— У нас нет времени, — влезла Нара, не успел Кольд и рта раскрыть. Я мысленно выругался. Нет, это уже ни в какие ворота!

— Нара, замолчи, — кажется она и сама понимала, что не вовремя рот открыла: покраснела. — Извините мою жену, досточтимый хозяин. Дурочка она, на голову не совсем здорова. Голоса слышит всякие…

Нара просто побагровела, сжала кулаки. Кольд усмехнулся в перчатку. Хозяин с жалостью глянул на «убогую», а потом на меня, с еще большим сочувствием. Я едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. Конечно, оно это я зря так про Нару, но она сама виновата. Пора бы ей уже научиться держать язык за зубами и уважать мужа.

Стоп. Когда это я начал думать о себе, как о ее муже?!

— Вы присаживайтесь, — хозяин махнул рукой в сторону свободных столов. — Я сейчас на кухню схожу, жену обрадую и вернусь. А ты, Кольд, быстро вспоминай пару своих баек, уважь старика, а то сижу здесь — словно бирюк какой. Не слышал о тебе много лет, а ты, небось, дома-то не сидел: много где был, всякие чудеса видел.

По счастью Кольд выбрал стол в углу, подальше от других гостей. А те все тайком поглядывали в нашу сторону. С опаской поглядывали, недобро…

— Что, колдун, и тут успел наследить? — спросила Нара угрюмо.

Кольд скривился, глянул на менестрельку с отвращением, но смолчал. Я мысленно возблагодарил Единого за это: не понимаю я Нару, ведь знает же историю спасения Псхова, понимает, что Кольд — не тот, кому можно так легко грубить. Это пока колдун молчит, то ли ради меня, то ли попривык к выходкам Нары, знает, что не со зла она. Но безграничность его терпения проверять не стоит. Что будет, если Нара переступит черту? Смогу ли я ее защитить от разъяренного мага-воина?

— Смутные времена наступают… — непонятно к чему вдруг произнес Кольд. Вытащив из кармана перстни он бросил их на стол, будто кости игральные. Задумчиво оглядел как упали, хмыкнул, сгреб украшения со стола обратно в карман и подпер подбородок ладонью. Прикрыв глаза, он повторил: — Смутные времена… Два века, может три — не больше… Все здесь началось, вот за этим самым столом. Здесь мы встретились — те, кто пошатнул этот мир. Кто бы знал, что трое оборвышей-наемников… Что три нити… — продолжал он, забыв, где и с кем находится. — Мы не были друзьями — лишь соратниками… Мы не знали друг о друге ровным счетом ничего — лишь имена. И все-таки…

— Что, старый хрыч, все вспоминаешь? — хозяин бухнулся на лавку рядом с Кольдом. — Не знал бы, что не врешь, так в жизни бы не поверил, что ты еще моего предка, что основал это место, по плечу хлопал.

— Продал Реи'Линэ душу… — шепнула Нара. — Не живут маги столько, даже сильнейшим из них рубеж двух веков не одолеть. Саннер-Воррен, ли'эста аране….[22]

Кольд не обратил на слова Нары внимания, только усмехнулся тайком, что она и не заметила — чем-то насмешила его менестрелька. Эх, вот говорила мне мать, чтоб шел в школу при академии, так нет, решил, что взрослый уже — читать-писать умею кое-как, а больше и не нужно. Что захочу — сам, по книжкам выучу. А вот теперь, рядом с Нарой да Кольдом, дураком себе кажусь.

— Так где был-то столько лет? — расспрашивал тем временем хозяин. — Небось до самого края мира дошел? Ну что там есть-то?

— Да никуда я не ходил, — отмахнулся Кольд. — В Псхове я жил, старые косточки берег. Вот, пока работка не привалила, этих обалдуев, — он кивнул в нашу с Нарой сторону, — до Костряков довести… Так бы и сидел дома. Вот недельку у тебя поживу — и обратно отправлюсь.

— Женился?! — охнул хозяин. — Неужто нашлась такая, что фейку из сердца твоего выдрала?

— С чего ты взял? Один я живу… — Кольд задумчиво глянул на старого знакомого, а потом добавил: — Ты ж на моих историях рос, неужели думаешь, можно такую разлюбить?

Они помолчали, потом хозяин хлопнул себя по коленям и преувеличенно радостно спросил:

— Может, расскажешь одну из старых историй? Гостей моих развлечешь? А я за комнату да угощение ничего не возьму, да эльфийского, что только для особых гостей держу, достану? Ты как насчет этого? Уважишь старика?

Кольд хмыкнул, на Нару покосился. Я уж думал, предложит ей выступить, но нет…

— Вечером, — кивнул он. — Ты мальчишек своих пошли, чтоб народ созвали… Я ж тебя, жука такого, знаю…

— Так не каждый же день можно в живую того самого Синеглазого увидеть, — подмигнул тот. — А у меня дела сейчас идут не слишком, непонятно что-то… И Джиль, что каждую осень тут отирался, пропал. И Нарин. Половина тех, кого ждал, не вернулись. Прогорю я так… В добрый час ты явился, Кольд, как есть в добрый. Я за недельку-две дела поправлю…

Кольд запрокинул голову и громко расхохотался. Хозяин вторил ему. Мы с Нарой жались друг к другу и чувствовали себя лишними…

— Кольд, может мы с Нарой пойдем? Языки есть, заблудимся — дорогу спросим. — Нара поддакнула. Кольд оценивающе оглядел нас, потом с сомнением согласился:

— Ну если вам неймется — идите. Смотри, голову потеряешь, я тебя из Огня достану, второй раз шею сверну. Я за тебя ей обещался!

Нара фыркнула, я же лишь рассмеялся.

— Пойдем, — махнул я менестрельке.

— А жаркого мы так и не попробовали, — грустно заметила Нара, когда мы уже отошли от «Хвоста» на приличное расстояние. — А есть-то хочется…

Я сплюнул.

— Ну а чего ж сразу не сказала? — спросил. — Я же тебя за шкирку из-за стола не тянул! Осталась бы с Кольдом, а пока сходил бы в комендатуру. Может, о выступлении бы договорилась.

— Нет! — Нара схватила меня за руку. — Я с тобой!

Я лишь вздохнул.

— Пойдем, поищем кузнеца, — предложил. — Права ты была, одни проблемы от Оружия…

Нара прямо просияла, закивала как бешеная, заулыбалась…

Нара

Ну наконец-то! Дошло до дурака, решил от сабельки избавиться!

Только вот поздно… Не отпустит Оружие своего человека. Но пусть Тиан попробует, вдруг получится? Попытка — не пытка.

Одно плохо: сам Тиан в кузню пошел, а меня на улице, у ворот, ждать оставил. Кузнец настоял — сказал: «Бабам в царство Огня ходу нет». Не очень-то и хотелось, конечно, но вот мой Кузнец… А, что толку вспоминать!

Я огляделась по сторонам. Зря я, наверное, за Тианом увязалась, теперь столько времени без дела стоять и ждать на улице. Хоть бы в дом пригласили!

Из ближайшей двери высунулась девочка лет шести-семи. Оглянулась по сторонам, увидела меня.

— Ты ме-нес-трель? — спросила девочка, по слогам выговаривая сложное слово. — А я Луша.

— Здравствуй, Луша, — поздоровалась я, не зная, что и думать. — Да, я менестрель.

Что уж теперь отпираться, если ребенок увидел меня с гитарой за спиной?

— Пойдем со мной, — предложила Луша.

— Куда? — не поняла я.

— Ко мне, — удивилась моей непонятливости девочка. — Сюда. — Она указала на дверь, из которой вышла.

— Зачем?

— Надо! Поможешь нам! — топнуло дитя маленькой ножкой, обутой в зеленый башмачок. Я вздохнула. Просьба ребёнка тоже считается, верно? Ладно, Тиан, похоже, надолго, а долг надо платить, что уж поделать…

Я прошла вслед за девочкой внутрь, где меня ждали пятеро детей — пятнадцатилетний мальчик, девочка примерно того же возраста или чуть помладше, двое мальчиков примерно одиннадцати и десяти лет и девочка лет пяти. Все они были похожи друг на друга, на Лушу и, пожалуй, на Кузнеца, с которым разговаривал сейчас Тиан. Хорошая у него семья… хороший Род…

При моем появлении старший поднялся.

— Вот! — гордо объявила Луша. — Привела!

— Здравствуйте, — приветствовал меня мальчик. — Я — Леат, брат Луши. — Он кивнул на сестру. — А вы?..

— Она менестрель! — объявила девочка, как будто это все объясняло. Остальные дети переглянулись.

— Извините мою сестру, — все так же вежливо продолжал мальчик. — Мы с Рашей, — он кивнул на старшую девочку, — поспорили, а теперь ищем, кто нас рассудит.

Я молча покачала головой. Объяснение мальчишки ничего не прояснило, только все запутало. Какой спор, при чем тут я, и с чего вдруг подросток из диких Костряков вдруг разговаривает со мной так церемонно, как будто…