Обширные воспалительные изменения в легких пере­ходили в тяжелые пневмонии. Раньше они были основ­ной причиной смертности от кори в нашей стране, а те­перь вызывают гибель детей в странах Африки и Азии.

Попадание вируса в мозг приводит к воспалению мозговой ткани: развивается энцефалит. В прошлом он возникал у многих больных, и это сопровождалось раз­витием самого неприятного осложнения кори — умствен­ной отсталости.

Обследование больных корью детей уже в наше вре­мя с помощью специальных приборов — электроэнце­фалографов, которые позволяют судить о функциональ­ной активности головного мозга, показывает, что почти у половины заболевших наступает выраженное измене­ние функций мозга.

Иногда вирус кори надолго задерживается в цент­ральной нервной системе переболевших детей. Он как бы исчезает, маскируется там на долгие годы. И только через 3—7 лет снова активируется и неожиданно вызы­вает смертельное обострение — панэнцефалит. У ребен­ка, а чаще уже у подростка, вдруг нарушается коорди­нация движений, потом становится трудно читать, он постепенно глупеет, впадает в детство и через несколько месяцев погибает. К счастью, это случается крайне редко.

Одним из очень опасных осложнений при кори было и воспаление среднего уха, после которого ребенок оста­вался частично или полностью глухим. Иногда начина­лось воспаление мышцы сердца — миокардит. Корь вы­зывала изъязвление роговой оболочки глаз, в результате чего ребенок терял зрение, становился слепым.

Все это происходило в нашей стране относительно недавно, каких-нибудь 35—40 лет назад, а в слабораз­витых странах даже сейчас ежегодно сотни тысяч детей хотя и избегают смерти, но, переболев корью, остаются на всю жизнь калеками. Трудно даже представить себе число таких детей, ибо статистические данные о рожда­емости и смертности невозможно получить в странах, которые испытывают почти непреодолимые тяготы, свя­занные с бедностью, голодом, болезнями, безработицей и ростом населения.

Вирус кори — самый летучий и самый заразитель­ный из всех известных на земле. Достаточно еще не бо­левшему ребенку или взрослому попасть в одно поме­щение с зараженным, как он обязательно заболеет.

Корь моментально распространялась по всем поме­щениям, где находился заразный больной. Она настоль­ко легко вырывалась из окон и дверей, что неоднократ­но описывались случаи заражения детей, находившихся на другом этаже здания. Вирус кори буквально вылетал через форточку комнаты, где играл или жил заражен­ный ребенок, и током воздуха вовлекался в другие поме­щения, заражая там всех еще не болевших, восприим­чивых к кори детей и взрослых.

Почти до середины нашего века для лечения кори не было никаких медицинских средств или специфических лекарств. Только после изобретения пенициллина и дру­гих антибиотиков врачи получили средства борьбы со многими осложнениями кори. Наконец-то врач перестал быть созерцателем болезни, бессильным хотя бы как-то на нее воздействовать.

Уже после войны был получен лечебный гамма-гло­булин, который врачи стали применять и для пред­упреждения и для лечения кори. Теперь уже врач мог смягчить тяжесть заболевания и в некоторой степени уменьшить распространение инфекции у ребенка с на­чавшимся заболеванием, после появления сыпи.

Гамма-глобулин готовят из крови донора путем спе­циальной очистки и концентрации. В результате полу­чают жидкость с высоким содержанием различных анти­тел, в том числе и антител против кори.

Если здоровым детям гамма-глобулин вводят в пер­вые дни после их контакта с коревым больным, он пред­упреждает развитие заболевания или в значительной мере ослабляет его. Однако срок профилактического действия гамма-глобулина невелик: всего лишь три-пять недель. Поэтому если его использовать для защиты от возможного заражения, то при каждой новой угрозе заболевания потребуется повторное введение гамма-гло­булина, что практически невозможно, ведь производство препарата ограничено, так как зависит от количества крови доноров.

После изобретения антибиотиков и лечебного гамма-глобулина смертность от кори удалось резко снизить, однако число ежегодно болевших детей оставалось по-прежнему огромным. Осенью во всех странах начинался подъем заболеваемости, а раз в три года возникали об­ширнейшие эпидемии.

К счастью, вирус кори един на всем земном шаре. Это удалось подтвердить вирусологам в разных странах. Они выделяли вирусы от больных, затем пересылали их друг другу и сравнивали в своих лабораториях. Исполь­зуя самые совершенные методы исследований, они уста­новили, что и «американские», и «русские», и любые другие вирусы кори имеют совершенно одинаковые бел­ки и нуклеиновые кислоты. «Вирусы абсолютно иден­тичны в антигенном отношении», — записали в конце концов ученые. Это значило, что в любой точке Земли, в любой стране Европы вирус кори вызывает те же са­мые заболевания, что и в Африке, Азии, Америке.

Такое открытие было особенно важным для ученых, которые поставили своей задачей создать вакцину про­тив кори. Можно было работать буквально с любым вирусом, и, если удастся сделать вакцинный препарат, его можно применять в любой стране, на любом конти­ненте Земли.

Задача казалась особенно заманчивой, потому что, как установили врачи, переболев корью, люди получают прочный иммунитет на всю жизнь. Второй раз корью никто и никогда не болел. Правда, встречались отдель­ные сообщения, в которых описывались случаи повтор­ной кори, однако все эти данные были весьма сомни­тельными. Да и при обследовании крови серологически­ми методами, то есть при выявлении антител, всегда удавалось установить, что такая повторная корь на са­мом деле не была корью. Болезнь была связана с виру­сом краснухи, герпеса или вызвана какой-либо иной причиной.

— Раз вирус кори только один, то сделать вакцину можно было относительно быстро, не так ли?

— Так казалось только с первого взгляда. Сначала вирусы не хотели расти в лабораториях, а затем не хо­тели ослабляться.

— Но почему бы не сделать убитую вакцину, ведь это намного проще?

— Такую вакцину сделали в США, но «обожглись» с нею. Привитые дети, заразившись корью, болели очень тяжело и даже умирали. После этого по рекомен­дации комитета экспертов ВОЗ убитые вакцины против кори были во всем мире запрещены.

Получить безвредную и эффективную живую вакци­ну можно было, лишь ослабив выделенный от больных вирус кори до такой степени, чтобы он потерял способ­ность вызывать у привитых детей опасные симптомы бо­лезни.

Такая работа началась в СССР в конце 50-х годов, когда была создана вакцина против полиомиелита. Кол­лектив ленинградских ученых в Институте эпидемиоло­гии и микробиологии имени Л. Пастера, руководимый Смородинцевым, решил использовать для получения вакцинного коревого вируса культуры ткани. Это был коллектив больших энтузиастов, посвятивших свою жизнь борьбе с вирусами. Л. Бойчук, Е. Шикина, Л. Та­рос, В. Мешалова, Т. Перадзе, Т. Трегубова — вот те люди, которые взялись за труднейшее дело — создание живой вакцины.

Тогда вирусологи не знали, что будет много надежд и разочарований, что придется выдержать нелегкую борьбу с соперниками и доказывать надежность и без­упречность живой коревой вакцины. Ученые беззаветно любили свое дело, и преданность ему помогла преодо­леть все преграды. Но так было потом...

Вначале от больных детей выделили много разных штаммов вируса кори, и все они прошли длительный путь приучения к тем или иным культурам ткани. В ре­зультате получили ослабленные вирусы, которые вызы­вали интенсивное образование антител при введении лабораторным животным, и в частности обезьянам.

Казалось бы, после апробации на животных вакцина уже готова к применению на людях. Но именно на этом этапе исследований для авторов вакцины наступала и наибольшая ответственность. Они должны были так про­вести опыты, чтобы надежно проверить и гарантировать безопасность вакцины для людей, вернее, для очень ма­леньких детей в возрасте около года, которые еще не болели корью.