– Обед подождет.

– Там все сгорит.

– Ну и пусть сгорит.

– А дом? Дом тоже пусть горит?

– Конечно. Он же не наш.

– Но мы-то сейчас в нем.

– Тут ты права. Значит, придется поторопиться.

– Пакостник! – проговорила она, задыхаясь от смеха. Склонившись над нею, Мел снова поцеловал ее и стал расстегивать ее блузку.

– Нет, особо торопиться мы все же не станем, – шепнул он, лаская ее обнаженную грудь. – Сколько у нас времени до пожара?

– Сорок пять минут. А может, и больше.

– Должно хватить, – сказал Мел. Он стал раздеваться, глядя, как она сбрасывает джинсы и трусики.

Какое у него красивое тело, промелькнуло у нее в голове. Она всегда немного стеснялась своей наготы, однако Мел отучил ее от неуверенности в себе – он любил смотреть на нее голую. Но сам он выглядел потрясающе – нигде ни жиринки, одни мускулы. И весь он принадлежал ей, только ей одной… Он лег с ней рядом, и они немедленно оказались друг у друга в объятиях – целуясь, касаясь, лаская… В порыве страсти два тела словно слились в одно. Кэти чувствовала его губы повсюду – на лице, на шее, на груди. Она прикрыла глаза, вся отдаваясь его поцелуям и нараставшему жаркому приливу, который, казалось, вот-вот накроет ее. Его губы – они покусывали, теребили, втягивали в себя ее соски; его рука, медленно двигавшаяся по бедру, потом по животу; его пальцы – сначала легонько, потом все настойчивее и настойчивее гладившие ее там.

– О, Мел! – простонала она. – Пожалуйста, Мел, скорее!

Он снова поцеловал ее в губы – сначала слегка, потом долго и жадно.

– Ну же, Мел, прошу тебя! – выдохнула, почти выкрикнула она.

Он медленно покачал головой и провел пальцем по ее влажным, припухшим от его поцелуев губам. Она не понимала, что ему еще нужно. По его прерывистому дыханию, по напряженности его мускулов она видела, что он сам едва сдерживается. Почему? Почему не сейчас, не сию минуту? Кэти почувствовала его пальцы в своих волосах: он легонько оттягивал ее голову назад. Ее шея выгнулась, и Мел стал гладить ее губами. Он делал это как бы лениво, не торопясь, и доводил Кэтлин до исступления. Он прикусил ей кончик уха, она почувствовала его губы снова на шее, потом на груди… Потом он перекатился на спину, и Кэти оказалась на нем. Она стала осыпать лихорадочными поцелуями его заросшую волосами грудь, плечи и чувствовала повсюду прикосновение его пальцев – от них в нее будто шел электрический ток.

– Ну же, Мел! – Их тела стали двигаться в одном, диком, первобытном ритме. Она вела, и он не отставал. Последний рывок – и неподвижность. Неподвижность и тишина.

– Теперь я понял, почему женился на тебе, – прерывистым шепотом произнес он.

– Ну и почему же? – расслабленно отозвалась Кэти, перебирая его волосы.

– Потому что мы идеально подходим друг другу.

– Ответь-ка, почему твое замечание меня ничуть не удивило?

– Потому что ты меня хорошо изучила, – ответил он, снова целуя ее в губы.

По крайней мере мне так казалось тогда, подумала Кэтлин, и одинокая слеза поползла по ее щеке. На самом-то деле я, видно, его так и не узнала. Но Дарси права: она, Кэти, все еще его любит. И никуда от этого не деться.

Одиноко лежа в своей постели на другом конце города, Мел тоже вспоминал старые времена. Счастливое то было время… Забавно: когда они с Кэти только что поженились, у них не было ничего. Они едва сводили концы с концами, несмотря на то что оба работали, – но как хорошо им было! Конечно, время от времени между ними происходили стычки, но тогда они не придавали этому никакого значения.

– С холодильником опять что-то неладно. Погляди, Мел, что там такое?

– Разве я у тебя спец по заморозкам? – с веселой гримасой отвечал Мел.

– Перестань смеяться. Я серьезно прошу: посмотри, пожалуйста.

– И я вполне серьезно тебе говорю: в этих штуках я ничего не смыслю.

– Вызвать мастера нам не по средствам. Сделай что-нибудь, может, получится.

– Ладно, но никаких гарантий.

– Хорошо.

Хотя холодильник почти не морозил, она не жаловалась, утешая его и себя тем, что скоро они приобретут новый. Потом отказала стиральная машина, купленная на распродаже. Кэти снова обратилась к нему за помощью, но на этот раз Мел отказался самым категорическим образом.

– Для тебя это все шуточки! – вспыхнула она. – Ты что – хочешь, чтобы я после работы еще бегала в прачечную?

Ей пришлось-таки это делать целых три недели, но и тут Мел не услышал от нее ни слова жалобы.

Потом однажды вечером она заявила, что холодильник и стиральная машина теперь в полном порядке.

– Как тебе это удалось?

– Мистер Хэлси с нашей улицы починил. Я встретила его на почте, мы разговорились, и он согласился зайти посмотреть.

– Кто этот мистер Хэлси? Не тот ли красавчик, которому бы только нижнее белье рекламировать?

– Он самый.

– И сколько он с нас взял?

– Нисколько.

Мел подозрительно покосился на нее.

– Он сказал, – с невинным видом проговорила Кэтлин, с трудом удерживаясь от смеха, – что в качестве платы за труды я могу либо испечь ему торт, либо с ним переспать.

– А ты?

– Разве я у тебя спец по тортам?

– Женщина, ты меня доконала! Теперь берегись! – взревел он, с притворной угрозой наступая на Кэтлин. Она кинулась бежать, он – следом за ней, пока они не очутились в спальне.

– С ума сошел! – задыхаясь от смеха, выдавила она, когда Мел подхватил ее на руки и бросил на кровать.

– Точно так. Теперь я знаю, почему ты никогда не печешь торты для меня.

Ей нравилось поддразнивать его, вспоминал теперь Мел, лежа один в постели. Тогда ей все в нем нравилось. Она скорее умерла бы, чем позволила другому до себя дотронуться. Нам было так хорошо вместе, Кэти, думал он. Нам могло бы быть хорошо и теперь, да, видно, не судьба.

На следующее утро, едва войдя в редакцию, Кэти сразу почувствовала, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Если бы она не нервничала так по поводу предстоящего разговора с главным редактором, то наверняка присоединилась бы к кучке репортеров, оживленно обсуждавших что-то в углу комнаты. При ее появлении среди них воцарилось странное молчание.

– Джерри у себя? – обратилась она к секретарше, плотной пожилой женщине, которая работала в газете с незапамятных времен и, судя по всему, собиралась оставаться на своем посту вечно.

Женщина покачала головой.

– Нет еще. Он позвонил минут десять назад, сказал, что подъедет во второй половине дня. Что-то у него там с машиной.

Господи! Надо же, чтобы это случилось именно сегодня, раздраженно подумала Кэтлин.

– Передайте ему, пожалуйста, – проговорила она, – что у меня к нему разговор. Пусть меня дождется, ладно?

Секретарша кивнула и сочувственно добавила:

– Я вас понимаю! Такая жесткая конкуренция ставит вас в сложное положение.

– Простите, вы это о чем? – спросила Кэти, застыв на месте.

– Ах, так вы еще не слышали? – спросила секретарша.

– Не слышала о чем?

– О том, что Мелвин Ригз и С.В. Уошберн подписали договор о совместной работе над книгой о деле Роллинза. Это было в утреннем выпуске, в колонке, которую ведет Хэролд Грешем.

Я предчувствовала, что так оно и будет! – говорила себе Кэтлин по дороге в туалетную комнату здания суда. Никто не думал, что Мела привлечет работа над книгой, но я это знала. Я ему покажу! Я им обоим покажу! – в ярости думала Кэти.

Она заметила Мела сразу, как вошла: он стоял в холле, прислонившись к стене, самоуверенный, как всегда. Он стоял, будто специально поджидая ее.

Ни за что не допущу, чтобы он догадался о моих чувствах, решила Кэтлин и подошла к нему первая.

– Прими мои поздравления, – проговорила она, пожимая ему руку.

– Спасибо, – в некоторой растерянности ответил он.

– Кто твой агент? – дружелюбно спросила она.

– Патрик Веспер. Вообще-то, это агент Уошберна, но уж поскольку мы собираемся писать в соавторстве, то… – Он держался неуверенно, как будто ожидая какого-либо выпада с ее стороны. – А кто у тебя?