Так безынициативно закончив завтрак, хозяин надел костюм, взял рикшу и отправился в управление Нихондзуцуми. Когда он спрашивал у рикши, знает ли тот, где находится Нихондзуцуми, рикша ухмыльнулся. А хозяин в довершение всего еще объяснил рикше, что Нихондзуцуми находится в районе публичных домов Иосивара.

Итак, хозяин уехал на рикше (между прочим, это бывает у нас редко), а хозяйка принялась торопить детей: «Собирайтесь в школу, собирайтесь, а то опоздаете!» Но дети не двигались с места. «Сегодня у нас нет занятий», – заявили они. «Как так нет занятий? – рассердилась хозяйка. – Собирайтесь живее!» Старшая, не поднимаясь с места, сказала: «Вчера учитель объявил, что сегодня занятий не будет». Тогда хозяйка достала с полки календарь и принялась его листать. Действительно, сегодняшнее число выведено красной краской, значит – праздник. А хозяин, не зная об этом, написал директору гимназии записку, в которой сообщал, что не явится сегодня на занятия, и хозяйка уже отправила записку по почте. Интересно, забыл Мэйтэй, что сегодня праздник, или нарочно ничего не сказал? Хозяйка удивилась, подумала немного и, наказав детям не баловаться и играть спокойно, принялась за шитье.

Минут тридцать в доме царило спокойствие. Не произошло ничего достойного описания. Затем явился весьма странный гость. Это была гимназистка лет семнадцати – восемнадцати в стоптанных туфлях и сиреневой юбке. Вся голова была у нее в мелких колечках. Она без спросу вошла в дом через черный ход. Барышню звали Юкиэ (очень красивое имя!), и она была племянницей хозяина. Юкиэ иногда приходила к нам по воскресеньям и уходила, всегда вдребезги поссорившись с дядей. Лицо у нее было далеко не так красиво, как имя. Такие лица встречаются через каждые двадцать шагов. Юкиэ прошла в столовую, села рядом с теткой и сказала:

– Здравствуй, тетя.

– Что-то ты рано сегодня, – ответила хозяйка.

– Сегодня большой праздник, вот я и решила прийти пораньше. Вышла из дому в половине девятого.

– Что, у тебя какое-нибудь дело?

– Да нет, просто давно не была у вас, вот и забежала на минутку.

– Что же на минутку? Сиди теперь… Дядя скоро вернется.

– А дяди нет? Он уже куда-нибудь отправился? Что это с ним случилось?

– Да, сегодня он поехал в необычное место… В полицию. Правда, странно?

– Да зачем же?

– Говорят, вора поймали. Того, что к нам весной забрался.

– Значит, дядю вызвали опознать вора? Вот уж не было печали!

– Нет, хотят вернуть вещи. Вчера специально приходил полицейский и сказал, чтобы явились за вещами.

– Вот оно что! Конечно, если бы не полиция, дядя ни за что так рано не пошел бы. Обычно он в это время еще спит.

– Ужасный соня. Разбудишь его – начинает сердиться и ворчать. Вот сегодня утром. Просил обязательно разбудить в семь. Ладно, бужу. А он забрался с головой под одеяло и даже не отвечает. Я опять бужу. А он мне из-под одеяла… Не знаю даже, как и сказать. Такой человек!…

– И что это он все время хочет спать? Знаете, у него, наверное, неврастения.

– Что?

– Он то и дело сердится без всякого повода. Просто удивляюсь, как он еще служит в школе.

– Что ты! В школе он такой спокойный!

– Ну, значит еще хуже. Он просто самодур.

– Почему?

– Как почему? Самодур, вот и все. Настоящий самодур.

– Да ведь он не просто злится. Вот если кто скажет «черное», он обязательно будет говорить «белое», а скажут «белое», он будет твердить «черное». Все не так, как у людей. Это называется упрямством.

– У него, наверное, макушка набекрень, вот он так себя и ведет. А вы, если хотите заставить его что-нибудь сделать, говорите как раз наоборот. Тогда он будет делать, как вам нужно. Вот недавно он покупал мне подарок, я нарочно говорила ему, что мне не нужен зонтик. А он говорит: «Как это не нужен?» И купил.

Хозяйка захихикала и сказала:

– А ты молодец. Пожалуй, я тоже попробую так.

– Попробуйте, да поскорее, а то прогадаете.

– Приходил к нам недавно агент страховой компании и все уговаривал мужа застраховаться, объяснял, как это выгодно, – словом, целый час толковал. А муж – ни в какую. Ты ведь знаешь, у нас нет никаких сбережений, трое детей… Обязательно нужно было застраховаться. У меня на душе стало бы спокойнее. Да ведь ему все нипочем.

– И верно, так неспокойно. Вдруг что-нибудь случится… – Племянница, несмотря на свои семнадцать лет, говорила весьма рассудительно.

– Очень интересно было слушать, как муж разговаривает с агентом. Упрям до невозможности. «Да, я признаю необходимость страхования. Видимо, для этого и существует ваша фирма. Но поскольку умирать я не собираюсь, необходимости страховаться у меня нет».

– Это дядя говорит?

– Да. Тогда агент отвечает: «Ну конечно, если не умирать, то необходимости в страховании нет. Но жизнь человека неуязвима только на первый взгляд. В действительности же она может прерваться в любую минуту, и совершенно неизвестно, когда человека настигнет смерть». А дядя ему в ответ: «Я принял решение не умирать, поэтому со мной ничего не случится». Такую чушь несет…

– Принял решение или не принял, все равно помрешь. Я вот тоже решила сдать экзамены, а провалилась.

– И страховой агент то же самое говорил: «Человек не волен в своей жизни и смерти. Если бы жизнь человека зависела от одного лишь решения не умирать, никто бы и не умирал».

– Он прав.

– Конечно, прав. А вот до мужа это не доходит. Хвастается: «Клянусь, что не умру ни в коем случае».

– Странно как-то.

– Какое там «как-то». Очень даже странно. Он говорит, что лучше класть деньги в банк, чем вносить страховые взносы.

– У вас есть сбережения?

– Да откуда они у нас? Он совсем не думает, что будет, когда он умрет. Ему все равно.

– Да, это плохо. Интересно, почему он такой? Таких нет даже среди его приятелей.

– И не может быть другого такого. Он уникум.

– Хорошо бы попросить Судзуки-сана, чтобы он усовестил дядю. Было бы хорошо, если бы дядя стал таким же спокойным и мягким человеком, как Судзуки-сан.

– Ну, знаешь, Судзуки-сан у нас доверием не пользуется.

– Все не как у людей! Тогда нужно попросить этого, как его… Ну, он такой всегда спокойный…

– Яги Докусэн-сан?

– Да, да, Яги-сан.

– Одно время муж очень восхищался этим Яги, но знаешь, вчера к нам заходил Мэйтэй и очень ругал его, так что теперь, я думаю, бесполезно просить Яги поговорить с мужем.

– Ничего страшного. Уж если Яги так спокоен и горд, он сумеет уговорить дядю… Недавно он читал лекцию у нас в гимназии.

– Кто? Яги-сан?

– Да.

– Что, разве Яги-сан преподает в твоей гимназии?

– Нет, он не преподаватель. Но его пригласили прочитать лекцию на собрании «Общества благородных девиц».

– И как, интересно было?

– М-м… Да нет, не особенно. Знаете, у этого сэнсэя длиннющая физиономия да еще козлиная борода. Только поэтому все слушали его с восхищением и не спускали с него глаз.

– О чем же он вам рассказывал?

В эту минуту в столовую с шумом ворвались дети. Видимо, они играли на пустыре и услыхали голос гостьи.

– Юкиэ-сан здесь! Юкиэ-сан! – радостно завопили двое старших.

– Не шумите так, – сказала хозяйка, складывая шитье. – Садитесь и слушайте, сейчас Юкиэ-сан будет рассказывать очень интересные вещи.

– Юкиэ-сан, а про что вы будете рассказывать? – осведомилась Тонко. – Я очень люблю, когда рассказывают.

– Сказку про зайца и барсука? – спросила Сунко.

Малышка тоже завопила: «Скаска! Скаска!» – и протиснулась

вперед, расталкивая сестер. Это вовсе не означало, что она собиралась слушать. Нет, она собиралась рассказывать сама.

– Сейчас малышка опять заведет, – хихикнула Тонко.

– Ты потом, когда расскажет Юкиэ-сан, – попыталась воспротивиться хозяйка.

– Нет, я! Нет, я! – заорала малышка.

– Хорошо, хорошо, малышка, рассказывай, – скромно уступила Юкиэ-сан.

– Мыска-мыска… ела туда…

– О, как интересно. А дальше?