И третье: я хочу быть уверен в вашей поддержке всегда. Так как в самых критических, острых ситуациях я должен буду, образно говоря, прикрыть вас своей грудью, но если при этом вы откроете мою спину, то одним помощником у вас сразу станет меньше.

Подъехали к дому. Сидели в машине и молчали. Под ногами редких прохожих похрустывал весенней корочкой ночной заморозок. На лобовом стекле заварилась из тончайшей пыли ледяная накипь. У помойки стоял желтый бульдозер диких размеров, вокруг него тыкался какой-то мужик, влекомый позывами мочевого пузыря. Он сквернословил и кому-то грозил.

Собчак в попытке принять решение уперся сосредоточенным, немигающим взглядом в кожаные спины парней, шедших вдоль дома, как стая молодых медведей.

Я же сидел, охваченный предчувствем будущей значимости своего пассажира, еще не окунувшегося в липкое облако небывалой известности.

(Вот, (первым заговорил Собчак, (такие, (он показал глазами в сторону парней, (и убивают. Подобные преступники (большая для общества опасность, (ни с того, ни с сего изрек он, продолжая сосредоточенно думать о чем-то другом.

(Ну, во-первых, кто сказал, что они преступники, (вскинулся я, (для общества же, если говорить о нем, страшна не подобная публика. Даже самый гнусный изувер может угробить только несколько десятков человеческих жизней. Миллионами же убивают, как правило, те, кто кормит белочек с рук, кто добропорядочен, непьющ и не изменяет жене. Гильотину, как известно, выдумали не преступники, а гуманисты, полагающие, что кладбище на то и существует, чтобы туда постоянно доставлять мертвых. На основании сконцентрированного опыта многих поколений известно: именно эти люди со скипетром власти в руке страшнее всех людоедов и бытовых преступников вместе взятых.

(Да-a! (оживленно перебил меня Собчак, (я ведь о вас, Юрий Титович, разного наслышан, и не только хорошего. Про всякие ваши сомнительные сделки слышал, которые дали вам сейчас финансовую независимость, этот «Мерседес», ну, и прочее.

(А я, Анатолий Александрович, и не собирался скрывать от вас свою агрессивно-независимую, порой дикую натуру и волчью хватку. Не имея таких качеств, мне, раздавленному тюрьмой, отверженностью, нищетой, одиночеством и изгнанием из общества, было бы не подняться с колен в ту пору, когда моя репутация находилась на точке, ниже которой спуска нет. Я, так же как и вы, всюду выискивал помощников для небывалых дел, требующих недюжинного ума, решительности и пружинистой интеллектуальной внезапности. Отбиваясь от всех и вовсе не желая того, я вновь стал возвышаться, но уже прекрасно зная, что, чем выше лезешь не дерево, тем тоньше ствол и слабее ветви. Считаю главным в жизни осмысленную цель. Если смысл жизни исчезает, то остается пустое место и потерянный там человек.

(Ну, при такой целевой жизненной философии, Юрий Титович, и людей можно жрать.

(Когда, Анатолий Александрович, обстоятельства поставят перед выбором (съесть человека или что другое, скажем, змею, то сначала я предпочту змею. А вообще, это дело вкуса, (попытался отшутиться я. (Ведь едят же французы лягушек, хотя якуты предпочли бы пуделя любым пресноводным тварям.

(Ну, а как вы относитесь к выпивке перед тем, как, скажем, закусить пуделем, лягушкой или упомянутой змеей? При мне, по крайней мере, вы не пили, (заулыбался Собчак.

(Водка (источник краткого забытья, размывающий очертания реального. Мне же ни то, ни другое не нужно, поэтому не пью вообще, что в бытность моей партийной работы считалось огромным минусом, (говоря это, я разглядывал девушку, с грациозностью "трепетной лани" преодолевавшую свежезамороженную лужу у парадной.

(У-у! Да вы опасный человек! (перехватил мой взгляд Собчак.

(Анатолий Александрович, опасным может быть тот, кто женщинам вслед не смотрит, давая понять, что они его вовсе не интересуют. Среди таких лицемеров встречаются импотенты и садисты. Что касается импотентов, то они на любой службе также бесполезны. Тут Фрейд прав. Вы, товарищ Собчак, на пуританина тоже совсем не похожи и, судя по некоторым признакам, ужаленные чьей-то красотой, будете вполне готовы мобилизовать на этом похотливом направлении весь свой напор.

(Ну, а как вы, Юрий Титович, относитесь к смерти? (Собчак демонстрировал мне свою беззащитную, так идущую ему улыбку, ставшую потом плакатной.

(Надеюсь, опрос и интервью уже подходят к концу? (поддержал я шутливый тон. (Что же касается смерти, то общеизвестно: из жизни, даже несмотря на богатство и заслуги, не удалось еще никому вырваться живым, поэтому бояться смерти, полагаю, не следует. Главное (не скончаться от безделья. А раз обойти смерть нельзя, то любить ее попросту невозможно. Смерть как кафтан. Когда он одет на другого, то это не очень впечатляет. В тот момент человек забывает, что этому кафтану износа нет. В общем, если будут убивать, то я предпочту не скулить. Этого не простят даже мертвому. Чтобы умереть человеком, даже палачу нужно улыбаться.

(А теперь, Анатолий Александрович, я, будучи чувствителен к деталям, хотел бы сам спросить о слышанных вами каких-то моих сомнительных сделках и, на основании второго условия нашей договоренности о совместной деятельности, дать свои пояснения. Во-первых, эта ваша информация наверняка из распределителя слухов. Она зыбка, как марево, но многажды повторенная может овладеть массой носителей. Так вот! Никаких сомнительных сделок я никогда не совершал. Готов за каждую из них отчитаться на любом уровне. Источником материального благополучия всегда считал труд с перерывом только на сон, а не спекуляцию, чем хочу разочаровать ваших осведомителей. От борьбы за личное обогащение я по возможности уклонялся, ибо деньги мне всегда были нужны лишь для жизни, а не жизнь ради денег. Что касается «Мерседеса», то я его купил, когда жил в Германии. А как это трудно, знает только тот, кто сам зарабатывал там себе на хлеб, а не глядел на благополучие туземцев из окон гостиниц и авто, (закончил я довольно дерзко.

Скажу по совести: даже видя за Собчаком большое будущее, меня бы в тот момент вполне устроило непринятие им моих условий. Так как в свое время, уже пройдя почти всеми деловыми коридорам нашего города, я прекрасно сознавал: его согласие враз лишит меня приобретенной свободы, независимости и права делать чего захочу при наличии достаточного кругозора, а также умении зарабатывать на жизнь себе и другим в изменившихся современных условиях.

Ведь в случае его согласия придется впрячься коренным рысаком в чужую телегу, вступить в борьбу за неведомое будущее и в войну с собственным прошлым.

Я терпеливо ждал, пока Собчак водил пальцем по лакированной панели «Мерседеса». Наконец он широко улыбнулся и, протянув мне руку, сказал: "Идет! Условия принимаются".

Стало ясно, что капризная фортуна опять пытается затащить меня под свет новой рампы. После раннего взлета моей судьбы, а затем падения ниже уровня городской канализации, с завтрашнего дня нужно будет вновь кардинально менять свои жизненные интересы. Ибо плохо работать я не умел.

Скорее вежливое, чем необходимое предложение Собчака подняться к нему в квартиру и попить чайку встретило мой отказ, и разговор перешел на деловой, инструктирующий тон предстоящих задач.

Расставаясь, договорились, что наш союз обойдется пока без рекламы. Будущее светало и звало.