У Гая был целый гараж скоростных автомобилей. Это была его страсть – обладать машинами, под капотами которых прячется внушающая трепет мощь. Бывший участник «Формулы-1» и бывший чемпион мира, он обожал скорость, и это когда-то сильно беспокоило Марни. В игре со смертью – при скорости почти двести километров в час было что-то завораживающее. Несколько раз Гай брал ее с собой, чтобы она могла вместе с ним насладиться этим волнующим чувством, его смуглое лицо горело возбуждением, глаза сияли, губы растягивались в дьявольской улыбке. И он смотрел на нее – слишком часто, чтобы она чувствовала себя спокойно, – смотрел в ее расширявшиеся от ужаса и возбуждения глаза, когда машина с ревом набирала скорость. Он говорил, что после секса это самое чудесное, что может быть на свете. И действительно эти поездки вызывали у них обоих такое возбуждение, которое могло быть утолено лишь единственным способом…

– Ну пожалуйста, Марни… – голос брата дрожал от отчаяния. – Ну, умоляю тебя выручить меня в последний раз!

– Не могу поверить, что ты позволил себе ездить по дорогам на такой дорогой машине, даже не побеспокоившись о том, чтобы ее предварительно застраховать! – сердито повторила она.

– Да нет, дело не в том… Я просто… просто забыл, – признался он. – Ты же знаешь меня, сестренка, – его голубые глаза умоляюще смотрели на нее, – если я чем-то увлечен, то забываю обо всем на свете!

– Включая и свои обязательства перед этим беднягой, доверившим тебе свой драгоценный автомобиль! – Джеми поморщился, и она сердито вздохнула. – Прошлый раз ты попал в передрягу из-за того, что превысил смету и забыл предупредить клиента, что ремонт обойдется ему на несколько тысяч больше, чем ты сказал!

– Я не выполняю работу наполовину! – горячо оправдывался Джеми. – Он хотел, чтобы его машина выглядела как новая, и я отремонтировал ее так, что она и выглядела как новая.

– И тогда он отказался брать ее, пока ты не сбавишь сумму, а ты отказался это сделать. И пришлось вмешиваться Гаю и улаживать это дело… А теперь – опять!

– Ты так же, как и я, прекрасно знаешь, что в результате Гай неплохо на этом заработал, – робко запротестовал Джеми. – Этот хитрый черт купил машину у того парня намного дешевле, чем она стоила, и присоединил ее к своей собственной коллекции! Собрать и отремонтировать ту машину нельзя было меньше чем за пятнадцать тысяч, а я из них получил только десять!

– Да, и еще две я тебе одолжила, и с тех пор о них ни слуху, ни духу!

– Ну, хорошо-хорошо… – вздохнул Джеми, с трудом поднимаясь с дивана и ковыляя к окну. Через стекло лились лучи яркого июньского солнца, при котором она так любила работать. – Значит, я никудышный бизнесмен. И тебе не надо лишний раз мне об этом напоминать.

Марни смотрела на него с жалостью и сочувствием. Что правда, то правда. Он был никудышным бизнесменом. Когда он засовывал голову под капот очередной машины, он становился похожим на рассеянного профессора из анекдотов. Но ей казалось, что с прошлого года, с тех пор, как деловой стороной стала заниматься Клэр, дела его пошли немного лучше.

Она нахмурилась, думая об этом и не понимая, почему Клэр не позаботилась о страховке. На ее невестку было не похоже, чтобы она могла позабыть о столь существенном моменте.

– Если ты мне не поможешь, Марни, – с трудом проговорил Джеми, нарушая напряженную тишину, – я просто не знаю, что делать. Этот парень угрожает мне всевозможными карами, если я не верну ему деньги.

– Ох, Джеми! – вздохнула она, потирая лоб.

– Но это еще не все…

– Да? – с издевкой произнесла она. – Неужели еще что-нибудь?

– Еще Клэр, – сказал он.

– Клэр? – она быстро взглянула на него.

– Она… она опять ждет ребенка.

– Что – так скоро? – в глазах сестры появилось выражение озабоченности, она побледнела. – Не слишком ли рано? – прошептала она.

– Да, – вздохнул он, – слишком скоро, чтобы чувствовать себя спокойно…

Марни нахмурилась; ее гнев на брата прошел под влиянием этой новой и куда более серьезной проблемы. Клэр только что пережила большую трагедию, потеряв первого ребенка после трех наиболее опасных месяцев беременности. Врачи советовали им не торопиться с другим.

– Дайте время вашему организму прийти в норму, – рекомендовали они Клэр, – а вашему сердцу перенести потерю.

Кто лучше Марни мог понять ее состояние и посочувствовать ей?!

– И… и сколько уже? – она с трудом произносила слова из-за подступившего к горлу комка. Воспоминания о собственной беде были еще так свежи!

– Два месяца, – Джеми с волнением на худощавом лице смотрел прямо на нее. – Марни… Ты не можешь не понимать, что это все случилось, когда у меня и так сплошные неприятности. Я не мог рассказать обо всем Клэр, – он опустил голову и дернул себя в отчаянии за светлый чуб. – Она и без того вся в тревоге, боится, переживает…

Сестра молча кивнула, не в силах произнести ни слова.

– Если бы ты только смогла мне помочь хотя бы один раз, клянусь тебе, Марни, – проговорил он хрипло, – клянусь своим будущим ребенком…

– Молчи! – воскликнула она, схватив его за руки. – Не смей говорить так!

– О Боже, – простонал он, – я не знаю, что со мной. Я не могу думать как нормальный человек из-за Клэр, не говоря уж об этом деле с «ягуаром». Я…

– Именно поэтому вы и не застраховали машину? – спросила она, внезапно обо всем догадавшись. – Значит, как только Клэр забеременела, она забросила всю бумажную работу?

Джеми кивнул.

– Господи, – с отчаянием проговорил он, – хватило и того, что она испытала, когда я вошел в дом с этой повязкой и побитой физиономией, – она со страху чуть не упала в обморок. – Он тяжело вздохнул. – Я просто не мог ей сказать, что она забыла продлить страховку! Она бы… – голос его осекся; они оба сидели, чувствуя, как колотятся их сердца.

– Хорошо, – осипшим от волнения голосом проговорила Марни. – Я пойду и поговорю сегодня с Гаем.

В глазах Джеми мелькнула такая радость, что Марни поняла, что поступила правильно… почти. Джеми и представления не имел – просто не мог знать, – чего ей это будет стоить.

– Послушай, скажи Гаю, что я нашел потрясающую «Магнетт МГ КЗ»! – заговорил он быстро и с энтузиазмом, изо всех сил стараясь сгладить ситуацию. – Скажи… скажи ему, что когда я закончу работу над ней, он может забрать ее в свою коллекцию, – предложил он. – Она не такая хорошая, как та, что уже есть у него, и не покроет моего долга, но… – он сглотнул, от нахлынувших чувств голос у него слегка охрип. – На этот раз я верну ему все до единого пенса, Марни. Я обещаю. И спасибо тебе, спасибо, что ты согласилась сделать это для меня в последний раз.

– Я делаю это ради Клэр, а не ради тебя, – Марни и сама не знала, зачем сказала это, но, судя по тому, как побледнел ее брат, эти слова больно задели его – возможно, она и добивалась этого. Но в тот момент Марни казалось, что она ненавидит всех мужчин на земле.

– Я знаю, – сказал он, поднимаясь. Я знаю, что и ты, и Гай считаете, что я не стою того, чтобы меня спасать.

– Это неправда, и ты это прекрасно знаешь, – вздохнула Марни, слегка смягчаясь. – Но я действительно думаю, что тебе надо бы более серьезно относиться к своим собственным делам; я имею в ииду, что ты должен этим заниматься сам, а не поручать Клэр.

– Теперь так и будет. – Он с таким убеждением произнес эти слова, что Марни, к своему удивлению, поверила ему. – И вот увидишь, она у меня будет иметь все.

Получив согласие Марни, он уже стоял у дверей, желая уйти как можно скорее.

– Ты… ты не позвонишь мне сразу же, как только поговоришь с Гаем?

Вопрос прозвучал очень вкрадчиво, однако в нем чувствовался напор, и Марни бросила на него настороженный взгляд.

– Что, очень срочно?

Джеми кивнул и покраснел.

– Он меня просто берет за горло, – признался он.

Так же, как и ты меня, подумала Марни, глядя, как он выходит. Но тут же упрекнула себя. Конечно, это преувеличение! Она любила брата, да и в конце концов на этот раз проблема возникла не из-за него, а из-за бедняжки Клэр.