Мировой центр Геократора обладал совершенной системой маскировки и защиты, опирающейся на древние магические знания жрецов. Ни издали, ни вблизи, ни с высоты птичьего полёта или со спутниковых орбит распознать центр в скоплении каменных останцов долины Памятников было невозможно. Утечка информации из святая святых Геократора исключалась напрочь.
При этом геарх догадывался, что о существовании Мирового центра знают на другом континенте, который до сих пор не покорился влиянию Геократора. Русское сопротивление, выраженное деятельностью не менее секретных систем – РуНО и ВВС, имело свои планы относительно развития России и со всё большим упорством пресекало попытки Геократора перехватить управление государством.
Именно это обстоятельство и подвигло Тивела решиться без согласования с главой Экзократора Аротом провести запуск Водоворота Оси Мира. Много тысяч лет назад Ось венчал Храм Странствий, отражённый в мифах и легендах как вселенская гора Меру, и располагался этот пирамидальный Храм над устьем Водоворота, принадлежащего мифической Гиперборее. Впрочем, мифической она представлялась разве что «расходному материалу», как пренебрежительно Тивел оценивал народы Земли. На самом деле в прошлом Гиперборея существовала, как и Атлантида, её соперница, ныне погребённая подо льдами Антарктиды, только и называлась она в те времена иначе. Но главное, что гиперборейцы оставили наследство, ставшее достоянием жрецов, и теперь предстояло завладеть этим наследством, запустить Водоворот и стать властелином мира, возможности которого трудно было переоценить. В этом случае не Экзократор, а Геократор превращался в центр глобального мирового управления и начинал диктовать условия всем живущим на Земле. А внешнее управление, олицетворяемое Экзократором, становилось лишним.
Тивел потёр ладонь о ладонь, испытывая чувство мстительного злорадства, усилием воли успокоил сердце. Сначала надо было завершить начатое, а потом радоваться.
Тихий и незаметный, как мышь, служка принёс фрукты и соки.
Тивел накинул на себя шёлковый хитон, ласкающий кожу, вышел на балкон, искусно замаскированный под естественную нишу в скале. Перед ним с высоты четырёхсот метров открылась долина Памятников, таинственная и прекрасная, отражённая во множестве легенд и преданий. В некоторых из них о ней говорилось как о каменном саде богов.
Тивел усмехнулся. Богом он не был, представитель бессмертных жрецов, владеющих тайными знаниями древних, но власть имел большую. Долина Памятников принадлежала ему, как и сотня других владений во всех уголках Земли, люди рождались и умирали ради него, призванные исполнять его волю, и портило ощущение всевластия только одно обстоятельство: глава Экзократора, Превышний, Решатель Судеб, Манипулятор Социума, нечеловек Арот всё ещё стоял выше в иерархии глобальной системы контроля над человечеством. С этим обстоятельством пока надо было мириться и доказывать, что Геократор не нуждается в дополнительных структурах контроля.
Тивел снова усмехнулся.
Эксперимент, затеянный им помимо воли Арота, и должен был доказать, что Экзократор – лишняя надстройка над Криптосистемой. Пастухи человечества вполне могли обойтись и без неё.
В бездонном синем небе просияла золотая точка.
Тивел поднял голову, прищурился, разглядывая спутник, пролетающий над Аризоной на высоте трёхсот сорока километров, вернулся в резиденцию, имеющую несколько уровней, в том числе – жилой. Спутники с их электронными системами слежения были Мировому центру не страшны. Проникнуть своим электронным взором в толщу камня они не могли.
Москитом прозвенел вызов линии связи, защищённой не только техническими устройствами типа наноскремблера, но и магическим приёмом неслышимости.
Мысленным усилием геарх включил видеообмен.
Напротив столика с фруктами над видеомодулем соткалась из воздуха объёмная фигура лорда Акума, Великого Отца Союза тайных орденов, аббата Ла-Мервея, жреца Синедриона, резиденция которого находилась на островке Мон-Сен-Мишель у юго-западного побережья Нормандии.
Тивел знал, что лорд давно метит на его место, замыслив нечто вроде переворота, но пока что он был полезен геарху, в окружении Акума имелось много людей, верных Тивелу, поэтому на замыслы главы Синедриона можно было не обращать внимания. После того как «заработает» механизм Водоворота на Cеверном полюсе и Храм Странствий снова поднимется в воздух и даст доступ к иным мирам, власти Тивела ничто уже не будет угрожать. Во всяком случае? сам он рассчитывал именно на этот результат.
– Геарх, – склонил голову Акум.
Его загорелое жёсткое лицо не отражало никаких чувств, лишь мерцавший в глазах огонёк самодостаточности говорил собеседнику, что лорд подчиняется ему исключительно из вежливости, соблюдая субординационный ритуал.
Тивел знал также, что лорд Акум презирает всех без исключения, полагая себя «высшим» существом, и прощал ему эту слабость, поскольку сам был не лучшего мнения о людях.
– Лорд, – кивнул он, что означало приветствие.
Акум заговорил не на английском или французском, а на древнем «сорочьем» языке.
– Всё готово, геарх. Можем начинать.
Тивел бросил взгляд на комбинацию индикаторов модема: Акум говорил не из своей резиденции, в настоящий момент он находился в Гренландии, на мысе Муюмю, под скалами которого начинался спуск в систему тоннелей, созданных гиперборейцами ещё тринадцать тысяч лет назад.
– Хорошо, буду через два часа. Обстановка?
– Всё чисто. Ни малейшего намёка на скрытое движение.
– Что, и в РуНО никто не знает об эксперименте?
Лицо Акума осталось подчёркнуто бесстрастным.
– Мы закрыли все «окна»? геарх. – Речь шла о системе защиты секретности акции. – Никто ни о чём не догадывается. В России работает наш агент…
– Лукьяневский?
– Мандель.
– Вы заменили агента?
– Нет, архимандрит Лукьяневский заменил Етанова. Мандель – магистр Ордена Раздела, паладин Звезды Изначалия…
– Один паладин у нас уже был – Джеральд Махаевски.
Акум поджал губы.
– Мне он не подчинялся. Махаевски всегда подчёркивал, что служит только вам.
Тивел покачал пальцем.
– Махаевски был вашим протеже, лорд. И он сильно облажался в России. – Слово «облажался» Тивел произнёс по-русски. – Однако не будем вспоминать старое.
Акум растянул узкие губы в подобие улыбки.
– У русских есть хорошая пословица: кто старое помянет, тому глаз вон.
Тивел кивнул, хотя он хорошо знал продолжение пословицы: а кто забудет – тому оба.
– Ждите, лорд.
Изображение жреца Синедриона растаяло.
Тивел задумчиво побарабанил пальцами по толстой прозрачной столешнице, внутри которой загорались и гасли зелёные и жёлтые огоньки, свидетели тайной работы защитных устройств, и стал переодеваться. Через полчаса он появился в транспортном павильоне центра, упрятанном внутри каменного останца километровой высоты, в самой его верхушке. Там располагался парк раман и виман – «летающих тарелок», созданных ещё во времена расцвета Атлантиды. Люди на Земле знали их под аббревиатурой НЛО (изредка полёты виман прослеживались земными радарами, да и очевидцы находились), а в России даже родился термин – энлоиды.
Личная рамана геарха очертаниями напоминала хищного зверя – даже не птицу. Но увидеть её можно было только здесь, в транспортном эллинге центра, так как при полётах в атмосфере Тивел накрывал аппарат зоной непрогляда, магического слоя осцилляций воздуха, в котором «вязли» лучи света. Сама же рамана никаких волшебных свойств не проявляла, будучи сугубо техническим приспособлением для преодоления больших расстояний в воздухе или в космосе. Принципы её движения опирались на «нормальные» физические законы, которые людям ещё только предстояло узнать.
Впрочем, многие блестящие умы на планете уже вплотную подошли к обнаружению свойств пространства и вакуума, позволяющих овладеть гравитацией и безинерционным маневрированием, что и демонстрировали раманы. В России даже испытали нечто вроде энлоида, настроение у Тивела падало при воспоминании об этом. Несмотря на все усилия жрецов, заинтересованных в сохранении тайн древних цивилизаций, остановить изобретателей-одиночек было трудно. Процесс разгерметизации эзотерических знаний продолжал развиваться.
