- Здравствуйте. Вы не возражаете, если...

- Оставь, Жора! - решительно оборвал его показавшийся в дверях Турусов. - Мы с Оксаной Яновной - старые друзья. В ее доме мне ничто не угрожает. Вы с Валерой подождете меня за дверью.

- Виктор Палыч, наша обязанность...

- Все, Жора, это приказ. Можешь наябедничать на меня Кочету. А сейчас иди отсюда!

Насупившийся телохранитель заглянул-таки в ближайшую комнату, подозрительно покосился в сторону кухни, обогнул босса, недовольно бормоча что-то себе под нос, и скрылся за дверью. Турусов закрыл за ним и повернулся к Оксане:

- Здравствуй, дорогая. Чаем напоишь?

Страх и тревога, терзавшие Ксану последние несколько суток, настолько истощили ее терпение, что ей стоило огромного труда не накинуться на Виктора с вопросами тут же, в прихожей. Однако, сообразив, что здесь их могут подслушать турусовские добры молодцы, она кивнула:

- Проходи в комнату, я сейчас.

Вскоре Оксана присоединилась к гостю. Виктор Павлович галантно встал ей навстречу, отобрал поднос, утвердил приборы на столе, взял хозяйку за руку, подвел к окну и отдернул штору.

- Ну-ка, ну-ка, дай на тебя взглянуть! Боже мой, девонька, что ты с собой сотворила! Разве так можно? Я же обещал, что все утрясу.

- Ну и как, утряс? - хрипло спросила Ксана, высвобождая руку.

- Эх, Ксюша, Ксюша, - грустно сказал Турусов, покачивая головой. - Ну чем, объясни, пожалуйста, я заслужил твою неприязнь? И недоверие. Разве я хоть раз тебя обманул?

- Виктор, прошу тебя...

- Хорошо-хорошо, больше никаких лирических отступлений. Да, все улажено. Оказалось не так уж сложно. Ты умница, номер запомнила правильно. Сначала я думал прокачать его через милицейские базы данных, потом сообразил, что это ничего, кроме вреда, не принесет, и позвонил. Надиктовал на автоответчик номер телефона, по которому со мной можно связаться. Позавчера мне перезвонили. Я выдал текст, который мы с тобой составили. Мне назначили встречу. Ночью, на окраине городского парка, у реки. Я решил, что будет неразумно приехать туда в компании Валеры с Жорой, а одного меня никто бы не отпустил, поэтому поехал Валера. Но ты не беспокойся, я ему полностью доверяю. К тому же я мазнул внутреннюю упаковку спецсоставом, а когда он вернулся, позвал его в солярий, где принимал кварцевую ванну. Могу поклясться, что он передал сверток по назначению, не вскрывая.

- Он разговаривал с... этим человеком?

- Нет. Просто передал пакет. Разговаривал я - по телефону. Не беспокойся, он принял наше предложение. Потому и назначил встречу.

- Ты уверен?

- Разумеется. Все будет хорошо, Ксана.

Казалось бы, она должна была почувствовать облегчение, но с уходом напряжения, не отпускавшего ее уже больше недели, на Оксану навалилась такая усталость и слабость, что у нее подкосились ноги. Она шагнула к креслу и буквально упала в него, закрыв лицо руками.

- Ну что ты, что ты... - Турусов неуверенно погладил ее по плечу, потом суетливо бросился к столу, чем-то звякнул, что-то налил.

- Не беспокойся, Виктор, со мной все в порядке, - сказала она, подняв голову. - Просто наступила реакция...

- Все равно, выпей-ка, - ответил он, протягивая ей чашку. - Ну вот, сейчас полегчает.

Несколько глотков горячего крепкого чая с добавкой коньяка действительно взбодрили Оксану и она и улыбнулась.

- Спасибо, Витя. Уже полегчало. Ты себе-то налей. - И, подождав, пока он себя обслужит, спросила: - Ты уже был у следователя?

- Был. Оказывается, он знал Альбину.

- Да, мы вместе учились.

- Ах да, я и забыл, что вы с ней одноклассницы. Значит, он - твой старый знакомый? Это хорошо. Может, поменьше будет жилы тянуть.

- Из тебя тянул?

- Да нет, не очень. Как узнал, что меня в тот день не было в городе и подтвердить это могут сотни свидетелей, сразу утратил ко мне интерес.

- Я бы на твоем месте не расслаблялась. Рыжик всегда был въедливым малым. У меня тоже стопроцентное алиби, но на него это не произвело впечатления. По-моему, он подозревает, что кто-то из близких Альбины подкупил мой персонал.

- Чепуха! Твой персонал достаточно квалифицирован, чтобы избавиться от пациентки, не привлекая внимания милиции и прокуратуры. И потом, почему он должен подозревать близких, если Альбина нажила стольких врагов?

- Наверное, работа в прокуратуре позволяет достаточно быстро усвоить истину: злейшего врага ищи в ближайшем окружении.

- Погоди, Оксана... Уж не думаешь ли ты, что я в самом деле приложил руку к Алиной смерти?!

- Честно говоря, я стараюсь не задумываться над вопросом, кто это сделал. Меня гораздо больше беспокоит другое. Если мы ничего не предпримем, наш с тобой скелет вот-вот выпадет из шкафа...

- Ты имеешь в виду этого мерзкого проныру... как его... Виталия? Ну, это не проблема! Я найду на него укорот. Он должен мне кучу денег, которую, судя по его же признанию, не может вернуть. И ему не поздоровится, если станет известно, куда они ушли. Помяни мое слово: этот типчик будет молчать как миленький.

- Не уверена. Видишь ли, у следователя достаточно оснований подозревать его в убийстве Альбины. Она ведь не только не прилагала усилий, чтобы держать их связь в тайне, а чуть ли не афишировала ее. Зная характер Альбины, я не сомневаюсь, что она обращалась со своим жиголо немногим лучше, чем с собакой. И конечно, найдутся свидетели, готовые это подтвердить. У Виталия был пропуск и в клинику, и в палату Альбины. Если у него не окажется надежного алиби, Рыжик, то есть Гуляев, возьмет его в оборот. У нашего героя нервишки так себе, поэтому я бы не стала полагаться на его сдержанность.

- Но если он распустит язык, то повредит гораздо больше себе, чем нам. Пускай даже закон квалифицирует наше деяние как преступление...

- Мое деяние, Виктор, не твое.

- Не важно. В любом случае срок давности истек. Самое большое, что ты можешь потерять, - это должность главврача в областной больнице. Ну и черт с ней! Клинику у тебя никто не отнимет, а тянуть два таких воза значит работать на износ. Посмотри, как ты себя загнала, Ксана. Ты ведь не девочка уже, пора и о себе позаботиться.

- Господи, какой же ты тугодум, Виктор Палыч! По-твоему, я боюсь лишиться статуса? Смешно! Меня скручивает от ужаса, когда я представляю себе, как буду смотреть в глаза Маришке, Ольге... Они никогда не простят мне моего "благодеяния". И тебе тоже.

- Ксана... я давно хотел тебя спросить... Я понимаю, это звучит глупо, но... Ты не... Может, произошла какая-то ошибка? Да нет, я понимаю, что несу чушь, только... Маришка с каждым годом все больше похожа на мою мать. Прямо мистика какая-то!

Оксана Яновна изумленно посмотрела на губернатора, потом неожиданно расхохоталась.

- Ты... ох, не могу! Ты все эти годы думал... ха-ха-ха!.. что я тебя бессовестно надула, да? Тянула из тебя деньги, принимала дары в виде материальных благ и должностей за то... о, боже!.. что позволила тебе растить собственную дочь? Ну, Виктор Палыч, ну насмешил!

Турусов смутился.

- Извини. Действительно смешно. Уж кого-кого, а тебя я знаю. Ты и врать-то никогда не умела. Ладно, прости уж старого дурака! И забудь. А насчет Виталия не переживай, я с ним разберусь.

Веселость Оксаны немедленно улетучилась.

- Разберись, Виктор, разберись. Иначе, боюсь, может произойти трагедия.

Теперь пришел черед губернатора изумленно смотреть на Вольскую.

- Трагедия? А ты не преувеличиваешь?

- Бог мой, Виктор, ты же неглупый мужик! Ну так подумай немного! Напряги воображение и попытайся представить все последствия, к которым приведет разоблачение нашей с тобой тайны.

Турусов нахмурился и несколько минут напряженно раздумывал. Потом покачал головой.

- Нет, не могу понять, на что ты намекаешь. Не хочешь уточнить?

- Не хочу. Я даже думать об этом лишний раз боюсь, а уж озвучивать свои страхи вслух... Ты уж как-нибудь сам. Или просто поверь мне на слово: Виталия необходимо нейтрализовать. Пригрози ему, подкупи, отправь на ПМЖ в Австралию - как хочешь, но заткни ему рот.