– Женя! – настойчиво повторила тетушка. Я вспомнила, что теперь меня зовут именно так, и постаралась встряхнуться.

– Прости, тетя Лена, – покаялась я. – Устала.

– Сейчас отдохнешь, – заботливо проговорила тетушка. Повернулась к девушке, смотревшей на меня с любопытством, и сухо велела:

– Отведите Женю в ее комнату.

Девушка встрепенулась и почтительно наклонила хорошенькую маленькую головку. Я с трудом поднялась с дивана и пошла за ней по лестнице, цепляясь за перила.

Девушка провела меня по длинному коридору, устланному ковром. На боковых простенках висели красивые матовые бра, но рассмотреть их у меня не получилось. Предметы двоились и плыли перед глазами, словно я находилась в состоянии сильнейшего опьянения.

Девушка распахнула дверь, посторонилась. Я поняла, что это и есть моя комната.

Вошла. Нашла взглядом кровать и, не раздумывая, направилась к ней.

Упала на сверкающее шелковое покрывало и тут же отключилась.

Когда я проснулась, в комнате было совсем светло. Я села на огромной широкой кровати и обнаружила, что меня укрыли пледом, а под голову сунули узкую прямоугольную подушку.

А я даже не почувствовала! Ничего себе провалилась!

Я сползла со скользкого покрывала на пол. Вернее, на ковер в палец толщиной, покрывающий всю огромную комнату.

Уселась поудобней на колючих ворсинках и огляделась вокруг затравленным взглядом.

Мама дорогая! Такие комнаты я видела только в бразильских сериалах про красивую жизнь!

Во-первых, комната была огромной. Наверное, больше, чем вся моя квартира. В ней свободно умещалась кровать, размером со скромную взлетную полосу, и еще оставалось очень и очень много места.

Между двумя огромными окнами стояли два мягких кресла и журнальный стол с модным пластиковым покрытием. У противоположной стены, смутно видной вдалеке, нарисовался мягкий диван, обитый в тон креслам. Еще я разглядела компьютерный стеллаж с мощным системным блоком и плоским монитором, плазменный телевизор со всеми причиндалами домашнего кинотеатра и длинную барную стойку.

Ничего себе!

Я поднялась с пола. Стараясь ступать неслышно (хотя ковер и так заглушал все звуки), дошла до окна, заглянула в него, как испуганная домашняя кошка.

И тихо ахнула вслух.

Далеко внизу лежал уютный кирпично-черепичный город, наполовину скрытый все еще густой осенней листвой. А чуть дальше, почти сливаясь с небесами, дышала синяя морская лента. По ней бежала белая кипящая рябь, над водой чертили галочки крикливые белокрылые птицы.

Чайки.

Несколько минут я стояла у окна, не в силах отвести взгляд. Боже мой! Неужели можно жить посреди такой красоты?!

В дверь осторожно стукнули, и я повернулась.

– Да!

Дверь распахнулась, и на пороге появилась вчерашняя молоденькая горничная.

– Добрый день! – сказала она, мило улыбаясь.

Я откашлялась и ответила:

– Добрый. А что, уже день?

– Первый час дня, – проинформировала меня барышня.

– Да вы что! – испугалась я. Но тут же спохватилась, подумав, что богатым наследницам не привыкать спать до полудня.

– Можно подавать завтрак? – спросила меня девушка.

Я потихоньку ущипнула себя за руку, но видение не исчезло. Значит, все это не галлюцинация.

– Как вас зовут? – спросила я.

– Рита.

– Рита, – повторила я. – Хорошее имя. А меня зовут Женя.

– Евгения Борисовна, – поправила меня барышня.

– Ах, ну да! – спохватилась я. Действительно, обслуживающий персонал должен соблюдать дистанцию. – Евгения Борисовна. Вот что, Рита, я ужасно голодная!

Горничная понимающе кивнула головой и уточнила:

– Завтрак сюда подать или в столовую?

Мне ужасно хотелось осмотреть этот замечательный дом. Судя по всему, столовая должна быть ничуть не хуже, чем моя комната. Но я вспомнила про свой непрезентабельный внешний вид и попросила:

– Если можно, сюда.

– Сейчас подам, – пообещала Рита и скрылась из глаз.

А я заметила еще одну дверь, находившуюся в стене справа от кровати.

Подошла к ней и распахнула ее настежь.

Гардеробная. В книгах про красивую или просто нормальную западную жизнь эта комната называется гардеробной.

Если бы я этого не знала, то, наверное, решила бы, что попала в небольшой филиал модного дома.

Всю стену прямо предо мной занимали длинные зеркальные шкафы. А поперек всей комнаты шли длинные стойки, на которых были развешаны платья, костюмы, юбки, жакеты, пиджаки, брюки… В общем, полный ассортимент модной женской одежды.

Я прошла вдоль стоек, трогая рукой качественные ткани, из которых все это было сшито.

Медленно, как во сне, подошла к первому зеркальному шкафу, распахнула зеркальную створку.

Шляпы. Шарфы. Перчатки. Платки. Замшевые и кожаные пояса. А в соседнем отделении висели две сверкающие шубы, длинное элегантное пальто из темного кашемира и несколько симпатичных кожаных курточек, комбинированных с мехом.

Я закрыла шкаф. Опустилась на колени и выдвинула нижний ящик.

Обувь. Пар тридцать-сорок, не меньше. Туфли, босоножки, замшевые тапки, вышитые вручную, полусапожки, ботики, кроссовки, высокие сапоги-ботфорты…

Уже ничему не удивляясь, я подошла ко второму огромному гардеробу и открыла его.

Ящики. Огромное количество выдвижных ящиков, как в комоде. Я наугад потянула на себя верхний. Белье. Великолепное дорогое нижнее белье. Такое я видела только на витринах фирменных бутиков, куда зайти, конечно, не осмеливалась. В других ящиках были чулки, колготки, гольфы, носочки, изумительные ажурные боди… В общем, глаза у меня просто разбежались.

В третьем гардеробе оказалось постельное белье и пледы, сложенные аккуратной шерстяной стопкой.

Я закрыла зеркальную створку и припала к ней спиной.

Только сейчас я начала понимать, куда попала.

Благоразумие, которому я так удачно заткнула рот пару дней назад, оживилось и вновь пустилось в нотации:

– Поняла, да? А не слишком ли поздно ты это поняла? Назад, между прочим, дороги нет! И потом, ты уверена, что тебя привезли сюда только для того, чтобы ты хорошо отдохнула? Кажется мне, что тебя собираются использовать в каких-то темных делишках… Очень и очень темных! Ты посмотри вокруг, дурочка! Видишь, какими деньгами тут пахнет? Вся твоя никчемная жизнь столько не стоит! В глазах супругов Володиных, конечно…

Я угрюмо безмолвствовала. Ответить было нечего.

Еще одна дверь вела из гардеробной в ванную комнату. Стоит ли говорить, что она была огромной и роскошной, как в голливудском фильме? По-моему, и так ясно.

Я стянула с себя несвежую одежду, влезла в ванну, стоявшую посреди комнаты. Она была сделана в форме морской тридакны. Очевидно, для того чтобы дамы, оказавшиеся в ней, смогли ощутить себя Афродитами.

Я, во всяком случае, ощутила.

Хорошенько отмывшись, я влезла в замечательно пушистый и уютный банный халатик с капюшоном. Накрутила на мокрые волосы полотенце, воспользовалась хорошим кремом, стоявшим на туалетной полочке, и отправилась назад, в свою комнату.

Добрая фея Рита уже сервировала завтрак на маленьком журнальном столике. Свежий, восхитительно пахнувший кофе, хрустящие аппетитные тосты, ломтики обезжиренной ветчины, овсянка, ассорти из разных кусочков сыра, джем и фрукты.

– Вот, – сказала она, закончив свое занятие. – Если что-то понадобится, позвоните.

– Спасибо, – ответила я. – По-моему, все идеально.

– Приятного аппетита, – пожелала Рита и вышла из комнаты.

Я уселась в кресло и окинула взглядом непривычное глазу великолепие.

Посреди стола стояла маленькая изящная вазочка с одной-единственной желтой розой. Я понюхала крепкий полураскрытый бутон. Пахнул он упоительно. Как моя нынешняя жизнь.

– Немудрено, что люди готовы умереть ради такой жизни, – сказала я вслух. Удивилась и отметила:

– Парадокс получился!

– Умереть они, может, и не готовы, зато готовы убить кого угодно ради всего этого, – напомнило о себе благоразумие. И добавило: