– Нехорошо, конечно, клинок зазря тупить, – проворчал он. – Но кто знает, что эти цветы на самом деле.

Дежень какое-то время буравил сестру взглядом, затем сплюнул и присоединился к князю. Ирица с ненавистью посмотрела вслед.

– Великие боги! Как же нам выбраться отсюда, а, Берсень?

Маг не ответил. Занятый волшбой, он не любил отвечать и сердился, когда его отвлекали. Ирица знала это, но сейчас очень хотелось его услышать.

– Берсень, – она присела рядом, – ну ответь, Берсень! Маг молчал, сосредоточенно уставившись куда-то в пространство. Губы его шевелились, что-то неслышно бормоча.

– Эх, Берс, Берс…

Она положила голову на его плечо, веки смежились сами собой.

Цветник был не такой уж большой, но работа продвигалась медленно. Цветы поддавались на удивление плохо, так что Воисвету казалось, что рубит не траву, а древесные ветки. Тогда он вообразил, что перед ним не цветы, а воины Крутослава. И, как ни странно, дело пошло быстрей. Из движений ушла скованность, удары обрели привычную ловкость и точность…

Князь больше не косил траву. Он занимался знакомым и любимым делом. Он убивал врага. Умело и беспощадно.

Враг прятался. Укрывался за щитами, доспехами и шлемами. Пытался контратаковать, но это были поистине жалкие попытки, и Воисвет отбивался без труда. Его же атаки были сокрушительны и неотразимы. Враги гибли толпами. Они падали как подрезанные цветы, обливаясь кровью.

Очень скоро все войско брата было уничтожено. Поле брани покрывали лишь трупы, тянувшиеся до самого горизонта. Напротив же Воисвета возвышался последний воин. Огромная фигура, закованная в тяжелые броневые плиты.

– Ну здравствуй, братец! Наконец-то я добрался до тебя! – прорычал князь. – Сейчас ты ответишь мне сполна! За мою семью! За мою жену! За дочку!

Воисвет с криком ярости кинулся в бой. Его брат, почему-то ставшей на две головы выше, страшно зарычал в ответ. Зарычал подобно дикому зверю. Или же демону из преисподней. В прорези шлема сверкнули ярко-алые глаза, сквозь забрало повалил дым.

– Ты умрешь! – проревел демон. – Ты ответишь за мою сестру!

Но Воисвет уже ничего не слышал. Он с криками бросался на демона, не думая о защите, желая лишь одного – прорваться, прорубиться сквозь толстенные стальные доски панциря и сразить наконец заклятого врага!

Изловчившись, он сбил с головы брата шлем и на миг остановился. Лицо брата показалось чужим, незнакомым. Но оно тут же заколебалось, поплыло, а через мгновение Воисвет увидел жутковатое лицо демона.

Страшные клыки тянулись до костистого подбородка, глаза сыпали искрами, голову венчали острые рога.

– Так вот твоя истинная личина, братец! – закричал Воисвет и бросился в бой с удвоенной силой. – Ты все равно умрешь, проклятый демон! Тебе не запугать меня!

Демон и впрямь не сумел оказать достойного сопротивления. Он выдержал только первый напор князя, а потом стал быстро сдавать позиции. Он отступал, пятился, его движения замедлились. Из многочисленных ран хлестала кровь, и Воисвет вдруг понял, что миг долгожданной победы близок как никогда.

Он усилил натиск, буквально вдавил демона в какой-то угол, а затем ловким ударом выбил у него оружие. Демон рухнул на землю.

– Так умри же! – Воисвет взметнул меч.

Ирица проснулась от звона мечей. Некоторое время моргала, решив, что это сон – с чего бы это Воисвету биться с Деженем? А потом вдруг точно прозрела – они и впрямь сошли с ума! То, что она предрекала, – свершилось! Помешанные на войне и крови, эти двое решили выяснить отношения между собой.

Несколько мгновений она медлила, думая о том, что эти кровожадные убийцы заслужили такой конец. Но потом до нее дошло, что там сражается Дежень! Единородный брат Дежень, который вырос с ней, который столько раз спасал ее шкуру. И который однажды вытащил ее чуть ли не с того света!

Она в ужасе подскочила на месте, хотела было броситься к ним, да вовремя опомнилась. Мужчины дрались как безумные, на губах обоих кипела пена. На них и смотреть было страшно, а вмешиваться было просто опасно. В таком состоянии они сначала убьют, а потом только будут разбираться.

Она растерянно оглянулась. Возле двери по-прежнему в полной неподвижности сидел маг. Ирица шагнула к нему, тронула за плечо:

– Берс! Они же убьют друг друга! Надо что-то делать!

Берсень молчал, тогда она силой развернула его к себе. И в ужасе отпрянула. Лицо Берсеня отливало мертвенной белизной. Резко обозначились скулы, заострился нос, под глазами пролегли синюшные тени. И от него явственно потянуло могилой!

– Берс, – прошептала она, – этого не может быть! Ты не можешь умереть прямо сейчас!

Берсень приоткрыл глаза.

– Но это случилось, моя милая. – Между бескровных губ показались гнилые зубы. – Я умер. А сейчас пришел твой черед.

Он потянулся к ней, его кончики пальцев заострились звериными когтями, и Ирица закричала.

Миг желанной мести был близок, Воисвет уже мычал от удовольствия, когда что-то тяжелое обрушилось ему на плечи и отшвырнуло в сторону. Воисвет взревел от обиды и гнева, стряхнул с себя тяжесть, обернулся, готовясь располосовать вражину на куски, и остолбенел. Перед ним стоял Горяй. Живой и здоровый. Мгновение князь медлил, соображая, видение ли это, и сотник тотчас же воспользовался заминкой и выбил из его рук меч. Воисвет угрожающе зарычал, но с места не двинулся.

Он все еще не верил собственным глазам.

– Ты жив? – ляпнул Воисвет, отчетливо понимая глупость вопроса.

Горяй растянул губы в усмешке:

– Живее многих, во всяком случае. Но зачем ты чуть не прикончил Деженя?

– Деженя? При чем тут Дежень?

Воисвет обернулся. Лежавший в углу демон оказался вовсе не демоном. На князя смотрели совершенно ошалелые глаза лучника. Воисвет нахмурился, сообразив, что у него взгляд наверняка такой же.

– Что здесь произошло? – прошептал он, оборачиваясь к Горяю.

Но тот уже летел на другую сторону комнаты, где по полу, вцепившись друг в друга, с рычанием катались двое – Ирица и Берсень.

Горяй в два счета расшвырял их в стороны и с видимым удовольствием отхлестал по щекам.

– Знаешь, мне так часто приходилось это терпеть от женщин, – доверительно сказал он Ирице, глаза которой застряли где-то в области лба, – что я испытываю удовольствие, возвращая этот должок.

Ирица оцепенело молчала, приоткрыв рот от удивления.

– Горяй! – Она со всхлипом кинулась сотнику на шею. – Ты жив?

– Эй-эй, девочка. Ты что? – оторопел сотник. – Ты, по-моему, ошиблась. Вот же Берсень, вот он!

Он оторвал ее от себя и с некоторым усилием развернул лицом к магу:

– Вот он, Берсень твой. Обнимайся на здоровье. Ирица бросила опасливый взгляд на мага, но это был и впрямь настоящий Берсень, живой и невредимый. С таким же настороженным взглядом, как у нее.

– Берсень!

Она упала в объятия мага, уже не сдерживая слез.

– Все в порядке. – Глаза юноши тоже подозрительно блестели. – Это был только сон. Просто страшный сон.

– Может быть, я перестарался с затрещиной? – задумчиво спросил себя Горяй. – Или наоборот? Ребята, вы говорите, если кому надо еще.

– Ну ладно, вы-то могли ошибиться, – горько приговаривал Берсень. – Но я-то, я!.. Как я мог поддаться? Ведь я чуял сложное заклятие, чуял ведь, что оно слишком сложно для того, чтобы просто запирать двери. Правда, этот цветочный запах…

– Ладно, что было, то прошло, – заметил Воисвет.

Он уже полностью пришел в себя, и его взгляд полнился прежней силой и уверенностью. О происшедшем князь старался забыть как можно быстрее.

– Одна Дара молодец, – похвалил Горяй. – Остальные вцепились друг дружке в горло, а она, знай себе, подремывает в уголке. Неужели ты ничего не почувствовала?

– Мне хотелось только спать. – Она чуть смущенно улыбнулась. – Ну я и заснула, в конце концов.