Незнакомец не успел ответить. Сзади, там, где оставалась Лесси, раздался истошный крик, сопровождаемый выстрелом и конским ржанием. Марис с Итоном в ужасе переглянулись и, развернувшись, бросились обратно.

Однако добежав до того места, где они оставили Лесси, мужчины остановились как вкопанные, пораженные открывшейся картиной. Лесси сидела на снегу в центре стаи и чесала за ухом крупного белого волка, очевидно, вожака. Тот положил голову ей на колени и прикрыл глаза. Почуяв Мариса и Итона, волки повернулись к ним и оскалили клыки. Лесси успокаивающе заговорила со зверями, подошла к мужчинам, заслонила их собой. Вожаку, очевидно, не понравилось, что она прервала ласку, и он последовал за ней. Лесси опять погладила волка.

– Идите. – Она тихонько подтолкнула зверя к лесу. – Идите же!

В голосе появились повелительные нотки. Стая послушно развернулась и растворилась в лесу.

Итон первым обрел дар речи.

– Что это было, Лес? Или мне почудилось? – изумленно спросил он. Девушка улыбнулась и покачала головой.

– А зачем ты тогда кричала и стреляла? – поинтересовался Марис. – По-моему, ты и без нас неплохо справилась.

– Испугалась, – просто ответила Лесси. – А потом вдруг поняла, что могу их подчинить.

– Как?

– Не знаю. Но они меня слушали, вы же сами видели!

– Эй, вам помощь нужна? – это объявился незнакомец с факелом.

Все трое повстанцев развернулись к нему.

– Спасибо, уже не надо, – ответил Марис. – Кто вы? И что тут делаете?

– Меня зовут Ник Эйсон, – охотно представился тот. – Мы ехали в одну деревню, Сосновка называется, и прочно застряли. Волки распугали наших лошадей и, боюсь, уже загрызли и разодрали ногу Вала. Балло и Карло пошли за подмогой, да лошадей купить если повезет, а эти ненасытные твари напали опять! В общем, если бы не ваша помощь, было бы не особенно весело!

– А куда ваши ребята пошли за помощью? – еле вклинился в эту тираду Марис. – Мы никого не встретили.

– А вы пришли с другой стороны, – удивился Эйсон. – Кстати, откуда?

– Как раз из Сосновки.

– Это мы уже так близко? – обрадовался Эйсон. – Вот здорово! Наконец-то!

– А чему вы так радуетесь? – не понял Итон.

– Да, может, бабка хоть сейчас успокоится! – с некоторым сомнением в голосе ответил незнакомец. – Она вроде на этот раз все четко сказала.

– Какая бабка? – вконец запутался Ронтон. – Расскажите толком, кто вы такие и какого черта зимой по заброшенным дорогам шляетесь?

– Артисты мы, – ничуть не обиделся на его тон Эйсон. – Бродячие. Циркачи, в балаганчике ездим. А бабка моя, она, кажись, совсем свихнулась, ну да она всегда немного того была, ну вы понимаете. А месяца два назад и вовсе с катушек съехала. Поехали, говорит, и все тут, а куда и сама толком не знает. В общем, беда, достала всех, поехали. Нам-то по большому счету все равно куда ехать…

– А зачем вашей бабушке понадобилось в Сосновку? – не понял Итон.

– А понятия не имею, – отмахнулся Эйсон. – Лопочет какую-то ерунду, я даже разбираться не стал. Думаю, пущай порадуется на старости лет, раз уж так приспичило. И ведь доехали мы, доехали-таки! Почти… Слушайте, а нельзя у вас лошадков одолжить, а? Нам бы как-нить из сугроба выкопаться, совсем бы хорошо стало.

– У вас же люди за подмогой ушли, как вы без них уедете?

– Без них не уедем, – согласился Ник. – Подождем. А как насчет лошадок?

Повстанцы переглянулись.

– Поможем? – неуверенно спросила Лесси.

– Твоя идея была, сестричка. Теперь, уж конечно, поможем.

Вблизи балаган оказался большой и довольно громоздкой повозкой, разукрашенной в самые невероятные цвета. Наверное, на стенах было изображено что-то веселое – свет фонаря выхватывал из темноты размалеванное лицо клоуна, какие-то яркие шары и линии.

– Что там, Ник? – высунулся из-за плотной занавески тощий паренек лет четырнадцати.

– Все отлично, Фабби, просто замечательно! – Повстанцы поразились оптимизму Эйсона. – Кинь нам лопаты и вылезай помогать!

Пока Лесси запрягала лошадей, трое мужчин и паренек немного расчистили дорогу. Потом Ник весело выругался.

– Тьфу, мы ж про Балло и Карло забыли, все равно их ждать! Пошли пока погреемся, – предложил он.

Выбора у горе-спасителей не было, и они залезли внутрь повозки. Она оказалась довольно просторной, а голову пришлось пригнуть только великану Итону. Спереди давала красноватые отблески небольшая железная печка, вдоль одной стены было аккуратно составлено какое-то снаряжение, вдоль другой пол устилали матрацы и одеяла. Дальний угол повозки был огорожен ширмой. На одной из подстилок лежал человек, рядом сидели еще двое.

– Как Вал? – почти серьезно у него спросил Ник.

– Да не очень, – ответил один из сидящих, и Лесси по голосу поняла, что мужчина годится ей в дедушки. – Полли заварила ему какую-то свою очередную гадость, и он заснул. Доктора бы надо.

– Это не гадость, а бальзам из листьев понелицы и корней флавва, глупая твоя голова, – раздался из-за ширмы дребезжащий голос. – Никакой доктор не сможет сделать ничего лучше бабки Полли!

Вслед за голосом из-за ширмы появилась и его обладательница – маленькая сморщенная старушонка с длинным крючковатым носом и упрямо поджатыми губами. Она придирчиво окинула взглядом вошедших и вдруг с открытым ртом плюхнулась на пол балаганчика.

– Бабуль, ты чего? – бросился на помощь Ник Эйсон. Но старуха, поднявшись, отстранила его руку.

– Жива! – Она проворно просеменила к Лесси и схватила девушку за запястье. – Я была права! Это Жива! Пойдем, девочка моя! – Бабка с внезапной силой повлекла ошалевшую девушку в глубь балагана.

– Эй, куда вы тащите мою сестру? – возмутился Марис.

– Родня не по крови, но по духу, – соизволила обратить на него внимание старуха. – Здесь нет уз, которые будут держать. Нельзя потерять то, что никогда не имел, – это уже было сказано Итону. Нолни вздрогнул от неожиданности.

– Я же говорил, она у нас совсем того! – весело сообщил Эйсон.

– Ник, а ты заткнись, а то я тебе чесотку обеспечу, – буднично отозвалась бабка.

Нелепая сцена была прервана голосами, раздавшимися рядом с балаганом.

– Эй, Ник, Фабби! Откуда у вас лошади взялись?

В балаган протиснулся невысокий, но очень широкий в плечах мужчина. В повозке явно становилось тесновато.

– Карло, вы нашли лошадей? – спросил пожилой.

– Всего двух, Маэстро, – ответил вошедший. – Они, конечно, ничего, но нас не вытащат. А вам кто помог? – Широкоплечий выразительно посмотрел на гостей.

– А это из Сосновки! – поделился радостью Эйсон.

– Слава небесам, – нешуточно обрадовался вошедший. – Бабка Полли небось счастлива.

– Ага, – хмыкнул Ник. – Она себе уже и жертву приглядела. Ладно, пошли выбираться отсюда.

Мужчины вылезли из повозки и вновь взялись за лопаты. Лесси, оробевшая от странной выходки старухи, хотела было последовать за ними, но бабка удержала ее.

– Прости, дочка, что испугала тебя, – покаялась она. – Просто очень уж долго я тебя искала.

– Меня? Зачем? – насторожилась Лесси. Мало ли кем может оказаться эта сумасшедшая старуха?

– Не бойся меня, я не враг тебе, – угадала ее мысли Полли. – Я Жива, как и ты, впрочем, ты и сама, наверное, это видишь. Меня в последнее время беспокоят некоторые тревожные признаки…

– Простите, а как вы меня назвали? – не поняла Лесси.

– Что? – удивилась старуха. – Ты не знаешь? Что ж, нам с тобой надо о многом поговорить, дочка.

– Давайте сначала доберемся до деревни, – предложила девушка.

Глава IV

Жива

Уставшая после ночной вылазки, Лесси спала почти до обеда. Спустившись на кухню, она столкнулась с несостоявшейся свекровью.

– Лесси, дочка, – остановила та ее. – Не убегай, я хочу с тобой поговорить.

«Что-то слишком многие хотят говорить со мной в последнее время», – мелькнула у девушки невеселая мысль. Она послушно села на лавку рядом с Сайной.

– Лесси, я не знаю, из-за чего вы поругались с Итоном. Ты же его знаешь, он в жизни не расскажет! Я прошу тебя, не сердись на него сильно, пожалуйста! Он тебя очень любит, я в этом уверена. Если он обидел тебя, то, поверь, это не со зла, он уже жалеет об этом. Я же вижу, как он мается!