Когда лорд Бьют приехал тайком, в закрытой карете, к вдовствующей принцессе, она призналась, что ее очень беспокоит Георг. Она уверена, что этот абсурдный праздник – идея Шарлотты, и следует с еще большей бдительностью следить за ней.

– Она беременна, – напомнил Бьют принцессе, – а женщинам в таком положении часто приходят в голову нелепые фантазии.

Принцесса фыркнула.

– Нельзя спускать с нее глаз, иначе мадам Шарлотта может отбиться от рук.

В праздничный вечер состоялся банкет, а группа придворных, одетых в наряды женихов и невест, исполнила перед собравшимися танец. Кульминацией вечера стал момент, когда над королем и королевой, стоявшими на возвышении отдельно от остальных участников представления, по всем правилам совершили обряд венчания, который выполнил один из участников праздника в одежде священника.

Многим показалось неуместным то, что на маскарадном спектакле были произнесены слова полагающиеся при настоящем венчании.

– Бедный король, – говорили люди, – у него совсем отсутствует чувство юмора, если он считает, что таким образом можно развеселить гостей. Ну, а Шарлотта… Она тоже ему под стать. Скучная пара.

Король и королева сели отдельно от своих гостей, сохраняя слишком серьезный и торжественный вид.

– Теперь если бы нам еще показали старый обряд укладывания молодоженов в постель, всем бы стало гораздо веселее, – ехидно заметила Элизабет Чадлей.

Но разве мыслимы подобные фривольности при дворе Георга и Шарлотты. Удивительно, они должно быть и вправду полагали, что смогут развлечь присутствующих шутовской свадьбой самой бесстрастной во всем королевстве пары.

Гости принялись вновь танцевать и наслаждаться праздником, забыв о странном поведении короля и королевы.

А Шарлотта, наконец-то, успокоилась благодаря свершившемуся обряду, устроенному в тот вечер.

Несколькими днями спустя Джордж Гренвил навестил короля. Георг сидел за своим письменным столом, обхватив голову руками. Он даже не взглянул на Гренвила, когда тот вошел.

– Ваше Величество, – обратился к нему Гренвил, но король не шевельнулся. – С вами все в порядке?

Георг опустил руки, его лицо сильно покраснело, и вдруг он разрыдался.

– Ваше Величество, вы больны?

Георг не попытался отрицать этого, и Гренвил, не теряя времени, послал за королевскими врачами.

После осмотра собрали консилиум, на котором присутствовали Гренвил и несколько высокопоставленных королевских министров.

– Похоже, затронут его разум, – объявили врачи свой приговор. – У него бессвязная речь, он погружен в меланхолию, боится какой-то беды.

– Боже мой, – воскликнул Гренвил. – Надеюсь, вы не имеете в виду, что он сошел с ума.

– Бесспорно то, что он выведен из душевного равновесия, – ответил сэр Уильям Дункан, один из ведущих врачей.

– Это же беда. Принцу Уэльскому нет еще и трех лет. Придется вводить регентство.

– Будет вам, сэр. Вы очень торопитесь. Он перенес очень сильную простуду, и вследствие этого на груди у него появилась сыпь. Его бредовое состояние может быть результатом сильного жара и лихорадки.

Гренвил облегченно вздохнул.

– Все это должно держаться в секрете, пока мы не убедимся, что все в порядке, – распорядился он.

Врачи согласились с ним; Гренвил добавил, что об этом следует проинформировать королеву или вдовствующую принцессу. Возможно, последняя даже предпочтительней, поскольку королева ждет ребенка.

Принцесса была ошеломлена.

– Это ужасно, – воскликнула она. – Георг… сошел с ума… А ведь принц еще совсем маленький. Оставьте меня. Я должна все обдумать.

Оставшись одна, она сразу же послала срочную записку лорду Бьюту. Он явился очень скоро, и она поведала ему о несчастье.

– В последнее время он и вправду вел себя довольно странно. А что думает по этому поводу Шарлотта?

– Шарлотта не знает. Новость сообщили мне, а я приказала, чтобы ей ничего не говорили.

– Но она же королева!

Принцесса пожала плечами.

– Лучше, если она не будет знать, пока мы не решим, что делать. Учитывая ее положение, будет спокойнее, если она будет думать, что у короля сильная простуда и лихорадка и что к нему из опасения инфекции, не станут допускать никого, кроме врачей.

Бьют поразился ее хладнокровию. Она не тратила время на то, чтобы сочувствовать болезни сына, а сразу же подумала о том, как повлияет его недуг на корону и кто должен принять на себя власть в стране. Вдовствующая принцесса несомненно была уверена, что таким человеком должна быть она сама. Королева представляла собой угрозу ее планам, и поэтому следовало держать ее в неведении.

– Я сейчас же распоряжусь, – сказала она, – чтобы Шарлотте не говорили, чем он в действительности болен. Я также позабочусь о том, чтобы Шарлотта как можно дольше не видела своего мужа.

Шарлотта вместе с детьми жила в Ричмонде. Свекровь написала ей о том, что у Георга сильнейшая простуда и лихорадка и потому врачи не советуют королеве навещать его. Никому неизвестно насколько заразна болезнь короля, а она должна думать о ребенке, которого носит под сердцем. Ее будут постоянно информировать о состоянии его здоровья.

Шарлотта решила, что виной тому обрушившиеся на него в последнее время волнения. Постоянно конфликтующие министры, ужасные пасквили на его мать и ее любовника. Но в душе она знала, что болезнь Георга главным образом началась из-за истории с Ханной Лайтфут. Но теперь-то мы женаты, облегченно вздыхала она. И даже если Георг и Фред незаконнорожденные, то о наших будущих детях такого уже никто не скажет.

Последующие недели Шарлотта провела в постоянной тревоге; порой она подумывала о том, чтобы несмотря на запрет вдовствующей принцессы поехать навестить мужа, утешить его, убедить, что больше не о чем беспокоиться. Они теперь действительно женаты, поскольку тот брачный обряд в маскарадных костюмах был настоящим. У нее имелись заверения доктора Уилмота на этот счет. Ей хотелось внушить Георгу, что история с Ханной Лайтфут в прошлом и ему нужно забыть о этом безрассудном поступке своей молодости, и тогда все наладится.

Шарлотта направилась в детскую к своим детям. Маленький Георг, очаровательный мальчуган, вполне сознавал свое важное положение. Он знал, что он – принц Уэльский, а его няньки, потворствуя ему, уже сообщили, что в один прекрасный день он станет королем.

Смышленый, развитый не по годам мальчик интересовался всем, что его окружало.

– Где папа? – спрашивал он всякий раз у Шарлотты. – Почему он не приходит ко мне?

– Он придет, мой дорогой. Как только сможет. Мальчику казалось странным то, что его отец лишает себя удовольствия видеть маленького принца Уэльского, которого все обожают.

А где-то живет другой мальчик, подумала Шарлотта, который тоже, быть может, называет себя принцем Уэльским. Но нет, он не осмелится! Ханна предвидела это. Она была умной женщиной и, вероятно, действительно любила Георга, если не стала создавать ему лишних трудностей.

Шарлотта пыталась успокоить себя, но проходили недели, и ее начали охватывать мрачные предчувствия. Чем же болен Георг, если ей не разрешали видеть его?

Здоровье короля улучшилось, и Шарлотта была с ним вновь. Она поразилась происшедшей в нем перемене. Молодость его ушла навсегда. У него появилась нервозная манера говорить, повторяя предложения и нетерпеливо переспрашивая: «Что? Что?», прежде чем ему успевали отвечать.

Шарлотта рассказала ему о детях, и это немного успокоило его. Она ни словом не обмолвилась о маскараде и о венчании. Шарлотта решила, что если только это будет в ее силах, никогда больше не упомянет имя Ханны Лайтфут. Ханна умерла. Шарлотта и Георг вторично обвенчаны, как бы странно все это ни было, и даже если Шарлотте не хотелось соглашаться с тем, что эта вторая брачная церемония была необходима, она все-таки почувствовала значительное облегчение от того, что она состоялась.