– Неплохая книга должна получиться. Работайте, мы поможем Вам ее напечатать, а теперь о делах наших скорбных.
– Все эти дни никто не появлялся, – развел руками Лещинский.
– И пока банда не давала о себе знать. Ваше затворничество закончено. Они знают, где Вы бываете?
– Да, в кафе «Домино».
– Завтра труда. Будете ждать.
– Мне неловко говорить, но у меня финансовые проблемы.
– А почему неловко?
Мартынов достал из кармана два листка бумаги.
– Расписывайтесь. За жалование и за суммы на оперативные расходы.
Он положил на стол две пачки денег.
Лещинский взял их.
– Нет, так не пойдет, прошу счесть, а потом расписаться.
Лещинский пересчитал деньги, расписался.
– Спасибо.
– Спасибо к делу не пришьешь. Значит так, помните, что за Вами постоянно будут наблюдать наши сотрудники…
– Филеры?
– Эко Вы хватили. Филеры в Охранке, а в ЧК сотрудники. Если к Вам подойдет связной от французов, Вы должны, расставаясь, дважды хлопнуть его по плечу, или руке, или спине. Это понятно?
– Еще бы. Они должны обязательно появиться, они ждут, что я веду их с подпольными торговцами бриллиантами.
– А Вы их знаете?
– Кое-кого знаю.
– Это нам может пригодиться. Значит, если дали задание, придут.
Закулисье
Татьяна разгримировывалась после репетиции.
Дверь распахнулась, вошла Лена Иратова.
– Ты прекрасно репетировала, Таня.
– Спасибо, Лена.
Татьяна с интересом поглядела на нее.
– Танечка, рыбка моя, выручи.
– Если смогу, Леночка.
– Сможешь.
Лена села на стул рядом.
– Еще как сможешь.
– Так в чем дело?
Татьяна сняла грим, начала мазать лицо кремом.
– У моего маленькая пирушка, типа новоселья.
– А где он получил квартиру?
– На Молчановке, дом со львами помнишь?
– Еще бы, я там в семнадцатом году была в гостях у писателя Алексея Толстого.
– Очень интересно. Эту квартиру получил Саблин.
– Подумать надо, – искренне удивилась Татьяна, – там, кажется, четыре комнаты.
– Пять, – гордо ответила Лена.
– Тебе можно только позавидовать.
– Не надо завидовать, надо просто устроить свою жизнь. Самим, запомни, нам никто не поможет. В гостях у Юры будет несколько весьма солидных и влиятельных людей. Скорректируйся по ходу пьесы.
– Не знаю, Лена.
– Но это не важно, Танюша, мы тебя в субботу ждем.
Лена вышла.
Татьяна вытерла лицо.
В дверь постучали.
– Войдите.
Появился «благородных отец».
– Танюша, я был в зале, глядел на тебя, милая. Ты прекрасно репетировала. Умница. У тебя нет, случайно, папироски?
– Случайно, есть, Михаил Романович, держу специально для Вас.
Татьяна выдвинула ящик трельяжа, достала пачку папирос «Ира».
Михаил Романович взял одну, закурил.
– Вот спасибо, солнышко, а то я все раскурил. Зачем к тебе змея приходила?
– Да какая она змея, Звала в гости.
– Будь осторожна, она, наверняка, какую-то гадость готовит.
– Зачем?
– Танюша, помнишь, мы ушли из «Домино»? Ты на Олега смотрела, а я на Иратову. Она от ненависти перекосилась.
– Но она же разошлась с Олегом?
– Нет, она ушла к прекрасному генералу, а Леонидова в резерве оставила. Если с Саблиным не срастется, она обратно к Олегу.
– Неужели она не понимает, что он не тот человек, с которым можно так поступать.
– Не понимает, – Михаил Романович выпустил колечко дыма, – и не поймет, потому что самонадеянная дура. А ты будь осторожнее, она сделает все, чтобы обгадить тебя в глазах Олега. Ты же его любишь?
– Да, – тихо ответила Татьяна.
Лещинский сидел за угловатым столиком в кафе «Домино» и писал.
На столе остывало кофе в большой чашке, стояла тарелочка с бутербродами.
Подошел Сергей Федоровский, интересный спортивный парень.
– Прямо Париж, кафе «Куполь». Здравствуйте, Саша, извините, что помешал.
– Да нет, Сережа, все нормально. Как твои дела?
– Пошел, наконец, в гору. Преподаю гимнастику в Всеобуче и учу играть в теннис сильных мира сего. Хочу вернуть тебе, наконец, долг и поблагодарить за терпение.
– Перестань. Я сам регулярно бываю в твоем положении.
Федоровский присел за стол, вынул несколько купюр.
– Еще раз спасибо. Я обратил внимание, что не терзают кредиторов только бедные.
– Любопытное наблюдение. Значит, не зря ты учился в Париже теннису.
– Не зря.
– Я рад, что ты опять в «Домино».
– Раздал долги, теперь смогу смело ходить сюда. Ну, я пойду, появился мой щедрый ученик, финский подданный – господин Шварц.
Федоровский помахал рукой невысокому, толстенькому господину, одетому во все дорогое.
Лещинский, отхлебнул кофе из чашки и начал перечитывать написанное.
– Александр, здравствуйте.
У стола стоял один из «французов».
– Здравствуйте, Валерий, присаживайтесь.
«Француз» сел.
– Хотите кофе, пирожных, бутерброды?
– Благодарю Вас, связан временем. Ольга просила узнать, как с нашим делом.
– Людей, которых могут что-то знать, я разыскал. Но за информацию они требуют деньги. А у меня их хватит только на кофе и бутерброды.
– А много денег надо? – спросил Валерий.
– Пока не знаю, но червонцев сорок. Не меньше.
– Я передам Ольге, – Валерий встал.
– Я Вас до дверей провожу, – Лещинский, как вежливый хозяин, проводил гостя до дверей и на прощание дважды хлопнул по плечу.
Когда он возвращался к столику, то увидел двоих весьма прилично одетых людей, быстро идущих к выходу.
Валерий свернул в Камергерский и пошел в сторону Петровки.
Шел он спокойно, не оглядываясь и не перепроверяясь.
– Совсем теленый, – сказал один из наружников.
– Точно, – ответил второй, – с таким работать приятно.
На Кузнецком Валерий сел в трамвай.
Наружка за ним.
Трамвай свернул на Лубянку.
Проехал по Сретинкею.
По Садовому.
Свернул к трем вокзалам.
Там «француз» пересел на трамвай, который шел в Сокольники.
На Сокольническом трамвайном кругу «француз» вышел из вагона и пошел в сторону дачи.
Свернул на просеку, совершенно пустынную, заваленную блестящим на солнце снегом.
– Я пойду один, по другой стороне, а ты жди меня на углу, – сказал старший наружник.
«Француз» миновал три пустых дачи, открыл ключом калитку и поднялся на крыльцо.
Наружник бегом вернулся к напарнику.
– Оставайся здесь, следи за четвертой дачей, я к телефону – звонить Мартынову.
Дача в Сокольниках
Оперативники МГПУ и агенты Угрозыска плотно обложили дачу.
– Георгий, – наклонился к Тельнеру Мартынов, – как думаешь, будем стучать?
– А зачем? Видишь, стоит Миша Терентьев, агент второго разряда, бывший чемпион по борьбе «Синяя маска»! Он эту дверь ногой выбьет. Терентьев, подойди к нам.
Огромный Терентьев подошел:
– Что прикажете, товарищ инспектор?
– Сможешь дверь выбить?
– Без проблем.
«Синяя маска» пошел обратно к двери.
Мартынов спросил Леонидова:
– Олег, ты оружие взял?
– Обязательно.
Терентьев ударил ногой в дверь, и она влетела в дом.
Первым в дачу ворвался Тыльнер.
– Угрозыск! Бросай оружие.
Свет в доме погас. Хлопнула дверь, щелкнул замок.
– Я начальник бандотдела МГПУ Мартынов. Откройте дверь, бросайте оружие и выходите. Даю минуту, иначе открываем огонь.
За запертой дверью раздалось три выстрела.
– Застрелились, – ахнул Леонидов.
Снова вспыхнул свет.
В гостиной стоял княжна Ольга с пистолетом в руке.
– Я знаком с ней, – крикнул Леонидов, – не стреляйте!
Княжна, закусив нижнюю губу, стояла, прижавшись спиной к печке-голандке.
Лицо было бледным и отрешенным.
