Это был конец 1991 года. Жуткое время: магазины пустые в самом что ни на есть прямом смысле этого слова, вечно полуголодное состояние, что будет впереди – непонятно, КГБ, называемое теперь по-другому, но сохранившее все прежние порядки, надоело до чертиков. Надежда только на компьютер, даже скорее не надежда, а почти религиозная вера в него, в его возможности, в то, что когда-нибудь с его помощью удастся вырваться на волю, ощутить себя свободным человеком, не думающим только о том, где и как достать, раздобыть, урвать то, что жизненно необходимо человеку. И вспоминать пережитое, как страшный, кошмарный сон.

Но все это после… А пока, в конце 1991 года, нужно было самому найти себе интересное дело, которое целиком бы поглотило, помогло бы оторваться от жуткой реальности, забыть вечно полуголодное состояние и страх перед будущим. Таким делом стал для меня Криптоцентр, моя первая реальная программа, которая предполагалась для широкого применения. Конечно же, никакие мои начальники не давали насчет Криптоцентра никаких указаний, это было время безвластия в Спецуправлении, когда каждый мог заниматься практически всем, чем пожелает. Кто-то стал подрабатывать в различных коммерческих структурах, кто-то просто слонялся целыми днями без дела, кто-то политизировался до посинения, но мне все это было неинтересно. Гораздо интереснее было писать Криптоцентр, осваивая при этом еще глубже мой любимый компьютер, все его неограниченные интерфейсные возможности, восхищаясь его простотой и надежностью. К тому времени у меня уже появился настоящий Notebook, который я стал таскать к себе домой, и вместо просиживания в своем кабинете допоздна, я стал пораньше уходить с работы, и дома, на кухне, тоскливо глядя на пустой холодильник, пытался окунуться в придуманный и реализуемый мною в абстрактном виртуальном мире Криптоцентр. И это помогало, сильно помогало продержаться в эти труднейшие месяцы, не давало выхода накапливавшемся чувствам безысходности, злости, обиды и несправедливости. Да и, пожалуй, многим в стране уже приелись зрелища, а все больше хотелось хлеба и хоть какой-то стабильности. Хоть какая-то стабильность наступила (впрочем, она и раньше была): самым стабильным в это время в России стало воровство.

Социализм умер, СССР развалился, все стали растаскивать социалистическую собственность. Ее и раньше таскали, но сравнительно понемногу и потихоньку – вспомним продавщиц из советского гастронома или прорабов на стройках социализма. А еще очень часто то, что не могло быть утащено, просто сливалось или зарывалось в землю. Водители грузовиков, приписав себе в путевой лист несколько значащих цифр, вынуждены были избавляться при этом от предававшего их лишнего бензина, ударное Олимпийское строительство сопровождалось ударным закапыванием в землю оставшихся неиспользованными бетонных плит и прочих стройматериалов, ну а уж сельское хозяйство просто по определению всегда было близко к земле. «Не доставайся же никому, а то возродится капитализм!» – вот основной принцип социализма в подобных случаях.

И вот ненавистный капитализм, который столько раз поминали нехорошими словами различные партийные и комсомольские активисты, стал возрождаться с начала 90-х годов, и в первых рядах его строителей встали те же активисты, быстро выучившие диалектику не по Гегелю, а по Чубайсу. А кто не был активистом и диалектиком, тому в этой приватизации доставался, как правило, кукиш с маслом.

Легко понять, как приватизировать, к примеру, гастроном или автосервис. А как приватизировать бывшее 8 ГУ КГБ СССР, шифровальную службу? Что нужно, чтобы урвать от нее хотя бы какой-то кусочек, желательно полакомнее? Какие основные особенности криптографической приватизации?

Офицеры-математики из Спецуправления 8 ГУ в правовом отношении были почти теми же ГУЛАГовскими зеками из криптографических шарашек, описанных Александром Солженицыным в романе «В круге первом». Огромная интеллектуальная собственность, основательно проверенные и проанализированные криптографические алгоритмы были, как сначала казалось, ничейными, их разработчики не имели реальной возможности запатентовать или каким-то иным образом засвидетельствовать свои имущественные права на разработки, которым приходилось отдавать не один год поисков, сомнений, споров и дискуссий. Офицер, по определению, не имеет свободного времени, все время он находится на Государевой службе, даже когда спит, ест или попивает пивко все мысли должны быть направлены только на одно: как там страна любимая, все ли в ней спокойно и хорошо? А уж если вместо пивка ему вздумалось какой-то алгоритм придумать или программу написать – это тоже государственная собственность, такая же, как нефть или газ, только интеллектуальная. И все низменные помыслы о деньгах за эту собственность офицером сразу же должны быть выброшены в пропасть.

Что стало с государственными нефтью и газом – хорошо известно. А что же стало с государственной интеллектуальной собственностью? Вот наглядный пример из моей реальной жизни.

Разработка шифров на новой элементной базе потребовала около 10 лет работы многих талантливых людей, были написаны огромные тома отчетов, кандидатские и докторские диссертации на эту тему, все было очень основательно пропахано, проверено, теоретически и практически обосновано. Подготовлен реальный пример шифра на новой элементной базе – программа для калькулятора «Электроника МК-85 С». Вопрос к российскому читателю (зарубежные, если таковые когда-нибудь будут, ни за что не смогут дать правильный ответ): кому достанутся все дивиденды от продаж этого калькулятора?

Российский читатель, прочитавший предыдущую главу, наверняка сразу же даст правильный ответ: К., заводскому «толкачу», имевшему примерно такое же отношение к разработке шифров на новой элементной базе, как людоед из центральной Африки к разработке операционной системы Windows, но который знает толк в подобных делах. Ответ настолько очевиден, что даже не хочется обсуждать эту тему: это аксиома, в России всегда так бывает просто по определению. Гораздо интереснее, с точки зрения математика, проследить конкретные механизмы подобного чудодействия, описать этот замечательный алгоритм step by step.

Step 1. Родина в опасности! Наша армия не имеет удобных шифровальных средств! Необходимо оснастить ее портативными шифраторами «Электроника МК-85 С»!

Comment. Все согласны: в этом есть большая доля истины. Это все происходило у меня на глазах, когда К. был всего лишь инженером в моем отделении. И подобные мысли высказывались не только им, но и многими другими сотрудниками, причастными к разработке «Электроники МК-85 С». Только К. строил насчет нее слишком конкретные планы. По своим понятиям.

Step 2. Наша экономика в кризисе! Денег нет! Для оснащения армии портативными шифраторами надо много денег!

Comment. И опять же все согласны, возразить на это нечего, все именно так и есть. Только криптографы-математики, как правило, не были так сильно связаны с заводами, со спецификой их советской работы, с «проталкиванием» заказов. Здесь уже не абстрактная математика нужна, а опять же все конкретно, по понятиям. А математики – это слишком интеллигентная для такой работы публика, а потому их интересы в данном случае не столь важны. Да и к тому же они все офицеры, достаточно договориться с одним-двумя генералами и все подчиненные им офицеры возьмут под козырек.

Step 3. Для оснащения армии портативными шифраторами надо пустить их в открытую продажу и заработать на этом деньги для оснащения армии.

Comment. Ну, ну. Какие-то колхозные напевы: все мы делаем одно, общее дело, и не важно, кого при этом погладят по головке и дадут за это конфетку. В подобном колхозе очень легко все коврижки достаются обласканным Председателем колхоза «доставалам» дефицита, а рядовые колхозники, как правило, получают одни пустые трудодни. Но на всех митингах – плакаты: «Хлеб – Родине!»

Step 4. Я могу взять на себя функцию зарабатывания денег. Для армии, только для армии, ну и еще для развития отечественной криптографии!