Рукописных источников статьи не сохранилось. Печатается по Ар.

Статья написана Гоголем в декабре 1833 г. Получив в начале или в середине декабря письмо от М. А. Максимовича, в котором последний извещал его о своем намерении добиваться перевода в Киевский университет и звал туда Гоголя (см. ответ Гоголя на это письмо в т. X наст. изд., стр. 288–289), Гоголь решил хлопотать перед министром народного просвещения С. С. Уваровым о назначении на кафедру всеобщей истории в Киев. В связи с этим Гоголем и была написана настоящая статья — для представления Уварову в качестве программы своего будущего преподавания и для подтверждения своих прав на получение кафедры. Об этом официальном назначении статьи Гоголь писал Пушкину в письме от 23 декабря 1833 г.: «Я решился, однако ж, не зевать и вместо словесных представлений набросать мои мысли и план преподавания на бумагу… Во мне живет уверенность, что если я дождусь прочитать план мой, то в глазах Уварова он меня отличит от толпы вялых профессоров, которыми набиты университеты» (там же, стр. 290). Через посредство Жуковского статья была в начале 1834 г. представлена Уварову, одобрена им и напечатана в февральской книжке «Журнала министерства народного просвещения» под названием «План преподавания всеобщей истории». При печатании статьи Гоголю пришлось, как это видно из его записки к редактору «Журнала министерства народного просвещения» К. С. Сербиновичу от конца января — начала февраля 1834 г. (там же, стр. 294–295), переделать ряд мест статьи в соответствии с замечаниями Уварова и Сербиновича. В упомянутой записке к Сербиновичу Гоголь указывает на одно из добавлений, сделанное Сербиновичем: «Я очень вам благодарен за ваше присовокупление об истинной религии» — имея, очевидно, в виду конец следующей фразы, находящейся в VI разделе статьи: «Я должен изобразить восток с его древними патриархальными царствами, с религиями, облеченными в глубокую таинственность, так непонятную для простого народа, кроме религии евреев, между коими сохранилось чистое, первобытное ведение истинного бога» (подчеркнутые слова, повидимому, внесены в текст статьи Гоголя Сербиновичем).

При подготовке статьи для «Арабесок» Гоголь ограничился переменой названия и несколькими незначительными стилистическими исправлениями.

Официальное назначение статьи, которая должна была служить в глазах Уварова не только свидетельством достаточной научной подготовленности Гоголя для профессуры, но и ручательством за его политическую благонадежность, несомненно наложило отпечаток на некоторые ее места, особенно в V и X разделах. Кроме того, уже по одному известному нам «присовокуплению» Сербиновича, нетрудно судить, какой характер имели те «замечания» — его и Уварова, — с которыми Гоголь был вынужден посчитаться. Однако та дань, которую Гоголь отдал официальным требованиям, имела более или менее внешний характер.

Исторические взгляды Гоголя, нашедшие свое выражение в статье «О преподавании всеобщей истории», направлены, с одной стороны, против реакционного романтического «местничества» и партикуляризма, отрицавших единство и связь исторического развития различных народов, с другой — против либерально-буржуазной историографии, стремившейся растворить национальную историю во всеобщей. Основной пафос исторических взглядов Гоголя, как они выражены в статье, состоит в защите идеи единства всеобщей истории, которую Гоголь стремится связать с идеей национального своеобразия истории отдельных народов и стран. При этом одной из главных задач всеобщей истории Гоголь считает изображение исторического прогресса, — той борьбы «с невежеством, природой и исполинскими препятствиями», которую «кровавыми трудами» вел на протяжении всей истории «свободный дух человека». С этими прогрессивными идеями Гоголя-историка тесно связаны и передовые взгляды Гоголя-педагога, которые он защищал в статье «О преподавании всеобщей истории», — протест Гоголя против бюрократического, казенного преподавания, стремление к живому, творческому восприятию науки, основанному на согласной работе ума и воображения.

Печатается по Ар.

Черновые наброски, положенные Гоголем в основу данной статьи, относятся, как это видно из писем Гоголя этого времени, к периоду с ноября 1833 г. по январь 1834 г. Первоначально эти наброски мыслились Гоголем не в качестве набросков отдельной статьи, но представляли начало задуманного им большого труда по истории Украины, над которым Гоголь работал в 1833–1834 гг. В письме к М. А. Максимовичу от 9 ноября 1833 г. Гоголь писал об этом: «Теперь я принялся за историю нашей единственной бедной Украины. Ничто так не успокаивает, как история. Мои мысли начинают литься тише и стройнее. Мне кажется, что я напишу ее, что я скажу много того, что до меня не говорили» (Гоголь, АН СССР, т. X, стр. 284). Начатую работу над историей Украины Гоголь продолжал с перерывами в декабре 1833 г. — январе 1834 г. 11 января 1834 г. он писал Погодину: «Я весь теперь погружен в Историю Малороссийскую и Всемирную; и та и другая у меня начинают двигаться…» И далее: «Малороссийская история моя чрезвычайно бешена, да иначе, впрочем, и быть ей нельзя. Мне попрекают, что слог в ней слишком уже горит, не исторически жгуч и жив; но что за история, если она скучна!» (там же, стр. 294). 30 января 1834 г. Гоголь поместил в «Северной пчеле» «Объявление об издании истории Малороссии» (см. т. IX наст. изд.), прося присылать ему материалы по истории Украины для начатого им большого труда. Однако к началу марта 1834 г. (несмотря на то, что еще в письме к М. А. Максимовичу от 12 февраля Гоголь обещает написать всю «Историю Малороссии» «от начала до конца», «в шести малых или в четырех больших томах», там же, стр. 297) Гоголь начал постепенно охладевать к начатой работе. Об этом, как и о причинах своего охлаждения, Гоголь 6 марта 1834 г. писал к И. И. Срезневскому в ответ на письмо, в котором последний выразил свою готовность помогать Гоголю предоставлением нужных ему материалов. Гоголь писал здесь: «Я к нашим летописям охладел, напрасно силясь в них отыскать то, что хотел бы отыскать. Нигде ничего о том времени, которое должно бы быть богаче всех событиями. Народ, которого вся жизнь состояла из движений, которого невольно (если бы он даже был совершенно недеятелен от природы) соседи, положение земли, опасность бытия выводили на дела и подвиги, этот народ… Я недоволен польскими историками, они очень мало говорят об этих подвигах… И потому-то каждый звук песни мне говорит живее о протекшем, нежели наши вялые и короткие летописи» (т. X наст. изд., стр. 298–299).

Изучая исторические источники, Гоголь искал в них прежде всего живого и правдивого рассказа о жизни и борьбе народа, но сведений о народе он не находил ни у польских шляхетских историков, ни у украинских церковных писателей и книжников XVII–XVIII веков (см. об этом в книге С. Машинского «Историческая повесть Гоголя». М., 1940, стр. 183–189). Поэтому от чтения исторических записок и официальных бумаг Гоголь переходил постепенно к новому углубленному изучению украинских народных песен, которыми он горячо интересовался и раньше, но которые теперь, прочитанные на этот раз глазами не только писателя и этнографа, но и историка, предстали перед ним в качестве живой, поэтической летописи истории народа, созданной самими народными массами, отразившей «все изгибы и оттенки» их мыслей и чувств. Результатом погружения Гоголя в изучение народной песни явилась статья «О малороссийских песнях», написанная в феврале — марте 1834 г. и отразившая следующий этап в работе Гоголя — историка Украины. Окончив эту последнюю статью, Гоголь не оставляет еще мысли о продолжении работы над «Историей Малороссии». Очевидно, параллельно с работой над статьей «О малороссийских песнях» он перерабатывает и прежние наброски введения к украинской истории и придает им ту форму, в которой «Взгляд на составление Малороссии» был опубликован в апрельском номере «Журнала министерства народного просвещения» (статья еще не имела здесь того названия, под которым она появилась в «Арабесках», а была озаглавлена: «Отрывок из истории Малороссии. Том I, книга I, глава 1»). Однако постепенно изучение украинских песен и исторических материалов о казачестве привело к другому результату, чем тот, к которому Гоголь стремился вначале: в марте — апреле 1834 г. Гоголь на основе собранного и изученного им исторического материала создает черновую редакцию «Тараса Бульбы», где он не в научной, но в художественной форме гениально воссоздает историческое прошлое Украины, жизнь казачества и его национально-освободительную борьбу против шляхты, подчеркивает единство стремлений и родство украинского и русского народов. Таким образом, задачу, которую Гоголь поставил перед собой как историк, стремясь по летописям и песням воссоздать облик народа и его подвиги, Гоголь разрешил как художник; исторические наброски по истории Украины сыграли роль подготовительных этюдов для гоголевской исторической повести-эпопеи (и отчасти для других повестей «Миргорода»). В «Отчете по СПб. учебному округу за 1835 год» говорится о двух томах гоголевской «Истории малороссиян» (С. Машинский. Гоголь, 1852–1952. М., 1951, стр. 65); однако до нас дошли лишь разрозненные наброски (см. т. IX настоящего издания).