—                 Конечно нет, моя дорогая Линда. Это твой дом, и ты можешь делать здесь все, что тебе угодно. И я рад, что тебе нравится наша дерев­ня. Моя мать принимала большое участие в ее делах, и мэр будет рад тому, что и тебе они не чужды.

Визит в деревню прошел удачно. Линда ста­ралась говорить только по-французски, чтобы попрактиковаться в языке, и дети и их матери с удивительным сочувствием отнеслись к ее попыткам, поощряя и, когда нужно, поправ­ляя ее. Никто из них и не думал смеяться над ее неуклюжими фразами.

Никто не смеялся и в тех домах, где ее при­нимали впоследствии. Впрочем, все говорили с ней по-английски. Жены коллег Люка были необычайно добры к ней, и круг ее знакомых все расширялся. Тщательно скрывая свое лю­бопытство по отношению к ней, женщины со­ветовали, в какие магазины лучше ходить, ро­няли деликатные намеки по поводу того, что лучше надеть на тот или иной случай. Линда все принимала во внимание, чувствуя, что они хотят стать ее друзьями, а вовсе не пытаются поучать.

Но она не позволяла светским обязаннос­тям целиком поглотить ее. Под руководством Мари она начала вникать в хозяйственные дела дома: заказывала продукты, внимательно осмат­ривала чудесную старинную мебель, которая могла нуждаться в ремонте, изучала содержи­мое огромных бельевых шкафов.

Кроме того, она часто бывала в деревне, куда каждый раз отправлялась пешком с Шодэ. Она пила кофе в доме мэра, беседовала с пожилой учительницей начальных классов, участвовала в работе комитета, готовившего празднование Рождества. Ее дни были наполнены, и она чув­ствовала себя счастливой... Хотя не совсем, потому что очень мало видела Люка.

Иногда казалось, что он избегает ее. Прав­да, они вместе присутствовали на многочис­ленных обедах, а однажды Люк повел ее в театр. Играли по-французски, и она мало что понимала, но ей было очень приятно сидеть рядом с Люком, с которым они так редко ви­делись...

На юридическом факультете университета намечался большой прием.

—                     Черные галстуки и фуршет, — сказал ей Люк. - Надень что-нибудь красивое. Та зеленая штучка с короткой юбкой подойдет. Там будет не только наш брат адвокат, но и городские шишки тоже. — Он улыбнулся. — Мама с папой тоже приедут, и еще несколько человек, кото­рых ты уже хорошо знаешь.

Спустившись вечером в маленькую гости­ную, Линда застала Люка уже одетым в офици­альный костюм с черным галстуком. Он стоял перед открытой застекленной дверью в сад, где носился Шодэ.

Когда она подошла, Люк свистом подозвал пса и закрыл дверь, за которой остался холод­ный темный вечер.

—               Очаровательно, — сказал он. — И я думаю, нам пора уже объявить о нашей помолвке.

—                   Но мы уже женаты, - возразила Линда.

—                   А, да, конечно, но я всегда мечтал о со­лидной, обстоятельной помолвке, с покупкой колец и всем таким прочим.

Линда рассмеялась.

—                      Но это абсурд, Люк. Все это делается до свадьбы!

—                А мы сделаем после. Почему бы и нет? Я не могу водить тебя по магазинам в поисках кольца, но, возможно, подойдет это? Семейная реликвия, передаваемая из поколения в по­коление.

Люк раскрыл ладонь, на которой сверкал рубин, окруженный бриллиантами, в изящной золотой оправе. Он надел кольцо ей на палец поверх обручального.

—                    Смотри, по-моему, они прекрасно смот­рятся вместе.

Линда восхищенно поднесла руку к глазам.

—                 Очень красиво... И мне как раз.

—                         Я помнил размер твоего обручального кольца и попросил в соответствии с ним пере­делать это.

Он говорил спокойно, сосредоточенно, словно человек, который знает, что следует делать, и делает это без лишнего шума.

У меня нет причин чувствовать себя несчас­тной, подумала Линда. Люк подарил мне вели­колепное кольцо, и вообще я невероятно везу­чая. Она сдержанно поблагодарила мужа, ре­шив, что этот подарок не предполагает лиш­них сантиментов...

Прием был пышный и многолюдный, с шампанским, которое разносили на серебря­ных подносах безупречно одетые официанты, и с буфетом, ломящимся от закусок. Линду быстро разлучили с Люком, и жена председа­теля коллегии опять взяла ее под свое крыло, переводя от одного гостя к другому. Все были очень внимательны к ней, ей льстило внима­ние молодых мужчин, женщины забрасывали ее вопросами о свадьбе.

Линде хотелось бы, чтобы Люк был рядом. Но он стоял в дальнем конце большого зала, беседуя с группой каких-то мужчин.

Линда вдруг вспомнила, с каким восхище­нием он смотрел на нее сегодня вечером в ма­ленькой гостиной, и ее окатило теплой волной удовольствия. А когда они шли навстречу хозя­ину и хозяйке, он прошептал:

-                   Я горжусь моей женой, Линда.

Вечер уже перевалил за половину, когда Линда оказалась рядом с пожилой женщиной,' элегантно одетой и изрядно накрашенной — видимо, в попытке скрыть впечатление от но­сика пуговкой и маленьких, близко посажен­ных черных глазок. Линде она не понравилась с первого взгляда. Но поскольку женщина обра­тилась к ней с каким-то тривиальным замеча­нием, вежливость требовала ответить.

-                   Значит, вы жена Люка. Меня удивляет, что он в конце концов женился. Желаю вам счастья.

-                        Спасибо, - вынуждена была снова про­явить вежливость Линда.

-             Я... все мы считали его закоренелым холостя­ком. Ведь он был так предан Лили! Он стал совсем другим человеком, когда она уехала во Францию. Но ему конечно же нужны жена, домашняя под­держка. Для мужчины его профессии это необхо­димо. Я уверена, он сделал правильный выбор.

Эта женщина - зловредная сплетница, по­думала Линда, но вслух произнесла:

-                      Полагаю, это естественно, что людей так интересует наш брак. И все, с кем мне приходилось говорить, настроены чрезвычайно дру­желюбно...

К счастью, ее вовремя прервал один из мо­лодых коллег мужа, которого ей представили на одном из обедов.

—                  Позвольте, я покажу вам буфет. — Отойдя подальше, он произнес: — Видите ли, мадам Арну... как бы это сказать... несколько желчна. Это вдова бывшего декана. Ее не очень-то здесь жалуют из-за скверного характера.

—                      Бедняга, - вздохнула Линда и тут же за­была о женщине, поскольку увидела направляющегося к ней Люка — удивительно красиво­го... и родного.

—                   О, я исчезаю, — шутливо произнес моло­дой адвокат.

—               Тебе здесь нравится? — Люк подал ей пол­ную тарелку с закусками. — У тебя очередной триумф, Линда.

—                 Должно быть, все дело в платье...

К ним присоединились его друзья с жена­ми, и их разговор прервался...

—                       Приятный вечер, — заметил Люк позже, открывая перед ней дверь их дома. — Несмотря на разношерстную компанию... Кого там толь­ко не было — и обломки былой славы, и амби­циозная молодежь!..

Это кое о чем напомнило Линде.

—               Со мной заговорила мадам Арну. Немного странная дама... Люк, а кто такая Лили?

Лицо Люка, за выражением которого она внимательно следила, застыло.

—                    Девушка, с которой я когда-то был зна­ком. А почему ты спрашиваешь?

Линда возмутилась:

—                         Разве мне не позволено задавать вопро­сов? Я ведь твоя жена, не так ли? У мужей и жен нет секретов друг от друга.

—                      Ну что ж, я отвечу. Это была — и есть — очень красивая женщина, и я был влюблен в нее... о, десять лет назад! Она вышла замуж и уехала во Францию, но сейчас уже развелась. Я случайно встретился с ней в Париже, куда меня вызвал мой клиент.

—                  Значит, она не захотела выйти за тебя за­муж и ты нашел ей замену. Меня.

—                      Если ты такого мнения обо мне, то, ду­маю, нам следует обсудить все это позже, ког­да ты не будешь такой взвинченной.