Ее поведение ввергло Булыгу в состояние полной растерянности. Вздумай кто напасть, богатырь далеко не сразу вспомнил бы о том, где он находится и что нужно делать.

Из этого ступора его вывел сотник. Подсев к нему во время ужина, Горяй шепотом поделился своими подозрениями относительно чувств, питаемых Веленой к богатырю. Слова Горяя согрели измученную душу Булыги. Воспрянув духом, он дождался конца ужина и подошел к Велене.

– Велена, я хотел сказать… – начал он и замолк. Вся его заранее подготовленная речь пошла насмарку. Стоило взглянуть ей в глаза, стоило приметить ее легкое волнение, и богатырь остолбенел. Велена тотчас взяла себя в руки, а Булыга принялся гадать – видел, не видел. Вздрогнула она или нет, и если вздрогнула, то почему?

А может, и не было ничего, может, ему все пригревалось? Он и в человеческих чувствах-то разбираться не умеет, а уж в женских…

– Я внимательно слушаю тебя, Булыга, – напомнила ему Велена.

Напомнила таким ледяным тоном, что богатырь едва не ушел в расстроенных чувствах. Внутри все закипело. Кто же это, в самом деле? Он же витязь, в конце концов, а дрожит пред ней как лист осиновый!..

– Ну дело в том, что ты… Я хотел, в общем, спросить… Помнишь, ты сказала, что я… что ты… ко мне… – Булыга отчетливо понимал, что говорить следует нечто иное, но ничего поделать уже не мог. – Я вот хотел узнать, это правда?.. Или уже нет?

Велена долго и внимательно изучала его лицо. Наконец улыбнулась:

– Это все, что ты хотел сказать?

– Не совсем, но… – признался богатырь и не смог больше выдавить ни слова.

– Вы, богатыри, все такие косноязыкие? Или ты какой-то особенный?

Он с ужасом ощутил, как краска заливает лицо, но с ответом так и не нашелся. Только промычал что-то невнятное. Однако Велена понимающе закивала:

– Да, видно, мечом ворочать оно куда легче, так ведь?

– Да уж конечно! – прорвало-таки Булыгу. – Мечом это просто, чуть подучился – и ежели силенки есть, куда как просто. А ежели враг нагрянет, так, бывает, намашешься, откуда что берется. А вот говорить-то я не очень обучен.

– Однако, помнится, в корчме-то ты неплохо языком чесал, – усмехнулась Велена.

– Так то другое, – смутился он. – То ж просто треп был пустопорожний.

– Я так и поняла. Ну ладно, что с тобой делать-то, милый? – Она вздохнула. – Ты все молчишь и молчишь… Может, мне за тебя сказать?

Он не очень-то понял, что она имела в виду, но на всякий случай кивнул.

– Так ты, Булыга, наверное, влюблен в меня?

Он затаил дыхание. В ее голосе послышалась насмешка, богатырь было нахмурился, пытаясь сообразить, не надо ли ему все же уйти, наконец чуть ли не против воли ответил:

– Ну я бы не сказал…

Он вдруг со страхом сообразил, что говорит что-то не то, и торопливо выпалил:

– Да! Да! Велена! Я… без тебя… Ну…

Он поперхнулся, закашлялся, и Велена с удовольствием хватила кулаком по его спине:

– Видимо, жить без меня не можешь?

– Да! Да! Да!

Велена притянула его к себе и поцеловала. И тотчас утонула в его объятиях.

– Осторожнее, – заметила она, улыбаясь. – Не с драконом, чай, схватился.

Лучащийся от счастья взгляд Булыги скользнул в сторону. Его переполняла невероятная энергия. Он готов был прямо сейчас и чуть ли не голыми руками сокрушить замок Кощея и, если нужно, поубивать хоть сотню самих Кощеев!

Назло богатырю, окрестности пустовали. И как Булыга ни напрягал зрение, ни одного, даже самого завалящего чудовища отыскать не удалось.

Уже несколько разочарованным взором Булыга оглядел своих, так, на всякий случай, и тотчас же зацепился за Берсеня. Хмурясь и кусая губы, маг выговаривал что-то Ирице, отчего девушка делалась все мрачнее и мрачнее.

Бурлившей в богатыре радости могло с лихвой хватить на десятерых, так что он никак не мог вытерпеть, чтобы кто-либо из его друзей находился в столь подавленном состоянии.

– Велена, глянь-ка, – шепнул он, – Берсень сам не свой, чего-то у них там не ладится. Надо бы помочь.

– Да ты что! Мухоморов объелся?

Велена вцепилась ему в рукав. Кипевшие в душе Булыги чувства читались на лице, но встревать в чужие дела Велена считала совершенно излишним.

– Не надо им мешать. Они сами разберутся, – тихо сказала она. – Если любят.

– Ты точно уверена? – вздохнул богатырь. – Друзьям ведь надо помогать.

– Только не сейчас.

Укладываясь спать, Берсень напряженно размышлял. Он никак не мог выбрать момент для беседы с Ирицей, к тому же не придумал, с чего начать разговор. Да и не успел ничего придумать. За спиной послышались шаги, но поворачиваться маг не стал. Он знал, что это Ирица. В некоторой растерянности он принялся сосредоточенно разглаживать складки на одеяле.

– Эй, что с тобой? – Ирица легонько коснулась его плеча. – У меня такое ощущение, будто я сделала что-то не так. Ты на меня обиделся? Но за что?

– В этом нет твоей вины. Дело во мне. Его взгляд стыдливо скользнул по земле.

– Поэтому ты избегаешь меня? – без обиняков спросила она.

– Я? Ничего подобного!

– Но ты даже посмотреть не хочешь в мою сторону! Неужели я настолько тебе противна?

Берсень немедленно вскинул взгляд.

– Нет, ну что ты. Ты очень красивая, Ирица. И ты мне очень… Ну, очень нравишься… Но… Я устал сегодня, да, я очень устал…

– Нравишься? Это все, что ты можешь сказать?

– Нет, почему же. – Юноша замялся. – Я бы мог многое сказать, но просто сейчас не время, Ирица, пойми! Сейчас не время для этого!

– Для чего – этого?

Ирица подалась вперед, их уста сомкнулись и не размыкались довольно долго. Наконец Берсень чуть ли не силой вырвался из ее объятий.

– Нет! Ирица! Нет! Я так не могу! – В его голосе прозвучало отчаяние. – Мне нельзя так! Даже если я люблю тебя, это ничего не изменит.

– Любишь? Это правда? – Ирица расцвела прямо на глазах.

– Да, это правда. – Берсень вздохнул. – Я люблю тебя. Но я… Я не имею права любить.

– Это ничего, Берсень, это все ерунда. Это пройдет. Зачарованная волшебными словами, она потянулась к нему, но Берсень чуть ли не оттолкнул ее.

– Ты не слышишь меня, Ирица! – воскликнул он.

– Я услышала главное, любимый, остальное не имеет значения.

– Для тебя – возможно. А для меня имеет, и весьма значительное.

На ее сияющее лицо упала тень.

– Что случилось, Берсень? Если мы любим друг друга, что может помешать нам?.. Или… Или ты дал какой-то обет?.. Другой женщине? – В глазах Ирицы появился ужас.

– Обет? Да, можно сказать и так. – Юноша вздохнул. – Но женщины тут ни при чем.

– Ни при чем? – Ирица улыбнулась. – Но тогда что?

Берсень ответил не сразу. Долго вглядывался куда-то в пространство, наконец перевел взгляд на нее.

– Помнишь, я говорил, что мечтал стать воином. Так вот, я сказал неправду. Я не хотел этого говорить никому.

– Ничего страшного, думаю, нам всем есть что скрывать, – торопливо вставила она.

– Но тебе скажу, – продолжил маг, не обратив на ее слова внимания. – Тебе я просто обязан сказать. Я не хочу, чтобы ты думала обо мне плохо. Я всегда хотел стать магом. И я усердно учился. Наш дом стоял на окраине деревни. Жители обеспечивали нас едой, а отец врачевал их время от времени. А потом… Потом была она. Ее звали Нежана. Она жила в этой деревне, и мы иногда встречались. Всегда тайком, потому что ни ее родители, ни мой отец не одобряли этого. А потом пришли они. Я не знаю, какая связь была между набегом разбойников на деревню и атакой мага на отца, да и была ли она вообще… Но эти события совпали.

Он замолчал, кривя лицо.

– Может быть не надо рассказывать, есть вещи, которые…

– Надо, Ирица. Юноша подарил ей взгляд, полный боли и тоски.

– Ты знаешь, я ведь верил в собственное всемогущество. Я верил в силу магии и власть ее над миром. Но эти разбойники доказали обратное. Магия не быстрее меча. Я не сумел защитить ее. Да, я убил одного разбойника. Сжег по всем правилам, как учил отец. Но затем меня оглушили. Ударили клинком плашмя по голове. Они не хотели меня убивать. Даже несмотря на то, что я убил их товарища. Они презирали меня, колдуна-недоучку. А потом заставили смотреть на то, что они делали с Нежаной.