Внезапно, при виде зловещих наконечников копий, он забыл о страхе: в них были отверстия в форме глаза. Хоу тут же проснулся, и его осенило, что у швейной машины ушко должно располагаться на конце иглы, а не наверху и не посередине. Быстро одевшись, он примчался в лабораторию, сделал иголку подходящего размера, просверлил на конце отверстие и вставил ее в машину. Проблема была решена. Означает ли это, что находчивые бандиты из сна Хоу решили судьбу швейной машины?

Джеймса Ватта также мучила проблема, которую помог ему разрешить некий вневременной разум, способный заглянуть в будущее. Свинцовая дробь делалась стандартным методом — путем нарезания металла, что было дорого, и Ватт считал, что существует более простой способ. Однажды ночью ему приснился сон, который повторился несколько раз. Он попал в бурю, но вместо градин на него сыпались мелкие свинцовые шарики. Проснувшись, он понял, что расплавленный свинец, упавший в воду с определенной высоты, застывает в форме маленьких ядер.

Ватт отправился к близлежащей церкви, возле которой был ров с водой. Там он расплавил несколько килограммов свинца и стал сбрасывать его с колокольни. Затем он спустился вниз и подобрал крошечные шарики со дна рва. Этот «революционный» сон повлиял на будущее всей оружейной промышленности.

В случае с натуралистом Жаном Луи Агассисом, жившим в прошлом веке, дремлющий разум преобразился в художника, писавшего на одном полотне сцены из прошлого и будущего. Агассис в течение двух недель изучал отпечаток ископаемой рыбы на каменной плите, но изображение было таким нечетким, что он не мог определить, что это за вид. В конце концов он оставил это занятие, но через несколько дней ему приснилось, будто он увидел эскиз той самой ископаемой рыбы. Наутро он бросился в музей, но набросок в сознании померк и стал неразличимым. На следующую ночь неуловимый художник снова нарисовал ему эскиз восстановленной рыбы, но Агассис снова забыл его по пробуждении.

На следующий день, прежде чем лечь спать, Агассис положил у кровати листок бумаги и карандаш. На рассвете в сновидении опять появился художник. Агассис тут же проснулся и зарисовал набросок, который видел во сне. Затем он снова лег спать, а наутро изучил рисунок. Эскиз был абсолютно законченным и четким. Агассис поспешил в Ботанический сад и начал отсекать куски камня, руководствуясь своим рисунком. Отпадали слой за слоем, и вскоре его взору предстала ископаемая рыба в отличном состоянии, идентичная той, что он видел во сне.

Если композитор слышит во сне новую мелодию, означает ли это, что сон воссоздает сцену из будущего, в которой композитор напишет и исполнит музыкальное произведение? Гении, подобные и Моцарту, и Бетховену, обладали способностью слышать в воображении целые симфонии, которые они потом записывали на нотных листах. Слышали ли они оркестр, исполняющий законченное произведение перед аудиторией?

Джузеппе Тартини, итальянскому композитору, жившему в XVIII веке, приснилось, что он заключил сделку с дьяволом, который обещал оказывать ему поддержку. Затем Тартини решил проверить музыкальные способности Люцифера и передал ему скрипку. Мелодия оказалась «необычайно красивой, сыгранной абсолютно непогрешимо, мастерски, она затмила все, что он когда-либо слышал или сочинял в своей жизни».

Наутро Тартини вскочил с кровати, схватил скрипку и попытался наиграть мелодию, слышанную во сне. Но, к его сожалению, он ничего не мог вспомнить, кроме повторяющейся трели. Используя эту трель в качестве музыкальной темы, Тартини позже сочинил одно из своих лучших произведений — скрипичную сонату «Трель дьявола».

Поэтов и писателей также посещала муза в снах и пограничных состояниях сознания. Томас де Куинси принял опиум и в состоянии наркотического опьянения написал знаменитый автобиографический роман «Исповеди англичанина-опиомана». Де Куинси писал о своих фантазиях: «Казалось, в моем мозгу зажег огни театр, в котором давали ночные представления с неземным блеском».

Английский поэт Колридж, отведавший того же наркотика, в 1797 году заснул в своем кресле, успев прочитать следующие фразы из «Паломничества Пурчаза»: «Здесь хан Кубла велел построить дворец и величественный сад вдобавок. И тогда шестнадцать километров плодородной почвы было обнесено стеной». Колридж спал в течение трех часов и за это время сочинил две-три сотни строк на основе прочитанного отрывка. Позже он написал свою знаменитую поэму «Кубла-хан».

Другой англичанин писатель Роберт Льюис Стивенсон приглашал будущих героев в свои сны, где они предлагали ему сюжеты для книг. Его сновидения населяли «маленькие человечки», каждую ночь представавшие перед ним. В одном из снов ему явился звероподобный бандит, преследуемый полицией, сумевший скрыться, выпив снадобье, которое изменило его внешность. Этот герой послужил прототипом для двуликого персонажа из романа «Странная история доктора Джекиля и мистера Хайда».

Короткий рассказ Дафны дю Марье, возможно, представляет собой наиболее удивительный и устрашающий пример сотворения будущего литературой.

Альфред Хичкок поставил по этому рассказу знаменитый фильм «Птицы», в котором полчища птиц атакуют и убивают людей.

Действие рассказа Дафны дю Марье происходило на западном побережье Англии. В мае 1960 года, спустя некоторое время после выхода фильма, группа школьников из Лестершира играла на улице, когда на них налетела стая сорок, точно как в фильме и рассказе. Дети получили глубокие раны в голову и руки, прежде чем птиц удалось отогнать. Так как сороки считались безобидными существами, их поведение было необъяснимо.

Возможно ли, чтобы эмоциональный эффект, созданный фильмом, вызвал психические вибрации, повлиявшие на птиц и заставившие их однажды изменить привычному образу поведения? Или такие психические вибрации исходили от рассказа дю Марье, действие которого также происходило в Англии?

Не исключена возможность, что и дю Марье, и Хичкок своими произведениями «творили» будущую реальность, в которой ополоумевшие птицы напали на детей. С другой стороны, писатель и режиссер могли подсознательно чувствовать, что такое происшествие может произойти, и драматизировали этот инцидент в своем творчестве.

Вероятно, самые значительные эксперименты по экстрасенсорному восприятию проводились в 70-е—80-е годы в лаборатории изучения сна Медицинского центра Меймонидес в Бруклине, Нью-Йорк. Эти опыты, которыми руководили доктор Монтагю Уллман, глава психиатрического отделения Меймонидеса, и психолог Стенли Криппнер, призваны были выявить воздействие на сон телепатии и ясновидения.

Человека с парапсихологическими способностями приглашали в центр и располагали на ночь в звуконепроницаемой комнате. К его голове прикрепляли датчики, которые регистрировали импульсы мозга и передавали их на электроэнцефалограф, расположенный в отдельной комнате. В этой комнате находился «экспериментатор», наблюдавший за показателями, отмечавшими быстрые движения зрачка, которые свидетельствовали о том, что человек видит сон. Затем экспериментатор будил спящего по интеркому и просил его описать сон.

Когда испытуемый отправлялся в кровать, третий участник эксперимента, так называемый «агент», или «передатчик», выбирал один из множества запечатанных конвертов, в каждом из которых находилась репродукция известной картины. Затем он отправлялся в третью комнату в конце здания и оставался там всю ночь, концентрируя мысли на картине. Время от времени он записывал впечатления, которые вызывает у него картина, и пытался мысленно передать их спящему.

Наутро начинался разбор снов. Экспериментатор расспрашивал испытуемого, какие сны он видел, и просил рассказать об ассоциациях, которые они вызвали. Затем испытуемому показывали репродукции двенадцати картин, и он должен был выбрать ту, что являлась объектом эксперимента. Та же процедура повторялась и на протяжении следующих одиннадцати ночей, только в роли испытуемых выступали разные люди, а объектами становились разные репродукции. В конце серии экспериментов трое специалистов оценивали результаты каждого опыта.