– Письма отправили? Приказ напечатали? Служебную записку подписали? Командировку оформили? – спросила она, замирая на пороге. Голос у Кулибиной был резким, визгливым и настойчивым.

Нелли, Максим и Алина вытянулись, как по команде, и усердно закивали головами. Лилию Степановну они боялись и особой любви к ней не испытывали. Впрочем, начальство, как известно, не выбирают.

– Отправили, напечатали, подписали и оформили, – успокаивающе, как ребенку, сказала Нелли.

Профессор плюхнулась на стул. Ее голубые глаза обшарили помещение. Взгляд, как рентген, проникал на три сантиметра в глубь объектов. Ходили слухи, что Кулибина обладает просто колоссальной, нечеловеческой интуицией, но это свойство относилось только к предметам. Людей Лилия Степановна не понимала и не чувствовала.

– Где установка? – спросила Лилия Степановна.

– В сейфе, – ответила ей Алина. – Открыть?

– Не надо, – покачала светлой головой Кулибина, вытягивая ноги, обутые в туфли на десятисантиметровой шпильке. – Лучше подумайте, как мы отвезем устройство на конференцию.

Все обернулись и посмотрели на Максима.

– Да, – сказал он, вздохнув. – Я отвезу. Установка как раз поместится в багажник моих «Жигулей». Только у меня что-то там сцепление барахлит, надо будет разобраться.

– Разбирайся, – коротко приказала профессор, сверкнув ярко-голубыми глазами, – сегодня вечером повезете бесценную технику в санаторий. Чтобы завтра к пленарному заседанию все было готово. С тобой, Энгельс, поедут Нелли и Алина. Поняли?

Девушки кивнули без особого энтузиазма. Алина почувствовала, как в душе у нее похолодело, а сердце ушло в пятки. Ехать вечером на старых «Жигулях» в санаторий и охранять там установку до утра, зная, что в мире уже началась настоящая истерика по поводу открытия Лилии Степановны? Все уже были в курсе, что установка Кулибиной стоит колоссальных денег. И только саму Кулибину это, казалось, никак не волновало.

– А может, позвонить в милицию или ФСБ и попросить, чтобы нам выделили охрану хотя бы до утра? – робко предложила Алина.

– Глупости! – взвилась Лилия Степановна. – Что за ерунда? Никто не знает, что вы повезете установку! Меня уже замучили всякими глупостями! Мне сегодня целый день говорят всякую чушь! То, видите ли, меня похитят! То, еще лучше, меня убьют, а чертежи установки заберут! То мне советуют беречь установку, потому что ее, видите ли, непременно попытаются выкрасть!

Нелли, Алина и Максим дружно побледнели. Лилия Степановна сняла розовый пиджак и повесила его на спинку стула.

– Вы, дорогие мои, – продолжила профессор, – просто привезите установку в санаторий и спокойно поставьте ее в номере под кроватью. А утром я приеду, прочитаю доклад и продемонстрирую работу устройства. Вы, главное, не забудьте дополнительно взять мешок песка, две бутылки водки и три пакета угля для шашлыков. Поняли?

Нелли, Алина и Максим кивнули. Они уже поняли, что ночь им предстоит провести весело.

Светлана Георгиевна вошла в помещение, сильно виляя бедрами. Взгляды всех присутствующих мгновенно уперлись в большое декольте новой секретарши Рязанцева.

– Пожалуйста, Владимир Евгеньевич, – пропела Света, наклоняясь и ставя поднос перед полковником.

Рязанцев заглянул в вырез ее жакета, надетого прямо на голое тело, и помимо воли покраснел.

«У нас проблема с Кулибиной, Президент распорядился защищать ее, как личность, равную по интеллекту гениальному Эйнштейну, и беречь ее установку, которая способна обеспечить человечество альтернативным источником энергии, – с досадой подумал полковник, – а вместо того чтобы думать над этими вопросами, мы все с интересом смотрим на большую грудь Светланы Георгиевны».

Секретарша выпрямилась, и все находящиеся в кабинете мужчины облегченно вздохнули. Выходя из комнаты, Света бросила взгляд на Еву и с удовольствием убедилась, что невесту полковника просто-таки трясет от ярости.

– Ну так что? – деликатно кашлянул капитан Сергеев, разглаживая свои темные усики. – Что там с Кулибиной?

– Завтра в санатории начинается конференция, – сказал Рязанцев, безуспешно пытаясь изгнать из сознания образ полуобнаженной Светланы, – где профессор Кулибина будет читать доклад и демонстрировать свою установку. Нам надо быть там и обеспечить безопасность как профессора, так и установки. При этом сама профессор Кулибина даже слышать не хочет о том, чтобы ее охраняли. Говорит, что все это глупости и она не хочет ни охраны, ни шумихи вокруг своего имени.

– Сложное дело, – вздохнул Берестов, – хотелось бы, чтобы профессор осознала важность проблемы и всячески с нами сотрудничала.

– Или хотя бы не мешала, – вздохнул Сергеев. – Вокруг санатория уже кишат шпионы всевозможных разведслужб мира. А нас Кулибина и видеть не хочет.

Рязанцев молчал.

– А что, если мы поедем на конференцию под видом ученых? – сказала Ева. – Если Лилия Степановна отказывается от охраны, то мы можем просто не говорить, кто мы такие. Сделаем вид, что мы тоже люди из науки, и – баста.

Владимир Евгеньевич посмотрел на Ершову с уважением.

– Правильно, – кивнул он, поднимаясь, – я буду изображать профессора, а Ева и Света – двух моих аспиранток.

Услышав, что Света тоже поедет с ними, Ева буквально задохнулась от ревности. В кабинете повисла неловкая пауза.

– А Светлана Георгиевна вам там зачем? – не удержался от вопроса Берестов.

– Для конспирации, – улыбнулся полковник.

Ершова крепко сцепила ладони, чтобы никто не заметил, как дрожат ее руки.

Сначала Нелли, Алина и Максим закрыли на ключ дверь, потом открыли сейф.

– Вот он, – сказал Энгельс и без всякого уважения пинками выкатил из сейфа агрегат, который был размером примерно с большой самовар, – источник благоденствия для всего человечества.

Круглый шар, чуть сплюснутый сверху и снизу, имел сбоку небольшой краник, откуда во время работы агрегата вытекала искусственная нефть.

– Горшочек, вари, – хмыкнула Алина, сделав пару танцевальных па на высоких каблуках.

У нее были большие зеленые глаза и длинные ноги.

– Ну и как мы его вынесем таким образом, чтобы никто нас не увидел? – вздохнула Нелли, и ее обширные телеса колыхнулись.

– В штору завернем, – предложила Алина. – Или в скатерть.

Максим скептически хмыкнул.

– И никто, конечно, не догадается, что это такое мы несем, – сказал он.

– Давайте его замаскируем под глобус, – предложила Пузько, – или засунем Нелли под свитер.

Околелова возмущенно запротестовала.

– Вы не забывайте, – напомнил им Энгельс, – что нам еще надо купить песка, водки и древесного угля. О песке я уже договорился на ближайшей стройке. Я все время там брал песок.

– А может, мы сами его продадим, а? – предложила Нелли, покрутив краник агрегата. – Со сбытом проблем не будет. Наверняка найдутся желающие его купить. За пару миллиардов долларов.

Алина и Нелли засмеялись. На лице Максима на мгновение промелькнула печаль.

– Ладно, рефлексировать будем потом, – сказала Околелова, махнув полной рукой, – заворачивайте аппаратуру в шторку, и вперед. А то скоро стемнеет, и тащить эту технику на старых «Жигулях» в санаторий будет совсем стремно.

– А хоть кто-то в этом санатории есть? – спросил Максим. – А то нам надо не только туда приехать, но и продержаться целую ночь. Прямо как в гоголевском «Вие»!

– Не знаю, – вздохнула Алина, – но надеюсь, что крепкие двери и комнаты закрываются на ключ.

– А еще там есть призрак – сексуальный маньяк, – напомнила Нелли.

– Ладно, хватит болтать, поехали, – сказала Алина.

Кряхтя, они завернули тяжелый агрегат в старую штору и пошли к дверям.

– Хорошо, будем считать, что возражений ни у кого нет, – сказал Рязанцев. – Я, Ева Хасановна Ершова и Светлана Георгиевна Булкина едем на научный симпозиум под видом ученых и глаз не спускаем с Кулибиной. Если что, я вызову подмогу. Будьте наготове. На самом деле, как только Лилия Степановна выступит, продемонстрирует установку и расскажет о принципах ее работы, всяческая опасность для ее жизни и здоровья исчезнет. А так как, – Рязанцев прошуршал бумагами, лежащими у него на столе, – доклад Кулибиной запланирован на двенадцать часов завтрашнего дня, то и нашу миссию после этого можно считать выполненной. Другими словами, наша задача заключается в том, чтобы до момента выступления с головы профессора не упал ни один волос.