собираюсь дать ему шанс доказать, какой он замечательный. Он украл у меня дедушку. Он лишил меня даже возможности поучаствовать в похоронах. – У Джинджер перехватило горло.

– Бедненькая моя! – Лайза попыталась обнять ее, но Джинджер отстранилась.

– Не беспокойся. Я не потеряю самообладание и не заплачу. – Она шмыгнула носом и робко улыбнулась Лайзе. – Дедушка всегда говорил: «Если ты собираешься плакать, то плачь над цветком. Не имеет смысла зря терять жидкость».

Лайза засмеялась.

– Да, твой дедушка был человеком что надо… последний из истинных американских пионеров.

С минуту женщины молча пили кофе, каждая по-своему вспоминая Тома Тейлора.

– Где эти курятники, о которых вчера вечером говорили Рей и Джадд? – спросила Джинджер. – Я ходила на пастбище, но курятников не видела.

– Они на задворках, за огородом, на вершине холма.

– Пожалуй, схожу посмотрю, прежде чем ехать в город. – Джинджер допила кофе и встала. – Мне следует вернуться до полудня.

Огород всегда был гордостью и радостью Тома. На участке размером пятьдесят на сто футов буйно разрослись овощи. Салат, помидоры, сладкий горошек, молодая картошка – Том нянчился с ними со всеми. Он часто говорил, мол, земля настолько плодородна, что если он посадит пальцы ног Джинджер, то вырастут десять новых девочек, таких же, как она.

Вспомнив это, Джинджер улыбнулась, но стоило ей увидеть небольшой бесплодный клочок земли, граничащий с большим огородом, как улыбка слиняла. Когда-то здесь был ее собственный огород. Каждую весну, пока дед засевал свой большой участок, Джинджер ухаживала за своим маленьким. По вечерам они работали вместе, пропалывая и поливая посадки, соревнуясь, кто раньше вырастит на своем участке первый росток, раздвигающий землю и тянущийся к солнцу. Но сейчас ее участок был бурым и пустым, и она спросила себя, не вспоминал ли дед свою внучку всякий раз, когда приходил работать на большой огород.

Джинджер миновала огороды и достигла вершины холма. Внутри большой, огороженной проволокой территории она увидела три курятника. Рей работал на одном из них, прибивая доски. Когда она подошла ближе, он помахал ей рукой.

– Итак, это курятники, – сказала она, пролезая сквозь промежуток в проволочной ограде.

– Они самые. – Рей опустил молоток и смахнул пот со лба тыльной стороной ладони.

– Я не могу поверить, что у нас что-нибудь получится. Я ничего не знаю о курах, а ты?

– Я тоже нет, но, раз надо, мы узнаем.

– Почему этот не похож на другие? – Джинджер подошла к последнему курятнику, который был меньше двух других.

– Это питомник для еще не оперившихся цыплят. Потом их переведут в курятники.

Джинджер кивнула. Как же она ненавидела кур с их глазами-бусинками и привычкой постоянно копаться в земле и клевать! Если ферму следует расширять, почему бы не разводить более привлекательных домашних животных, например овец, или не увеличить поголовье крупного рогатого скота? Почему из всех представителей животного царства Джадд выбрал именно кур? В ее глазах это было еще одно свидетельство его неблагонадежности.

– Я еду в город. Тебе ничего не нужно?

Рей помотал головой, и Джинджер, махнув рукой, пошла назад к дому и машине.

До городка Джентри, штат Канзас, езды было всего пятнадцать минут. Сегодня, как и всегда в хорошую погоду, город выглядел пустынным. Но Джинджер знала, что в дождливое утро, когда поля пропитывались влагой и на них нельзя было работать, город оживал: фермерам надо было убить время. В такие дни стоянка перед кафе «Чудесный день» была заполнена грузовыми пикапами.

Сегодня утром Джинджер смогла свободно выбрать место на стоянке. Она припарковала машину прямо напротив магазина скобяных изделий, где собиралась сделать большую часть своих покупок.

Ей понадобилось почти полчаса, чтобы выбрать для дома такую краску, какую она хотела, и погрузить банки в багажник. Поддавшись искушению, Джинджер купила дверной замок. Никогда больше Джадд Бишоп не проникнет украдкой к ней в спальню без ее ведома.

Выйдя из магазина скобяных изделий, она пересекла улицу и зашла в бакалейный магазин Мэй.

– Привет, Джинджер. – Старая морщинистая женщина за кассовым аппаратом поздоровалась с ней так, словно они расстались только вчера, а не шесть лет назад.

– Привет, Мэй! Как поживаешь?

– Пока еще дышу, поэтому не могу пожаловаться. – Мэй придвинула к Джинджер большой стеклянный контейнер с лакричными булочками.

– Спасибо. – Джинджер потянулась и достала булочку.

Это был давнишний ритуал. Всякий раз, когда Том приезжал в город, он брал с собой Джинджер, и, пока он делал покупки, Джинджер сидела с Мэй, обсуждая мировые проблемы и жуя булочки.

– Я знала, что ты вернешься домой. Твой дедушка говорил мне. Он явился мне прошлой ночью во сне и сказал, что его внучка Джинджер едет домой, чтобы взять дела в свои руки.

Джинджер улыбнулась: она еще много лет назад привыкла к чудачествам старой женщины. Это Мэй рассказала Джинджер о путешествиях во времени, о летающих тарелках и экстрасенсах.

– Да, теперь я дома и собираюсь взять дело в свои руки.

Мэй удовлетворенно кивнула.

– Будет только справедливо, если «Островком спокойствия» станет управлять член семьи Тейлор, а не чужак, взявшийся невесть откуда.

– В точности мое мнение, – согласилась Джинджер, довольная тем, что нашла единомышленника в вопросе о Джадде. Правда, Мэй верила также, что ее на неделю похищала летающая тарелка и что она была перевоплощением Марии Стюарт, королевы шотландцев, но это не имело значения. Лишь бы Мэй, как и сама Джинджер, считала, что для Джадда нет места в «Островке спокойствия».

– Большой город пришелся тебе не по нраву. – Это было скорее утверждение, чем вопрос. – Ты из семьи Тейлор, Джинджер, ты принадлежишь нашему штату, нашей земле, как твой дед, а еще раньше – его отец, твой прадед.

– Ну, я дома теперь, дома и останусь.

Время приближалось к полудню, когда Джинджер тащилась вверх по дороге к ферме. Ей было приятно в городе, но она помнила, что обещала Лайзе вернуться в поддень.

Лайза позвала ее завтракать. Джинджер увидела на столе только два прибора.

– Где все остальные? – спросила она.

– Джадд и Рей никогда не завтракают в уборочную страду. Кто-нибудь из них позднее зайдет за бутербродами и заберет их в поле. Потом они будут работать дотемна.

Во время еды Джинджер и Лайза болтали, как две кумушки, потом Джинджер поднялась наверх, чтобы навесить замок на дверь своей спальни. Не успела она закончить, как услышала тяжелые шаги на лестнице. Она повернулась и увидела Джадда, идущего по коридору. Заметив ее, он замедлил шаг, а на его лице появилась насмешливая улыбка, от которой девушка вся сжалась.