Апокалипсис
(Полный список апокалипсисов см. в Приложении Я-32. Полный список сотворений бытия см. в Приложении Я-33.)
Конец света случался часто, да и нынче то и дело случается. Неумолимый, безжалостный, все окутывающий тьмой, конец света нам хорошо знаком, даже привычен, превращен в ритуал. Мы истово пытаемся забыть о нем в его отсутствие, примиряемся с ним, когда он неизбежен, и встречаем его с распростертыми объятиями, когда он наконец настает, а настает он постоянно.
Еще не был рожден человек, которому досталось прожить отрезок истории без хотя бы одного конца света. В ученых кругах сегодня широко дебатируется вопрос об участи мертворожденных младенцев — можем ли мы сказать, что они прожили, избежав апокалипсисов? Этот спор, конечно же, требует пристального штудирования другого, еще более глубокого вопроса: Что было в мире раньше — начало или конец? Считать ли момент, когда Господь Бог подул на вселенную, сотворением или апокалипсисом? Вести ли отсчет тем семи дням в прямом или в обратном порядке? Вкусное было яблочко, Адам? И половинка червя, которую ты обнаружил в кисло-сладкой мякоти: была это голова его или хвост?
В чем же все-таки состояло преступление Янкеля Д
(См. Позорная бусина Янкеля Д)
Пять поколений между Брод и Сафраном
Брод родила от Колкаря троих сыновей, и всех звали Янкель. Первые двое погибли на мельнице, подобно отцу своему, став жертвой распилочного диска. (См. Приложение Г: Безвременные кончины.) Третий Янкель, зачатый через отверстие после изгнания Колкаря, прожил долгую и плодотворную жизнь, вместившую в себя массу впечатлений, душевных порывов и даже кое-какую житейскую мудрость, плоды которой, впрочем, до нас не дошли. Сей Янкель породил Трахимколкаря. Трахимколкарь породил Сафранброда. Сафранброд породил Трахимянкеля. Трахимянкель породил Колкарьброда. Колкарьброд породил Сафрана. Не зря же написано: И ЕСЛИ МЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО УСТРЕМЛЕНЫ К СВЕТЛОМУ БУДУЩЕМУ, НЕ НАДЛЕЖИТ ЛИ НАМ СНАЧАЛА ЗАГЛЯНУТЬ В СВОЕ ПРОШЛОЕ И ПРИМИРИТЬ СЕБЯ С НИМ?
613 печалей Брод
Приводимая ниже энциклопедия печалей была обнаружена на теле Брод Д. Изначально собранные в ее дневнике, 613 печалей соответствуют 613 заповедям Торы (нашей, а не их). Напечатанное здесь — все, что удалось разобрать после того, как Брод извлекли из воды. (Промокшие страницы ее дневника опечатали печалями все ее тело. Разобрать удалось лишь малую толику [55]. Остальные 558 печалей утеряны навсегда, и можно надеяться, что за отсутствием их описания никому не придется их испытать.) Дневник, где все они были собраны, безвозвратно утерян.
ТЕЛЕСНЫЕ ПЕЧАЛИ: Печаль зеркала; Печаль оттого, что ты [похож] или не похож на своих родителей; Печаль, когда не знаешь, правильное ли у тебя тело; Печаль, когда знаешь, что у тебя [неправильное] тело; Печаль, когда знаешь, что у тебя правильное тело; Печаль красоты; Печаль кос[ме]тики; Печаль физической боли; Печаль, когда отходит отси[женная нога]; Печаль одежды [sic]; Печаль дрожащих ресниц; Печаль недостающего ребра; Пе[чаль] напоказ; Печаль оттого, что тебя не заметили; Печаль оттого, что твои гениталии не похожи на гениталии твоего любовника; Печаль оттого, что твои гениталии похожи на гениталии твоего любовника; Печаль рук…
ВЕТХОЗАВЕТНЫЕ ПЕЧАЛИ: Печаль Господней любви; Печаль Господней спины [sic]; Печаль возлюбленного сына; Печаль оттого, что ты не можешь скрыть своей пе[чали] пред ликом Божьим; Печаль от чувства, противоположного вере [sic]; Печаль «А что если?»; Печаль одинокого Господа в раю; Печаль Господа, которому нужны люди, которые бы на него молились…
ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ ПЕЧАЛИ: Печаль оттого, что тебя неправильно понимают [sic]; Печаль иронии; Печаль н[е н]аходящей выхода любви; Печа[ль от соб]ственной сообразительности; Печаль от недостатка слов [для того, чтобы выразить то, что ты имеешь в виду]; Печаль замешательства; Печаль приру[чен]ных птиц; Печаль дочит[ываем]ой книги; Печаль от воспоминания; Печаль от давно забытого; Беспокойная печаль…
ЛЮДСКИЕ ПЕЧАЛИ: Печаль оттого, что ты не можешь скрыть своей печали от родителей; Пе[ча]ль неискренней любви; Печаль любви [sic]; Печаль дружбы; Печаль неудавшегося разго[во]ра; Печаль оттого, что могло бы быть; Тайная печаль…
ПЕЧАЛЬ ИСКУССТВА И СЕКСА: Печаль мимолетности полового возбуждения; Печаль от потребности создать чтонибудь прекрасное; Печаль ануса; Печаль взглядов, встретившихся во время феллатио и куннилингуса; Печаль поцелуя; Печаль поспешности; Печаль неподвиж[но]сти; Печаль обнаженной модели; Печаль портретной живописи; Печаль единственной, достойной упоминания работы Пинхаса Т «К Праху: из Человека Ты Вышел — в Человека и Возвратишься», в которой он доказывал что теоретически жизнь и искусство могли бы поменяться местами…
Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы. пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем… Мы пишем…
24 декабря 1997года
Дорогой Джонатан,
Давай никогда больше не упоминать друг другу о наших сочинениях. Я пошлю тебе свой рассказ и умоляю (вместе с Игорьком), чтобы ты продолжал посылать мне свой, но давай не делать исправлений и даже замечаний. Давай не хвалить и не укорять. Давай вообще не судить. Мы это уже прошли.
Мы теперь, Джонатан, разговариваем вместе, а не по отдельности. Мы действуем заодно, сочиняя общий рассказ, и я уверен, что ты тоже это чувствуешь. Знаешь ли ты, что Цыганочка — это я, а Сафран — ты, и что Колкарь — я, а Брод — ты, и что твоя бабушка — я, а мой Дедушка — ты, и что Алекс — я, а ты — ты, и что я — ты, а ты — я? Или тыне уразумел, что мы способны дать друг другу безопасность и покой? Когда мы лежали под звездами в Трахимброде, разве ты этого не почувствовал? Не презентуй мне неистины. Только не мне.
А вот, Джонатан, для тебя история. Достоверная история. Вчера ночью я проинформировал Отца о том, что собираюсь отправиться в знаменитый ночной клуб. Он сказал: «Я уверен, что ты возвратишься домой с товарищем?» Если ты хочешь знать, что было у него на языке, то это была водка. «У меня нет такого намерения», — сказал я. «Вы предадитесь ну до того плотским утехам», — сказал он, смеясь. Он коснулся моего плеча, и скажу тебе, что это было как прикосновение дьявола. Я сгорал от стыда за нас. «Нет, — сказал я. — Я только собираюсь танцевать и быть среди друзей». — «Шапка, Шапка». — «Заткнись!» — сказал я ему и стиснул его запястья. Должен тебя проинформировать, что это был первый случай, когда я изрекал подобное Отцу, и это был первый случай, когда я двинулся на него с насилием. «Извини», — сказал я, отпуская его запястья. «Ты об этом пожалеешь», — сказал он. Я был счастливчик, потому что внутри него было столько водки, что ему не хватило концентрации, чтобы меня звездануть.
