– Верните мне их! - вновь закричала она.

С дрожью в руках Джиллиан прикоснулась к своему лицу, ощупывая кожу. Повсюду вокруг она чувствовала присутствие обрывочных воспоминаний. Ей казалось, прищурь она немного глаза, и увидит их - подхваченные вихрем образы, подобно тому, как это случилось, когда буря унесла в небо домик Дороти и опустила его в стране Оз. Она чувствовала на языке вкус кокосового мороженого - того самого, что делали в «Ханрахане», когда она была маленькой девочкой, - нигде больше она не пробовала такого. Но «Ханрахан» закрылся уже лет двадцать тому назад.

Они здесь. Все они здесь. Вот если б хорошенько сосредоточиться, она бы все вспомнила. Так было однажды, когда она засунула куда-то ключи и пыталась вспомнить, куда именно.

Майкл сражался с одним из чудовищ и уничтожил его. Но внезапно Джиллиан услышала его крик и, обернувшись, увидела, как существо, бывшее когда-то Сьюзен Барнс, схватило Майкла и потащило вниз. Майкл начал задыхаться, он пытался оторвать от горла руки женщины, но не мог. Вокруг Джиллиан начало смыкаться кольцо уродливых тварей. Она ощущала с ними родство. Ей передался их голод.

Но она помнила, как вальсировала с отцом.

Помнила, как болела гриппом и, уютно устроившись под одеялом, читала любимые книжки.

«Ты не одна из них, - думала она, Они убьют тебя, чтобы попробовать на твоем языке вкус того кокосового мороженого».

Иссохшая женщина оседлала Майкла. Он смотрел мимо нее, влево, в сторону коридора, ведущего в заднюю часть дома. Там, над распростертым телом Тома Барнса, появилось видение. Легкий след в воздухе, в котором угадывалась маленькая девочка. Она долго смотрела на лежащего без сознания человека, но потом обратила взгляд на Джиллиан.

Девочка боялась.

«Она меня боится, - подумала Джиллиан. - Боится всех этих женщин и меня».

В ее сознании вдруг промелькнула картина.

Ей восемь лет. В бабушкином доме в Вермонте отмечают День благодарения. Приехали все. Дюжины тетушек, дядюшек и дальних родственников, которых она до этого не видела. Это самый чудесный День благодарения в ее жизни. На кухне бабушка и тетя Бетти нарезают тесто для последней партии сотен равиоли. Сестры полностью завернули ее кузена Джейми - он учится в четвертом классе - в алюминиевую фольгу. Теперь он - космический пришелец. Они пригласили Джиллиан с ними поиграть. Космический пришелец Джейми гоняется за девчонками, и они визжат от удовольствия. Дом наполняется ароматом кипящего в кастрюле мясного соуса, а также голосами ее ближайших родственников и их родственников. Джиллиан чувствует запах табака в трубке двоюродного дядюшки.

«Дядя Бык, - сказала она себе. - Мы звали его дядя Бык, хотя имя его было Билл. Он умер от рака год спустя, но я этого тогда не знала. Не знала, что он болен. И хорошо, что не знала».

Рты всех иссохших женщин открылись, как клювы птенцов, пытающихся ухватить червяка. Джиллиан вернула себе это воспоминание, и они хотели его отобрать. Даже та, что сидела верхом на Майкле, на мгновение ослабила хватку и повернула голову, уставившись на Джиллиан пустыми черными глазами.

Джиллиан выхватила из воздуха еще одно воспоминание: как она сидела с мамой на пляже в Мексике, попивая «пинаколада» - ее был без рома, - а по радио звучала мелодия «Маргаритвиль».

Она с силой тряхнула головой. В голове замелькали и другие клочки воспоминаний, тревожно прикасаясь к ней, словно они - это мотыльки, а она - открытое пламя.

Иссохшие существа на ступенях зашипели с открытыми ртами и отвернулись от нее, оглядываясь назад - туда, откуда пришли. Джиллиан осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться в том, что другие существа все еще пребывают в нерешительности, потом захотела посмотреть, что же привлекло их внимание.

У нее перехватило дыхание. Глаза широко раскрылись. На губах заиграла изумленная улыбка. Ибо там она увидела себя, медленно сходящую по лестнице: Джиллиан Лопрести девяти лет от роду. Завязанные в конский хвост волосы, фиолетовая безрукавка и бежевые бриджи с вышитыми на них цветами.

Девочка., потерянная душа Джиллиан… обхватила себя руками, глядя на сутулые уродливые фигуры иссохших женщин. Эта воплощенная сущность Джиллиан, эта маленькая девочка сделала еще один шаг, хотя в глазах ее застыл ужас и подрагивала нижняя губа.

Существа протянули к ней руки.

– Нет! - пронзительно закричала Джиллиан.

Со всей силой, на которую была способна, она двинула локтем по голове ближайшую к ней женщину, потом толкнула другую, и та перелетела через перила. Она с силой оттолкнула от себя третью в тот момент, когда та, цепляясь за ноги и талию Джиллиан, пыталась ее остановить, запустив пальцы в ее плоть.

Девочка ласково улыбнулась и развела руки, как будто Джиллиан собиралась заключить ее в объятия. Джиллиан протянула к ней руки и дотронулась до нее…

Она знает. И наконец понимает так много. Она чувствует силу этого дома, этих чудовищ. Она видит мысленным взором комнату, заполненную маленькими девочками и воспоминаниями, ставшими зримыми и хранимыми наподобие пшеницы, собранной на долгую зиму. Эти женщины-монстры, отбирают за один раз лишь несколько воспоминаний - столько они могут переварить; обжорство ни к чему. Итак, они выжидают и начинают искать девочек, чьи невинные воспоминания озаряют им путь, как маяк. Попадаются, конечно, изъяны - вот почему твари очень осторожны в выборе.

Они выбирают лишь лучших девочек и медленно, в течение нескольких месяцев, а иногда и лет, отрывают от них счастливые воспоминания, невинные моменты, оставляя им только печаль. Они наслаждаются каждым новым вкусом, в то время как девочки - эти сущности, которые обрели форму благодаря энергии дома, - постепенно истаивают. Некоторым из воспоминаний удается избежать хватки чудовищ - неповторимые запахи, блаженные звуки, - они надолго остаются в эфире, отдельно от олицетворения девочек. Некоторые из них даже уплывают за стены дома, рассеиваясь где-то в материальном мире.

Вот так ускользнула и Скутер. Сначала уплыла ее частичка, и девочка последовала за ней. После этого чудовища стали ее искать; часто она ускользала от них в последний момент, становясь недосягаемой. В конце концов, у них на много лет вперед было припасено питание. Они могли вернуть ее и на досуге.

Иногда она являлась своим подружкам. Шептала им, что не покинет их, что позовет кого-нибудь на помощь, чтобы освободить их всех. А иногда плакала из-за того, что они оказались в ловушке. Если она блуждала чересчур далеко от дома, то начинала рассеиваться; энергия, с помощью которой ее воспоминания удерживались вместе, разрушалась, а ее сущность растворялась в воздухе.

«Надо набраться терпения», - говорила себе Скутер. И быть умной.

Маленькая Джиллиан Лопрести все это понимает. Кое-что она узнала из первых рук, и что-то рассказали ей другие девочки.

Она очень боится. Ее пугают иссохшие женщины, да и Скутер, которая постоянно уговаривает девочек сбежать. Джиллиан пока не решается. Иссохшие монстры ужасны, но еще хуже превратиться ни во что, просто перестать существовать. Она слишком напугана, чтобы пытаться бежать.

И когда искореженные остовы ее похитительниц отбирают у нее самые дорогие из ее воспоминаний, чтобы насытиться ими, она лишь плачет еще безутешней.

Джиллиан упала на лестнице, сильно ударившись, но сразу поняла, что случилось: ее душа, ее сущность снова с ней. Лицо ее зарделось от переполнявшей ее благодарности, на глазах закипели слезы счастья.

– С тобой все будет хорошо, милая, - шепнула она девочке, которой когда-то была, той своей части, которой раньше недоставало. - И у меня все в порядке.

Сзади послышалось шипение.

Джиллиан повернулась и, ухватившись за перила, встала на ноги. Теперь по лестнице к ней поднималось семеро уродливых существ, с горящими от голода и ненависти глазами.

– Стойте, - сказала она. На этот раз не выйдет. Теперь я знаю, кто вы такие. Я чувствую, чего вы меня лишили, и на этот раз буду бороться за каждое мгновение.