Хотя при помощи такой притеснительной политики земледельческая нация окажется в состоянии создать у себя своих ремесленников, мануфактуристов и купцов несколько скорее, чем могла бы сделать это при свободе торговли (это, впрочем, подлежит немалому сомнению), все же она создаст их, так сказать, преждевременно и до того, как вполне созреет для них. Вызывая к жизни слишком поспешно один вид труда, она помешает развитию другого, более ценного вида труда. Вызывая слишком поспешно отрасль труда, которая только возмещает капитал, затрачиваемый на нее, вместе с обычной прибылью, она задержит развитие отрасли труда, которая, помимо возмещения этого капитала вместе с соответственной прибылью, дает также чистый продукт, ренту для землевладельца. Она будет сокращать производительный труд, слишком поспешно поощряя тот труд, который совершенно бесплоден и непроизводителен.
Каким образом, согласно этой теории, вся сумма годового продукта земли распределяется между тремя вышеназванными классами и каким образом труд непроизводительного класса только возмещает стоимость своего собственного потребления, ни в малейшей степени не увеличивая стоимости этой общей суммы, — это изображает Кенэ, очень талантливый и глубокий творец этой теории, в нескольких арифметических таблицах. Первая из этих таблиц, которую ввиду ее важности он специально выделяет, назвав ее "Экономической таблицей", изображает, как, по его предположению, происходит это распределение в состоянии наиболее полной свободы, а потому и наивысшего благосостояния, когда годовой продукт достигает таких размеров, что дает наибольший возможный чистый продукт, и когда каждый класс получает причитающуюся ему долю из всего годового продукта. Дальнейшие таблицы изображают, как, по его мнению, это распределение происходит при существовании ограничений и стеснений, когда класс землевладельцев, или бесплодный и непроизводительный класс, пользуется большим покровительством, чем класс земледельцев, и когда тот или другой из них посягает на большую или меньшую часть доли, которая должна была бы принадлежать этому производительному классу. Каждое такое посягательство, каждое нарушение этого естественного распределения, устанавливаемого при наиболее полной свободе, неизбежно должно, согласно этой теории, понижать в большей или меньшей степени из года в год стоимость и общие размеры годового продукта и неизбежно вести к постепенному уменьшению действительного богатства и дохода общества — к уменьшению, которое должно происходить быстрее или медленнее в зависимости от того, насколько резко нарушено то естественное распределение, которое устанавливает наиболее полная свобода. Различные степени уменьшения соответствуют, согласно этой теории, различным степеням нарушения этого естественного распределения.
Некоторые врачи-доктринеры воображали, по-видимому, что здоровье тела может быть сохранено только при соблюдении определенного точного режима диеты и упражнений, причем всякое малейшее нарушение его должно вести к какому-либо заболеванию или расстройству, причем серьезность их соответствует серьезности этого нарушения. Однако опыт, как кажется, свидетельствует, что человеческое тело часто остается, по крайней мере по видимости, в самом отли чном состоянии здоровья при самых разнообразных режимах, даже при таких, которые обычно считаются далеко не здоровыми. Но в здоровом состоянии человеческий организм, по-видимому, таит в себе самом неизвестное начало самосохранения, способное в некоторых отношениях предотвращать или исправлять скверные последствия даже очень неправильных режимов. Кенэ, который сам был врачом, и притом врачом-теоретиком, держался, по-видимому, такого же взгляда и относительно политического организма и воображал, что он может благоденствовать и процветать только при соблюдении определенного режима, режима полной свободы и совершенного правосудия. Он, очевидно, не принял во внимание, что в политическом организме естественные усилия, постоянно делаемые каждым отдельным человеком для улучшения своего положения, представляют собою начало самосохранения, способное во многих отношениях предупреждать и исправлять дурные последствия пристрастной и притеснительной полити ческой экономии. Хотя такая политическая экономия, без сомнения, более или менее замедляет естественный прогресс нации в сторону богатства и процветания, она не всегда может совсем остановить его и еще меньше — заменить его попятным движением. Если бы нация не могла преуспевать, не пользуясь полной свободой и совершенным правосудием, на всем свете не нашлось бы нации, которая когдалибо могла бы процветать. Но мудрая природа, к счастью, позаботилась о том, чтобы заложить в политическом организме достаточно средств для исправления многих вредных последствий безумия и несправедливости человека, совсем так, как она сделала это с физическим организмом человека для исправления последствий его неосторожности и невыдержанности.
Однако главная ошибка этой теории состоит, как кажется, в изображении класса ремесленников, мануфактуристов и купцов как совершенно бесплодного и непроизводительного. Нижеследующие заме чания должны показать неправильность такого изображения.
I. Этот класс, как это признается, воспроизводит ежегодно стоимость своего собственного годового потребления и сохраняет по меньшей мере тот запас или капитал, который содержит его и дает ему занятие. Уже в силу одного этого название бесплодного и непроизводительного совершенно неправильно применено к нему. Мы ведь не назовем брак бесплодным или непроизводительным, хотя бы он принес только сына и дочь, заменяющих отца и мать, и хотя бы он не увеличивал число особей человеческого рода, а только поддерживал его на прежнем уровне. Правда, фермеры и сельскохозяйственные рабо чие сверх капитала, который содержит их и дает им занятие, воспроизводят ежегодно чистый продукт, ренту землевладельца. Подобно тому как брак, приносящий трех детей, несомненно, производительнее брака, приносящего только двух, так и труд фермеров и сельскохозяйственных рабочих, несомненно, производительнее труда купцов, ремесленников и мануфактуристов. Более значительная производительность одного класса не делает, однако, другой класс бесплодным и непроизводительным.
II. Ввиду этого представляется вообще неправильным рассматривать ремесленников, мануфактуристов и купцов в таком же свете, как и домашнюю прислугу. Труд домашней прислуги не продолжает существования фонда, который содержит ее и дает ей занятие. Она содержится и получает занятие исключительно за счет своих хозяев, и работа, которую она выполняет, не такого рода, чтобы возместить издержки. Работа эта состоит в услугах, следы которых исчезают в самый момент выполнения их; она не овеществляется или не реализуется в каком-либо могущем быть проданным товаре, который мог бы возместить стоимость ее заработной платы и содержания. Напротив того, труд ремесленников, мануфактуристов и купцов, естественно, овеществляется или реализуется в каком-нибудь таком товаре, который может быть продан. По этой именно причине в главе, в которой я говорю о производительном труде, я отнес ремесленников, мануфактуристов и купцов к производительным работникам, а домашнюю прислугу — к бесплодному и непроизводительному классу.
III. Представляется со всех точек зрения неправильным утверждение, что труд ремесленников, мануфактуристов и купцов не увеличивает действительный доход общества. Если даже предположить, например, как это считается, по-видимому, этой теорией, что стоимость ежедневного, месячного и годового потребления этого класса в точности равняется стоимости его ежедневного, месячного и годового производства, все-таки отсюда отнюдь не следует, что его труд ничего не добавляет к действительному доходу, к реальной действительной стоимости годового продукта земли и труда общества. Так, например, ремесленник, который в первые шесть месяцев после жатвы выполняет работу на 10 ф. ст., хотя и потребляет за это время хлеба и других предметов продовольствия на 10 ф. ст., на деле добавляет стоимость в 10 ф. ст. к годовому продукту земли и труда общества. Потребляя хлеб и другие предметы продовольствия на сумму полугодичного дохода в 10 ф. ст., он выполняет работу такой же стоимости, на которую можно приобрести для него самого или для какого-нибудь лица такое же содержание в течение полугода. Поэтому стоимость того, что потреблено и произведено в течение этих шести месяцев, равняется не 10, а 20 ф. Конечно, вполне возможно, что в каждый данный момент налицо было не более 10 ф. этой стоимости. Но если бы хлеб и другие предметы продовольствия стоимостью в 10 ф., потребленные ремесленником, были потреблены солдатом или домашним слугой, то стоимость той части годового продукта, которая существовала в конце шести месяцев, оказалась бы на 10 ф. меньше по сравнению с тем, что имеется на самом деле в результате труда ремесленника. Таким образом, хотя стоимость того, что производит ремесленник, не была бы признана превышающей то, что он потребляет, все же в каждый данный момент фактически существующая стоимость товаров на рынке благодаря тому, что он производит, больше той, которая была бы, если бы он не работал.
