С губ Катрин сорвался тихий смешок.

– Ты совсем не знаешь, какая я.

Он внимательно посмотрел на нее.

– К примеру, я не совсем свободна, – пояснила Катрин. – У меня есть молодой человек.

Герхард постучал пальцами по столу.

– Ты счастлива… с ним?

– Да, – ответила Катрин и подумала, что вчера на точно такой же вопрос, заданный ей Жаном, ответила отрицательно.

Вчера она не могла быть счастлива, вчера она была словно бушующий океан – неудовлетворенной, неугомонной. Но сегодня она проснулась, слушая голос Ронни, и это принесло ей самые добрые и благодатные чувства. Она не была уверена в том, что любит его. Говоря совсем точно, она вообще не была уверена, что способна на это великое чувство. Но рядом с Ронни ей было лучше всего.

– Он очень честный парень, – произнесла она, чтобы прервать затянувшееся молчание.

– Да, – кивнул он. – Это серьезный аргумент. Ты любишь его?

Он искал встречи с ее взглядом.

– А что такое любовь? – ответила Катрин вопросом на вопрос. – Я, например, не знаю. Я доверяю ему и знаю, что он ради меня окажется здесь, если понадобится. – Она задумалась. – И я могу его терпеть рядом с собой!

Герхард печально усмехнулся:

– Я – идиот!

– Потому что говоришь об этом?

– Потому что я шакал, а не орел! – Он указал на свою грудь. – И правильно, что со мной это случилось!

Она уже почти забыла про его сломанные ребра.

– Может быть, другие также хотят казаться орлами, а на самом деле шакалы?

Герхард задумался, покачал головой:

– Не знаю, о ком ты.

– Оливер.

– Ха! – Он засмеялся. – Оливер покончил с женщинами еще во время своего развода!

– Он голубой? – с интересом спросила Катрин.

– Оливер? Вовсе нет. Просто жажда мести!

– Он совсем не показался мне таким…

– Твое счастье, что ты не попалась в его лапы!

– О небеса! А Жан, Матиас?

– Ты серьезно? У этих вообще все написано на лицах! – Он резко взглянул на нее. – А если ты ничего не заметила, надо было нырнуть глубже!

Катрин стукнула его ложкой по запястью:

– Ты же не позволишь мне это сделать.

– Я же должен как-то загладить свою вину.

Катрин кивнула.

– То же самое, вероятно, скажет и Роксана.

– Ха, она отплатит ему той же монетой или замучает нравоучениями. Как получится!

Катрин встрепенулась:

– Ничего поразительного в этом не нахожу!

– Здесь я с тобой согласен. Поразительно лишь то, что небо прояснилось!

Катрин посмотрела в окно. В самом деле, все шло к тому, что вот-вот появится солнце. С одной стороны небо полностью очистилось от облаков.

– Если ветер утихнет, то будет вообще грандиозно! – просияла Катрин.

– Тем не менее, все трассы поначалу будут оставаться закрытыми. Думаю, до завтра они не решатся открыть перевал и уж точно при таких снежных массах не запустят фуникулеры.

– Тогда я сейчас пойду в спортивный комплекс, – сказала Катрин. – Надо занять время!

– Можно мне с тобой?

Она бросила на Герхарда короткий взгляд.

– В сауну я не собираюсь. И если ты посмеешь сейчас сказать свое знаменитое «как жаль», доломаю тебе оставшиеся ребра!

– Бей!

Уже наступил вечер, когда они подошли к стойке администратора, чтобы взять свои ключи. Тони протянул Герхарду листок с сообщением и подмигнул Катрин. Девушка ответила ему тем же.

– Он нравится тебе куда больше, чем я, – пробурчал Герхард, наблюдавший за этим.

– Зрелые мужчины имеют свою прелесть, – парировала она.

– И насколько же зрелым должен быть мужчина? – спросил Герхард, пока они ждали лифт.

– То есть?

– Если дело в этом, то я старше всех остальных на целую минуту, – произнес он и откинул волосы назад, так что стали видны его залысины, и вдобавок наморщил лоб. – Я мог бы добавить еще немного старческого маразма, если это тебе по вкусу, – добавил он скрипучим голосом и открыл перед ней дверь лифта. – Ох! Что-то я забыл, на какой этаж мне следует подняться!

Катрин засмеялась и нажала на кнопку четвертого.

– Никак не угомонишься, – сказала она.

– Я – нет, зато он… – Герхард указал на записку, которую передал ему Тони. – Жан смотался сегодня после обеда вместе с Роксаной. Они дождались, когда ветер затихнет на несколько минут, этого хватило, чтобы взлететь. Он просил передать тебе сердечный привет.

– Ну-у, – протянула Катрин. – С этим он поспешил! И мы ничего не знали!

– Ничего удивительного, там, в подвале, остальной мир для тебя не существует, пока ты чем-то занят!

Лифт остановился, Герхард открыл дверь.

– До встречи, – произнес он и уточнил: – Мы увидимся за ужином?

– Тони тоже… – начала Катрин, но, поняв по виду Герхарда, что он собирается выйти вслед за ней из кабины, быстро захлопнула дверь и прижала ногой.

В тот же момент кто-то вызвал лифт на другой этаж.

Если бы не было Ронни, предаться с Герхардом греху было бы, наверное, неплохо, подумала она, открывая дверь в свой номер.

Вошла внутрь и застыла на месте. Прямо перед ней стояла ваза с цветами. Снова Бруно, с досадой подумала Катрин. И тут ей пришло в голову, что следует вернуть швейцарцу кулон сегодня вечером. Жаль, конечно, расставаться с такой милой вещицей. Она наклонилась и достала карточку, торчавшую из вазы.

«Я рад, что все так хорошо закончилось», – прочитала она и увидела подпись: Тони.

Да, это было довольно мило, она подошла к телефону и набрала номер администратора, чтобы поблагодарить.

– Это были последние цветы, что оставались после того, как закрыли перевал, поэтому они не самые свежие и их всего десять, – извинился он. – Но если это вас радует, то и я тоже рад!

– Еще как! – сказала Катрин и поставила вазу на стол.

Затем она позвонила Ронни.

– Чем можно заниматься целый день при такой погоде? – сердито спросил он.

– Секс, секс и еще раз секс! – ляпнула она и тут же спросила себя, какого черта надо было это говорить.

Некоторое время в трубке было тихо.

– Я должен принять это серьезно или как шутку? – наконец донеслось из телефона.

– А сам как думаешь?

По мнению Катрин, молчание продолжалось очень долго.

– Я полагаю, доверие является одной из составляющих для нормальных отношений, – произнесла она гневно. – Но я слишком долго добиваюсь этого! Слишком долго!

– Ну, – по голосу Ронни было ясно, что он внимательно обдумывает каждое слово, чтобы не совершить еще одну ошибку. – Скажем так: богатые, вероятно, весьма симпатичные парни, возможности кататься на лыжах нет, что можно делать целыми днями?

– Так что? Скажи сам!

– Ну, секс, секс, секс. Именно так, как ты сказала!

Была бы сейчас в руках трубка самого обычного, еще лучше старого, с рычажками в виде вилок аппарата, а не сотовый телефон, Катрин швырнула бы ее со всей силы. Сейчас она просто нажала кнопку отбоя. Они что, все помешаны на одном?

Но как же ей не хотелось разочаровываться хотя бы в Ронни!

Мобильный зазвонил снова.

– Ты испытываешь нужду или терпишь бедствие? Или что? – зло бросила она в трубку.

– Нет, я всего лишь забыл свой атташе-кейс!

Катрин осеклась на полуслове. Говорил Жан.

До этого момента она, словно тигр в клетке, металась из угла в угол по своей комнате. Теперь просто упала на кровать.

– Кейс? Какой еще кейс?

– Но нужду я тоже испытываю!

– Ты был и остаешься идиотом!

– Спасибо. Но теперь я нуждаюсь в тебе?

– Нет ничего прекраснее, чем быть нужной мужчинам. Это приносит женщинам особый… – она задумалась в поисках подходящего слова, – … особый вид удовлетворения!

– Правильно! – подхватил он. – И твое удовлетворение будет состоять в том, чтобы просто захватить с собой мой багаж, когда ты завтра отправишься домой.

– Откуда тебе известно, что я уезжаю завтра?

– Завтра наверняка перевал откроют на короткое время, если дело с погодой будет обстоять так и дальше. Но надвигается новый циклон, поэтому обстановка может стать еще хуже. Кто не уедет завтра, будет сам виноват. Либо у него слишком много свободного времени.