Мэррин тут же встала на защиту малыша, но не удивилась желанию отца пойти прогуляться. Вот что ее действительно удивило, так это слова, брошенные им уже у двери:

– Хочу повидаться с Амосом.

От неожиданности Мэррин чуть не выронила из рук тарелку. Дядя Амос и ее отец друг друга терпеть не могли. Сколько она себя помнила, они, мягко говоря, были на ножах. Что ж, думала Мэррин, отправляясь наверх, чтобы подготовить спальню для отца, может, время примирило их?

Не примирило. Отец вернулся в дурном настроении, что—то сердито ворча себе под нос. Мэррин поняла, что ее надежды не оправдались и мужчины так и не нашли общий язык. Льюису Шеперду хватило хороших манер лишь на то, чтобы буркнуть нечто похожее на «спокойной ночи» и тут же отправиться спать.

Предположение Мэррин, что отец останется у них на пару дней, оказалось ошибочным. Ни через пару дней, ни через пару недель он даже не начинал разговор о возвращении в Корнуолл. Как и не делал никаких финансовых вливаний в семейный бюджет. Прошел месяц, и старший Шеперд признался, что бросил работу, чтобы приехать к детям.

Что ж, в конце концов, это его дом и он имеет полное право жить здесь. Хуже было другое: Роберт сказал отцу, что денежный кризис, к счастью, миновал, чему отец чрезвычайно обрадовался, объяснив, что и сам сидит на бобах.

В субботу Мэррин, как всегда, отвезла дяде Амосу пирог с кишмишем, и они мило поболтали за утренним чаем. Возвращаясь домой, девушка убеждала себя не падать духом. Ну и что с того, что в доме стало тесновато, а она не высыпается на продавленном диванчике? Зато она повидалась с душкой Амосом, а вечером поедет в «Буйвол», чтобы встретиться с Берти Армстронгом и еще кое с кем из друзей. Выпьет пивка, развеется…

Свернув к своему дому, Мэррин ахнула и едва не выпустила руль. У ее подъезда стояла машина. «Ягуар». Ей ли не помнить этот великолепный автомобиль!

Сердце Мэррин пропустило удар. Джерад Монтгомери говорил, что в случае необходимости позвонит ей, а тут вдруг явился собственной персоной! Целый месяц не давал о себе знать, и Мэррин успокоилась, решив, что ей не придется мчаться к нему по первому же звонку. Даже намеревалась начать откладывать деньги, чтобы постепенно отдать долг.

Она припарковала машину рядом с «ягуаром» и поспешила в дом. Девчонки хором пытались успокоить хныкающего малыша, а Кэрол вяло отвечала на вопросы высокого черноволосого красавца.

– Добрый день, Джерад, – улыбнулась ему Мэррин, подавив рвущееся с языка проклятье. Еще не хватало, чтобы ее родные узнали об их соглашении. – Я не ждала вас, честно говоря. Вы должны были позвонить, – с нажимом на последнем слове произнесла она.

– Должен был, – согласился Джерад.

– Вы давно меня ждете?

– Десять минут! – ответила за него Куини.

– А сколько это – десять минут? – проявила любознательность Китти.

– Хотите чаю? – предложила Джераду Мэррин.

– Сегодня чудесная погода, – сказал тот. – Давайте перенесем чаепитие на свежий воздух.

– Ура! – восторженно завопила Куини.

– Ура! – подхватила рев сестры Китти. Джерад вышел во внутренний дворик, а Кэрол тем временем успела схватить за подол обеих дочерей и придержать их. Мэррин отправилась на кухню готовить чай.

Когда она расставляла на подносе две чашки, молочник и сахарницу, на кухню вошла Кэрол, а за ней ворвались возмущенные девочки.

– Мы с дочками выпьем чаю здесь, а вы поболтайте, – сказала женщина.

Мэррин благодарно улыбнулась, не слушая протесты маленьких племянниц.

– Куда подевались отец и Роберт?

– Поехали купить газету. Видимо, вдвоем ее легче нести, – мрачно ухмыльнулась Кэрол.

Значит, они скоро вернутся, подумала Мэррин. Хорошо бы, чтобы Монтгомери к тому времени исчез.

Она вынесла поднос во внутренний дворик. Джерад взял поднос у нее из рук и поставил на садовый столик под раскидистым дубом.

– Я, видите ли, никому из своих не сказала о нашем соглашении, – скороговоркой произнесла Мэррин, когда они уселись друг против друга.

– Тогда и я попридержу язык, – пообещал Джерад так торжественно, что Мэррин прыснула. Довольный ее реакцией, он кивнул. – Как поживает дядюшка Амос?

– Жив курилка, – ответила Мэррин.

– Но к детям его не тянет, не так ли? – поинтересовался Джерад, принимая у нее чашку с горячим чаем.

Мэррин удивленно вскинула брови.

– Как вы догадались?

– По субботам вы обычно отвозите ему пирог. Сегодня ваши племянницы попросили взять их с собой, но вы категорически отказались.

Спасибо тебе, милейшая Куини!

– Значит, вы задавали им вопросы? – ляпнула Мэррин и снова едва не выругалась вслух.

С чего это она решила, будто такому человеку, как Монтгомери, интересна ее семья?

– А мне и не нужно было задавать вопросы, – произнес Джерад после секундной паузы.

– Куини?

– Она. При активной поддержке Китти. Ваша невестка на пару минут отлучилась, и они взяли меня в оборот. Должен признаться, – продолжил он с легкой улыбкой, – с дамами лет на двадцать постарше ваших племянниц я чувствую себя более комфортно. Однако решил рискнуть и спросил, как у них идут дела в школе.

– Самая безопасная тема.

– Мне тоже так казалось. И в течение следующих двух минут я узнал, что они пошли в новую школу, потому что папа сейчас не работает и они переехали жить к вам, ведь у вас в доме много места, правда этого места теперь уже мало, потому что папин папа тоже живет у вас.

Все это Джерад произнес на одном дыхании, подражая маленьким болтушкам.

– А вы действительно спите на крошечном диване?

Мэррин с удивлением взглянула на него.

– Я не привыкла много спать. К тому же дом принадлежит моему отцу, поэтому он имел полное право вернуться сюда.

– И когда же он покинул этот дом?

Вот уж действительно! Мэррин сердито сдвинула брови.

– Мои родители развелись, когда я была еще совсем маленькой. Но вы ведь приехали сюда не для того, чтобы выслушивать семейные истории, не так ли?

Джерад ничего не ответил. Вместо этого он вдруг широко улыбнулся.

– Как у вас со временем? Согласны поужинать со мной сегодня вечером?

Интересно, неужели кто-нибудь способен ему отказать, если он предваряет подобными улыбками свои приглашения поужинать? Чтобы не поддаться его обаянию, Мэррин опять нахмурилась.

– Как раз сегодня у меня назначена встреча, – строго заявила она.

Но в ответ получила еще одну очаровательную улыбку:

– Так отмените ее.

Мэррин понимала, что ей всего—то надо позвонить Берти, сказать, что приглашена на ужин, и выслушать приветливое «Желаю хорошо повеселиться, увидимся на следующей неделе». Но она упрямо покачала головой.

– Вы ведь не просто так ищете моего общества. Ваши мама и сестра снова…

– Достают меня? Не то слово! – Джерад фыркнул. – За последний месяц – три визита на дом и дюжина телефонных звонков с просьбами привезти вас в «Хиллмаунт». Будьте моей спасительницей, Мэррин, я нуждаюсь в вашей помощи.

Так уж и спасительница! – подумала Мэррин, но вслух спросила:

– Что же вы не дали мне знать раньше? Я бы приехала и…

– До сегодняшнего дня я справлялся один. Говорил, что вы с подружками хотите пройтись по магазинам, придумывал что—то еще. Но сегодня мне не удалось отвертеться. Мама заявила, что ей надоело выслушивать от меня пустые заверения, будто мы с вами будем счастливы скоротать свободный вечерок в «Хиллмаунте». Поэтому она приглашает нас обоих завтра на чай, чтобы вы могли познакомиться с моим отцом.

– Но…

– Что «но»?

Мэррин растерянно потерла подбородок.

– Не знаю, Джерад. Одно дело – приехать по вашему зову к вам и немного попритворяться, будто мы с вами «влюбленная пара», но совсем другое – явиться с подобным розыгрышем к вашим родителям.

– Ценю ваш такт, Мэррин, но поверьте, обман остается обманом – в моем доме или у них.

– Вы, конечно, правы, – пробормотала девушка. – Однако очень не хочется злоупотреблять их гостеприимством.