— Послушайте, — свирепо начал полковник, но умолк и вытер потную шею.

— Кто-то находился в комнате в башне. Что этот человек делал на рассвете в пустой комнате? Там была лишь одна полезная вещь — дыра, которую я проделал вчера вечером в стене. Тот, кто разбудил Эрикссона, наблюдал за мной через эту дыру. Наблюдал, как я выкапываю сокровище.

Все уставились на него.

— Эрикссон поднялся на площадку и распахнул дверь. Человек возле дыры повернулся. Возможно, они начали говорить, и Эрикссон, потеряв бдительность, опустил пистолет. Его собеседник выхватил револьвер 22-го калибра и всадил пулю в голову Эрикссона, убив его на месте. Но Эрикссон успел инстинктивно поднять пистолет и выстрелить. Мы знаем, что два выстрела прозвучали почти одновременно, потому что мисс Портер и я слышали их и потому что мы нашли пулю 22-го калибра в голове Эрикссона и гильзу 38-го калибра на полу рядом с пистолетом Эрикссона.

После выстрелов убийца сбежал вниз по лестнице, услышав, что все проснулись, — вы заявили, что вас разбудили выстрелы, и вы выбежали из комнат. Поняв, что он в ловушке, преступник прибег к единственно возможному способу: притворился, что тоже проснулся от выстрелов, и побежал вверх по лестнице вместе с остальными. От оружия он успел избавиться, прежде чем я вернулся в дом.

Один из вас убийца. Кто же именно?

Никто не произнес ни слова.

— Как я уже сказал, мы нашли пустую гильзу от разряженного патрона Эрикссона возле его тела. Он выстрелил в убийцу один раз, его пистолет выбросил гильзу, а пуля полетела своим путем.

Но есть интересный факт — мы не обнаружили пулю Эрикссона. Эти офицеры и я весь день обыскивали комнату в башне. Там нет ни пули, ни ее следов на полу, стенах или потолке. Окна остались нетронутыми. Во время выстрела Эрикссона они не были открытыми — как вы вчера отметили, Инга, окна накрепко заколочены уже несколько поколений, и когда мы попытались открыть их, не повредив, то ничего не добились.

Однако Эрикссон не стрелял наугад. Он был убит на месте, упав головой вперед, — значит, стреляя, он смотрел внутрь комнаты. Но для очистки совести мы обыскали площадку и лестницу, не найдя ни пули, ни ее следов, ни малейшего отверстия, сквозь которое она могла бы вылететь.

— Дыра в стене! — воскликнула Никки.

— Нет. Стены там очень плотные, а Эрикссон, стоя в дверях, мог находиться только под очень острым углом к дыре. Если бы пуля попала в отверстие, она застряла бы в стене или, по крайней мере, оставила бы заметный след, пройдя навылет. Мы разрушили участок стены, но снова не обнаружили ни пули, ни следов.

Итак, необычность ситуации заключается в том, что, хотя пуля Эрикссона должна была попасть во что-то, находящееся в комнате, нет никаких признаков того, что это произошло.

Невозможно? Вовсе нет. Существует логическое объяснение. Пуля попала в единственный предмет, который покинул комнату, — в убийцу. Один из вас скрывает пулевую рану.

Эллери повернулся к молчащим офицерам:

— Разденьте этих трех мужчин догола. А вы, Никки, пройдите куда-нибудь с Ингой — да, я сказал, с Ингой! — и проделайте с ней то же самое.

Когда полковник предстал в своей розовой наготе, его сын и даже Долговязый Джон оказались в таком же виде, и ни на ком из них не было обнаружено ни раны, ни даже царапины, Эллери молча повернулся к двери, сквозь которую Никки увела племянницу и наследницу состояния убитого и сокровищ.

Мужчины быстро одевались, словно время наступало им на пятки.

Когда Никки и Инга вернулись, капитан полиции осведомился:

— Где находится рана миссис Хоббс-Уоткинс, мисс Портер?

— У миссис Хоббс-Уоткинс, — ответила Никки, — нет никакой раны.

— Нет?!

— Может быть, — смущенно произнес офицер береговой охраны, — вы не осмотрели… э-э…

— Я осмотрела абсолютно все, — любезно улыбнулась Никки. — Вы ведь знаете, что я работаю у великого Эллери Квина.

Оба офицера посмотрели на упомянутого Эллери Квина, однако по их лицам было незаметно, что они в полной мере оценивают его величие.

— Ну… — промолвил офицер береговой охраны. Капитан полиции молча повернулся на каблуках. Но он тут же повернулся обратно, ибо Эллери заявил:

— В таком случае абсолютно ясно, кто убил Эрикссона.

Достав сигарету и зажигалку, он закурил и продолжал:

— Все возвращается к тому, что я выкопал этим утром. А что я выкопал? Старый сундук, несколько старинных монет, огромное количество извлеченных из оправы драгоценных камней и несколько пустых оправ. Никки, вы видели эти оправы. Из каких металлов они изготовлены?

— Из золота, из серебра, из платины…

— Из платины. — Эллери взмахнул сигаретой. — Платина не была известна в Европе примерно до 1750 года — больше чем на пятьдесят лет позже того, как Кидд якобы зарыл клад на этом острове. Более того, платина не использовалась для оправы драгоценностей до 1900 года, когда Кидд был уже мертв сто девяносто девять лет. Все это подтасовка, джентльмены.

Боюсь, что «сокровище», которое я откопал сегодня утром, было зарыто в песок совсем недавно. Думаю, оно имеет не больше отношения к капитану Кидду и другим пиратам семнадцатого столетия, чем мелочь в моем кармане. О, его безусловно пытались выдать за сокровище Кидда — сундук и несколько монет в самом деле старинные. Но драгоценности, как доказывают оправы, современные.

Почему же современные драгоценности зарыли на острове под видом пиратского клада? Предположим, они краденые. Тогда их можно было сбыть через скупщиков за малую часть стоимости. Но в качестве найденного сокровища их удалось бы продать открыто и по рыночной цене. Ловко придумано!

Эрик Эрикссон, джентльмены, подозревал, что Энтони Хоббс-Уоткинс и его отец полковник Хоббс-Уоткинс, который, возможно, вовсе не его отец, — не те, за кого себя выдают. Он оказался прав — это пара европейских воров, специализировавшихся на драгоценностях и, судя по размерам их добычи, достигших рекорда в своей нелегкой профессии.

Они прохлаждались на Багамах, думая, как обратить добычу в деньги, когда Эрик Эрикссон и его племянница приплыли на яхте на Нью-Провиденс. Услышав абсолютно мифическую историю о том, как Кидд зарыл свои сокровища на острове Эрикссона двести пятьдесят лет назад, которые так и не нашли, достойная парочка вдохновилась изобретательной идеей. Ловкачи задумали поместить драгоценности в старинный сундук — Багамы, служившие штаб-квартирой пиратов, изобиловали пиратскими реликвиями, — прибавить к ним несколько подлинных старинных монет и зарыть сундук на острове Эрикссона, чтобы позднее «обнаружить» его. План возник, когда Инга увлеклась этим парнем — он притворился, что это чувство взаимно, и женился на ней. В качестве единственной наследницы Эрикссона Инга после смерти дяди должна была получить все его состояние, включая остров. Тони Хоббс-Уоткинс, как муж Инги, взял бы его под свой контроль, а когда бы Инга умерла — ранней и безвременной смертью, не так ли, джентльмены? — наших друзей ожидали бы самые радужные перспективы… Сожалею, Инга, но сегодня день сокрушительных ударов.

Смертельно бледная Инга вцепилась в руку Никки.

— Если вы пытаетесь пришить мне убийство Эрикссона… — начал молодой человек резким и гнусавым голосом.

— Помолчи, — прервал его полковник.

— Давайте поразмыслим над этим, — продолжал Эллери. — Мы знаем, что пуля Эрикссона попала в его убийцу. Однако ни у кого из четверых возможных убийц не оказалось раны. Очевидно, пуля попала в такое место, где не могла нанести рану. — Он улыбнулся. — Не могла, так как это место не состояло из плоти и крови. Только один из четырех соответствует этой причудливой характеристике — тот, кто пользуется деревянной ногой вместо… Держите его!

Когда они скрутили отчаянно сопротивлявшегося Долговязого Джона и извлекли из его деревянной ноги пулю Эрика Эрикссона, капитан полиции ошеломленно спросил:

— Значит, эти двое, мистер Квин, не связаны с убийством Эрикссона?