– Тео! Смотри! – Дастин, отвлекая меня от чревоугодия, вытянул руку, показывая вниз. – Черт, она же его убьет!
Дрались человек и несколько хищников. Мужик (кстати отнюдь не голый, а защищенный доспехом) успел уложить двух крупных кошек – леопардов по всем внешним признакам – и теперь пытался замочить львицу с желтовато-бежевой шкурой. Тварюга не давалась и наконец обхитрила противника – выбила короткое копье из рук, подмяла под себя и уже готова была рвать шею человека.
Ударил выстрел из импульсной винтовки. Дастин, неожиданно принявший правила игры и оставивший все сомнения, вскинул оружие, отключил ненужное при штучной работе автонаведение, прицелился и засадил разряд в голову зверюги, над бровью. Львица дернулась, пошатнулась и грузно завалилась набок. На трибунах поднялся недоуменный галдеж.
– Пойдем-ка отсюда…
Благородные господа, пока не проявлявшие к нам никакого интереса, дружно вскочили и воззрились на неожиданных гостей отнюдь не благосклонно. Первый начал что-то грозно выговаривать, размахивая руками.
Дастин потянул меня за рукав, мы, пятясь, отступили к переборке, и едва подошвы ботинок коснулись бетона, я гаркнул:
– Навигатор, задрай дверь! Быстро!
– Выполнено, – раздался его голос. – Я вас звал, почему не отвечали? Коммуникатор арсенала отлично работает. И что за стрельба?
Плита опустилась. Солнце, шум и Рим остались с той стороны.
Дастин произвел звук, похожий на аварийный выхлоп пара из теплообменника реактора. Ругнулся вполголоса.
– Навигатор, открой снова, – неожиданно приказал он.
Спустя несколько секунд перед нашими глазами оказался уставленный бесконечными металлическими стеллажами арсенал Комплекса, освещенный самым обыкновенным электричеством.
Кстати, следов выстрела нигде не обнаружилось, как мы ни искали, потратив на это лишние полчаса.
За это время мы не обменялись ни словом об увиденном. А прихваченный сувенир – небольшой золотой стаканчик – я спрятал в карман. Потом присоединю к коллекции, в которую уже входят позвонок слонопотама и лопнувший воздушный шарик.
* * *
Через три часа мое собрание артефактов пополнилось соответственно дохлым детенышем какого-то маленького динозавра, пистолетной пулей времен Тридцатилетней войны, коричневым томиком с золотым тиснением «И. В. Сталин» и красным заголовком: «О Великой Отечественной войне Советского Союза», а также серебряной двузубой вилкой. Дастин сказал, что вилка и римский стаканчик могут послужить началом для собрания целого обеденного сервиза, если так все будет продолжаться и дальше. Потом обозвал клептоманом.
Собственно, мы ничего особенного не делали. Просто шли на своих двоих к сектору W. И попутно встревали в приключения. Не то чтобы активно встревали, ибо никакого желания обнаружить за очередным шлюзом лес мелового периода, трактир, забитый мушкетерами в синих плащах, или бальную залу времен Людовика XIV мы не испытывали. Просто просили Навигатора открыть двери и за каждой обнаруживали нечто новенькое. Комплекс превратился в настоящий театр – с актерами, сценами, отличными декорациями, а однажды даже с оркестром.
Меня окончательно добило раскрытие створок лифта, на котором мы должны были отправиться наверх. Дастин лишь смачно сплюнул, увидев вместо сверкающей металлической кабины пялящийся на нас портрет Вождя Всех Времен и Народов величины несказанной, окруженный вдобавок вазочками и гвоздичками, и длиннющий лозунг: «Сталин – золотое утро человечества!»
Это был книжный магазин. Вероятнее всего, в Москве конца сороковых годов ХХ века. Школьники (сизый китель, фуражки и пионерские галстуки), покупавшие тетрадки. Толстая женщина в дорогом кашемировом пальто, пришедшая вместе с дочкой, расплачивалась за новый том «Малой Советской энциклопедии». Рекламный плакат призывал советских граждан приобретать книги издательства «Детгиз» вообще и роман А. Н. Толстого «Петр Первый» в частности.
Двое военных рассматривали книги, выложенные на прилавке. Если судить по эмблемам на погонах, сии воители принадлежали к доблестным танковым войскам. Знаки различия за минувшее время практически не изменились, и мне стало ясно, что первый носит звание младшего лейтенанта, второй – старшины: на погоне широкая продольная полоса с поперечиной. Наконец оба танкиста купили по книжке, проходя мимо нас, окинули взглядом меня и Дастина, а старшина почему-то отдал честь.
Рядом висело зеркало, и я непроизвольно глянул на свое отражение.
Быть того не может!
Впрочем, теперь у нас может быть все…
Исчез черный комбинезон, и я машинально перевел взгляд на рукав – настоящий костюм все-таки не претерпел никаких изменений. Зеркало же отражало мою физиономию в обрамлении форменной одежды капитана ВВС. Слева на груди – орден Отечественной войны второй степени и орден Боевого Красного Знамени.
Дастин выглядит еще почище. Вместо пирата на отдыхе с черепастым банданом, импульсной винтовкой и небритой рожей зеркало показывало молодого здоровячка в чине лейтенанта Госбезопасности. Улёт.
Я поклялся себе, что никогда не попробую наркотики, даже если будут предлагать настырно и бесплатно.
Раскрытая дверь лифта была в четырех шагах за моей спиной. На противоположной стене тоннеля, видной через проем, висел коммуникатор Навигатора.
– Прогуляемся по магазину? – спросил я Дастина, зачарованно рассматривающего свое отражение и погоны с голубым кантом. – По-моему, здесь куда безопаснее, чем во всех других местах.
– «Здесь» – это где? – педантично уточнил напарник. – Знаешь, а мне эта форма идет. Только чья она?
– Старинная, русская. Точнее, советская. Мне кажется, мы угодили в Россию после окончания Второй мировой войны. Для здешних обитателей ты, наверное, выглядишь как офицер… В общем, как офицер тайной полиции. Понятно?
– Круто, – согласился Дастин. – Если хочешь, осматривайся. Я тебя в тоннеле подожду. Признаться, путешествия во времени и пространстве меня уже достали.
Дастин развернулся на каблуке и, что-то насвистывая, отправился в Комплекс. Надеюсь, у него хватит ума не просить Навигатора закрыть дверь. Как только мы покидали очередную «дырку», шлюз закрывался, а, открывшись вновь, можно было наблюдать привычные помещения Комплекса. Все чудесные места, в которых мы успели побывать, исчезали бесследно.
Напрашивается вопрос – если Дастин вдруг закроет дверь, то что случится со мной? Вариантов несколько. Я останусь навсегда в сороковых годах ХХ века. Все исчезнет, и я очухаюсь в лифте Комплекса… Или все наблюдаемое исчезнет вместе со мной.
Нет уж, лучше такой эксперимент не проводить.
Я прошелся по магазину, попутно шаря по карманам комбинезона. Может, появилось чего интересное? Ну точно, удостоверение личности офицера на мое имя и с моей фоткой, бумажник с деньгами, пачка «Казбека». Теперь остается посмотреть, как местные жители будут реагировать на мои действия.
Я покопался в кошельке, извлек несколько бумажек по одному рублю и синенькую пятерку с нарисованным красноармейцем в шлеме. Что бы такого купить?
Ага. Эта замечательная книжка стоит ровно пять рублей.
Подойдя к кассирше, одновременно выполнявшей роль продавщицы за прилавком, я с нарочито независимым видом громко потребовал сборник речей, выступлений и документов товарища Сталина, посвященных Великой Отечественной войне.
Тетка за кассой пробила чек и с некоторой обескураживающей небрежностью бросила передо мной тонкий коричневый томик. Так с произведениями Великого Вождя не обращаются. Но не буду же я затевать скандал?
Сжимая в руках книжку, прошелся к выходу. Что ж, и тут прежняя история: мы с Дастином, оказавшись в «дырках», могли отойти от прохода в Комплекс не далее чем на шесть-семь метров. Потом двигаться становилось все труднее, и в финале мы натыкались на невидимую стену. Выйти из магазина на улицу мне позволено не было.
Напоследок я решил схулиганить. Подумав, какую жуткую крамолу можно было бы учинить, а затем безнаказанно смыться, я приостановился у распахнутых створок лифта (здесь это выглядело как дверь в стене слева от прилавка) и громогласно возгласил:
