Он тихо подошел к шпалерам, которые вели к балкону Фелисити. Она была дома вот уже несколько часов и сейчас уж точно крепко спала. И все же ждать было нельзя. Скоро наступит рассвет. Темноту освещал лишь слабый свет звезд. Делать было нечего. Если он не вернет портрет дяди сегодня, то завтра неизбежно окажется на пути к браку.

Кроме того, Найджел хотел вернуть портрет на место, пока его не хватился отец. Теперь он начал изучать семейные дела и сблизился с отцом. Ему бы не хотелось огорчать старика.

Найджел крепко уцепился за шпалеры и начал подниматься на балкон. Неужели столь ужасно жениться на Фелисити? В голове возник непрошеный вопрос. Обладать этими поразительными глазами? До конца дней своих? Нет, конечно, нет. Она может найти кого-нибудь другого.

Он почувствовал сожаление и отмахнулся от неприятных мыслей.

Найджел добрался до балкона и перелез через перила. Слава Богу, одна из створчатых дверей ее комнаты оказалась приоткрытой. Осторожно открыв дверь пошире, Найджел проскользнул внутрь и замер. Глаза должны привыкнуть к темноте.

Фелисити говорила, что положит портрет у постели. Он не видел ее комнату, когда был здесь в прошлый раз, но предполагал, что кровать должна находится в дальнем конце комнаты.

Найджел медленно пересек комнату, слегка наклонившись и вытянув руки перед собой. Он не отважился зажечь лампу. Кто знает, что сделает Фелисити, если обнаружит его здесь?

Нога за что-то зацепилась. Найджел понял, это телескоп. Он успел его подхватить и вздохнул с облегчением. Одно препятствие преодолено, но кто знает, сколько их еще может быть.

– Не советую вам делать следующий шаг, – прозвучал в ночной тишине голос Фелисити. – У меня пистолет, а вас прекрасно видно при свете от балкона. Вам здорово достанется, если я выстрелю. Я отлично стреляю.

Найджел остановился и застонал.

– И почему это меня не удивляет?!

Вспыхнула спичка, Фелисити зажгла лампу на столе у кровати.

– Найджел? Что вы тут делаете?

Найджел не ответил на ее вопрос, вместо этого он задал свой:

– Но ведь на самом деле у вас нет пистолета, да?

– Разумеется, есть. Я держу его в ящике стола у кровати. Минуту назад он был у меня в руке. Он где-то здесь. – Она нагнулась над кроватью и принялась копаться в постели. Длинная ночная сорочка неприлично облегала ее формы. Найджел тяжело сглотнул и попытался не обращать внимания на то, как ткань ласкала ее. – Вот он. – Фелисити подняла большой пистолет. – Я же говорила, что у меня он есть.

Найджел фыркнул.

– Это дуэльный пистолет. Да еще и старый. И он может выстрелить только один раз.

Фелисити улыбнулась:

– Мне и нужен только один выстрел.

– А почему вы держите его в ящике у кровати?

– Это после неприятного инцидента в Италии. – Она пожала плечами. – Едва ли стоит об этом упоминать. Никогда не знаешь, кто может перелезть через балкон посреди ночи.

– Уже почти рассвет, – возразил Найджел.

– Сомневаюсь, что скорый рассвет придает вашему появлению статус визита, приличествующего в обществе. Зачем вы здесь?

Найджелу не нравилось, что Фелисити небрежно размахивала пистолетом. Эта штука могла выстрелить.

– Может, опустите его?

– Зачем? А вдруг вы пришли меня изнасиловать? Тогда пистолет мне понадобится.

Найджел не смог скрыть надменную улыбку.

– Уверяю, это вовсе не входит в мои планы.

Она озорно улыбнулась:

– Вы уверены?

– Более чем. Хотя… швырнуть вас на эту постель, чтобы заняться с вами любовью… Подарить вам наслаждение… Я не смею мечтать об этом, Фелисити.

Глаза ее были широко распахнуты, она смотрела на Найджела, открыв рот.

– А я думала, вы пришли за портретом.

Найджел расстроенно вздохнул:

– Да, вы не ошиблись.

Обойдя Найджела, Фелисити направилась к балкону, в сторону от кровати.

– Портрет я вам не отдам. Он мой. Если же вы попытаетесь забрать его у меня силой… – она подняла пистолет, – я буду вынуждена вас остановить.

– Я никогда не применяю силу против женщин.

– Да? Очень мило, вы меня успокоили.

– А где портрет?

– Не волнуйтесь, в надежном месте. Должно быть, он нужен вам очень сильно, раз вы рискнули пробраться ко мне в комнату в этот час?

– Понимаете, я уже говорил, эта вещь не моя и спорить на нее я не имел права. Это портрет моего дяди. Отец и он были очень близки. Дядя умер молодым, и портрет много значит для моего отца. За последние несколько недель мы с отцом сблизились. Мне бы очень не хотелось, чтобы он узнал о моем глупом поступке. Мой образ жизни и так сильно огорчал отца. Пари, которое мы заключили, более чем глупое. Неправильно было просить вас покинуть Лондон. Я запаниковал, узнав о вашем желании выйти за меня замуж. Единственное, что удалось придумать ради своего спасения, – избавиться от вас. Это был поступок труса. То, на что я попросил поспорить вас, равнялось ставке на портрет. Будь я отцом сына, совершившего такой проступок, я был бы разочарован его действиями и суждениями.

– Понятно, – тихо ответила Фелисити. – Значит, тут уже ничего не сделаешь, так?

– Что вы имеете в виду?

– Я о портрете. Вы можете его забрать.

– Фелисити! – Найджел испытал прямо-таки волну облегчения и шагнул к ней. – Я все возмещу вам. Исполню любое ваше желание!

Фелисити долго смотрела на него и молчала.

– Неужели мысль о браке со мной вам так невыносима?

– Дело не в вас. По-моему, я совершенно ясно выразился насчет моих чувств к вам.

– Да-да. – Она взмахнула пистолетом. – Вы хотите спать со мной, но не как с женой.

– И вам придется смириться с тем, что иначе не будет. И мне придется смириться. Я не позволю вам свести меня с ума.

Фелисити помолчала.

– А если иначе?

– Что иначе?

– Все будет иначе. Что, если я захочу переспать с вами, не имея намерения вступить в брак? – Она заглянула ему в глаза. – Что тогда?

Найджел покачал головой:

– Этого я не допущу.

– Почему?

– Потому что ваша жизнь потерпит крах. Вы желаете брака и всего, что с ним связано. Однажды я буду готов для брака, но не теперь.

– А если бы я была замужем? А что, если бы я собиралась выйти замуж… Скажем, за лорда Норкрофта. Завтра. Тогда вы согласились бы переспать со мной?

– Нет! – Он был шокирован. – Поверить не могу, что вы способны на такое.

– А я не могу поверить, что вы такую возможность упустите. Моральные принципы не мешают вам спать с замужними дамами. Вы сами говорили, что брачные клятвы нарушали не вы. А вот если бы я была замужем за Норкрофтом…

– Он один из моих старинных друзей. Я никогда…

– Значит, дело не во мне? Видит Бог, раньше вы не колебались, если речь шла о замужней женщине. Можете забрать портрет. В этом случае и во всем, что касается наших отношений, можете объявить себя победителем.

– Что?

– Я капитулирую. Я отступаю. – Она решительно повела плечом. – Я нашла мужчину, с которым могла бы провести остаток жизни. Это тот самый мужчина, что предназначен мне судьбой, но я не могу получить его, и если я ему не нужна, тогда мне вообще никто не нужен. Вы хотите, чтобы я ушла из вашей жизни, и я вам в этом помогу.

– Фелисити!

– Я сделаю все, что будет в моих силах, чтобы с этого момента избегать встреч с вами. Возможно, я все же уеду из Лондона. Поеду в деревню, буду жить среди полей и лесов, любуясь звездами. Сосредоточусь на работе. Возможно, даже сама открою комету-другую.

– Фелисити, вам вовсе не обязательно…

– Нет, обязательно. Понимаете, Найджел, вы признались, что я вам нужна, так вот, вы нужны мне столь же сильно. Я привыкла любить вас всей душой. Я полюбила вас с того момента, как вы появились на садовой стене. Наши частые встречи в последнее время будут лишь напоминать, что вы никогда не станете моим. – Она глубоко вздохнула. – Несколько минут назад вы спрашивали, что я хочу вместо портрета. Вы сказали: «Чего бы вы ни пожелали».

– Да? Я так сказал?