– Тебе надо доставить ее в какой-нибудь гараж для починки, – встрепенулась Джун.

Мэри подумала, что ремонт будет стоить кучу денег, но другого выхода не было. А в магазин она доберется автобусом.

Томас отряхнул руки и кивнул в сторону «БМВ».

– Прошу.

– Мне очень жаль, что вы из-за нас занимались столь неприятными вещами. – Мэри постаралась, чтобы в голосе прозвучало искреннее сожаление. – Ведь вы куда-то ехали…

– Нет, ничего страшного не произошло, – ответил Тэчер. – К счастью, решил поехать этой дорогой. – В серых глазах светилась насмешка. – Я всегда прихожу на помощь девушкам, попавшим в беду.

– Настоящий рыцарь дорог! – парировала Мэри, не скрывая враждебности. – В следующий раз не забудьте платиновый меч!

Заискрившиеся смехом глаза мужчины задержались на вызывающе вздернутом подбородке и легком румянце на высоких скулах маленькой женщины.

– Учту. А пока придется воспользоваться обычным серебряным.

Джун уже стояла у машины и нетерпеливо оглядывалась.

– Уже без четверти четыре! – громко заявила она.

– Как заметила ваша сестра, время не стоит на месте, – вымолвил Томас. – Может, поедем?

Не говоря ни слова, Мэри зашагала к «БМВ». Нервы девушки были напряжены до предела. Томас Тэчер выбил ее из колеи, всю обычную сдержанность, которой Мэри заслуженно гордилась, как ветром сдуло, и появилось желание поколотить эту гору мускулов…

Джун открыла дверцу и скользнула на заднее сиденье, Мэри пришлось сесть рядом с водителем. Томас открыл дверцу и сделал приглашающий жест.

– Экипаж ждет, мэм. Не забудьте пристегнуться.

Неожиданно утонув в мягком кожаном сиденье, Мэри взяла ремень, но не смогла вытянуть его из гнезда. Томас перегнулся со своего сиденья, взял у Мэри из рук пряжку. Девушка почувствовала теплое дыхание на шее, уловила слабый запах лосьона. Когда Тэчер вытянул ремень и закрепил под сиденьем, рукав синего пиджака задел ее грудь.

– Вы слишком сильно дернули, – сказал Томас. – Вытягивать ремень надо потихоньку.

Мэри ощутила, как по телу побежали мурашки. Нельзя отрицать, этот мужчина вызывал у нее неожиданные реакции: например, стоило ему очутиться рядом, как пульс у Мэри учащался. К сожалению, подумала девушка, ее реакция на этого мужчину чисто рефлекторная и контролю разума не поддавалась. Только бы он не догадался об этом…

– Спасибо, – сухо поблагодарила Мэри.

Слегка улыбнувшись, Тэчер включил зажигание. Внезапно у Мэри появилась уверенность, что Томас точно знает, что она чувствует, когда он рядом; возможно, так он воздействует на любую женщину, с которой общается. Вероятно, Тэчер находит такое всего лишь забавным и не придает маленькому дорожному приключению никакого значения. Наверняка этого красивого мужчину привлекают высокие, загадочные блондинки…

Салон машины был достаточно большим, но Мэри все равно казалось, что Томас сидит чересчур близко. Рука Тэчера, лежавшая на рычаге, никак не могла коснуться ее колена; тем не менее, девушка непроизвольно отодвинулась и тут же сделала вид, что просто устраивается поудобнее.

– Похоже, мы сильно опаздываем, – раздался сзади беспокойный голос Джун. – Джон может подумать, что я не приеду.

– Сомневаюсь. – «БМВ» мягко тронулся с места. – Брат беспредельно верит в вас.

– Не больше, чем я в него. – Джун немного помолчала, а потом нерешительно спросила: – Вы были с ним, когда Джон рассказывал все родителям?

– Да, – последовал ответ. – Ему была нужна моральная поддержка.

– А разве вы поддерживаете его? – вмешалась в разговор Мэри. – Вчера вечером вы утверждали обратное.

– Конечно, от радости я не прыгаю, – признался Томас, – но это не значит, что я собираюсь бросить брата на произвол судьбы.

– И как ваши родители восприняли это известие? – осведомилась Джун.

– О, не беспокойтесь, наши родители, воспитанные люди и шума поднимать не будут! – Тон мужчины снова стал резким. – Остается лишь делать хорошую мину при плохой игре.

После этих слов Джун замолчала, но Мэри понимала, что на заднем сиденье сестра кипит от негодования. Томас совсем не стремился облегчить им задачу.

Мэри сама волновалась, готовясь к встрече с родителями Джона. Они могли быть сколько угодно воспитанными людьми, но тем труднее им принять этот брак. Разговор в узком семейном кругу мог заставить Джона образумиться.

Большой, увитый плющом дом Тэтчеров стоял посреди ухоженного парка. Дом казался более впечатляющим, чем Мэри могла себе представить.

Томас остановил машину у входа и слегка пожал плечами, когда Мэри вышла, не дожидаясь его помощи. Зато Джун приняла руку Тома и выпорхнула из машины, словно подобные знаки внимания уже вошли у нее в привычку.

Из дома выбежал взволнованный Джон.

– Что случилось? – воскликнул юноша, обнимая свое сокровище.

– Камера лопнула, – коротко ответил ему брат. – Хорошо, что я как раз проезжал мимо.

– Запаска тоже спустила, – вставила Мэри, прежде чем Том успел что-нибудь добавить. – Я как раз хотела отдать ее в ремонт…

– То же самое случилось со мной пару месяцев назад, – усмехнулся Джон. – Только я просто забыл починить камеру. Проходите в дом.

Джон провел девушек в холл, отделанный дорогими панелями из темного дуба. Очень красивый ковер покрывал почти весь паркетный пол. Между двумя арками стояла огромная ваза с розовыми гладиолусами и создавала уют в огромной комнате. Приветливый дом, подумала Мэри.

Томас открыл одну из дверей, ведущую из холла, и отступил в сторону, пропуская дам. Но Джун отстала, уцепившись за руку Джона, словно пытаясь найти поддержку, и Мэри пришлось первой войти в элегантно обставленную гостиную со старинным мраморным камином.

Знание, что мистер Тэчер болен, не помогло Мэри справиться с потрясением, испытанным при виде человека в инвалидном кресле. Левая сторона измученного лица оставалась парализованной, но глаза смотрели совершенно ясно. Мэри растерялась.

Миссис Тэчер – совершенная леди, облаченная в наряд кремового цвета, – поднялась навстречу. Выражение лица женщина контролировала прекрасно, но в глазах отчетливо читалось беспокойство.

– Вы и есть Джун? – вежливо спросила она.

– Нет, Джун вот, – ответил вошедший младший сын, – а это Мэри.

Мэри лихорадочно думала, как избежать неуместного в данном случае рукопожатия, и с облегчением вздохнула, когда хозяйка дома не выказала намерения протянуть руку.

– Прежде чем начать разговор, предлагаю выпить по чашке чаю, – произнесла миссис Тэчер. – Сейчас все будет готово.

Словно по сигналу, из холла послышалось дребезжание посуды, и дверь снова распахнулась, впустив пожилую женщину в темно-синем платье, толкавшую перед собой столик на колесиках.

– Я накрыла на шестерых, – громко сообщила она, с нескрываемым любопытством оглядывая девушек. – Печенье только что из духовки.

– Прекрасно, – сказала миссис Тэчер. – Спасибо, Марта.

Мэри села на один из маленьких диванов, стоявших у камина, и старалась не выдать своих чувств при виде опускающегося рядом Томаса. Джун и Джон вдвоем уселись на другой.

Оба сына темноволосые, видимо в отца, сейчас совсем седого, потому что мать их была прекрасно сохранившейся блондинкой. Если Мэри считала правильно и Томасу года тридцать три – тридцать четыре, то миссис Тэчер далеко за пятьдесят, хотя ей нельзя дать и сорока пяти.

Мистер Тэчер держал чашку без посторонней помощи, что Мэри отметила с облегчением; правда, до сих пор не произнес ни слова, и девушка подумала, что речь у него нарушена.

С каждой минутой напряжение в комнате возрастало. Мэри охватило уныние. Теперь она хорошо понимала, почему Томаса так заботило здоровье отца, – в его состоянии трудно справиться со стрессом, который навязали Джон и Джун.

– Джон говорил, что несколько лет назад вы потеряли родителей, – сказала миссис Тэчер. – Какое ужасное горе!

– Да, пережить пришлось много, – признала Мэри, стараясь говорить спокойно.

– И все вынесли на своих плечах… – Сочувствие, прозвучавшее в голосе женщины, несомненно, искренне. Миссис Тэчер перевела взгляд на Джун, которая до сих пор не произнесла ни слова. – Я во всем виню Джона, а не вас, дорогая. Вы еще так молоды!