Если кто-то из Бленьки обнаруживает на стволе дерева причудливые грибные наросты, он долго топчется поблизости, смущенно хихикая и тревожно оглядываясь по сторонам, дабы никто не застукал его за столь неподобающим занятием. Иногда смотреть на древесный гриб ходят небольшими компаниями, непременно однополыми и никогда – в сопровождении родственников; члены таких компаний связаны своего рода круговой порукой и ни за что не станут обсуждать случившееся при посторонних.

____________

Друпты из верхней Альдахи панически боятся бессонницы – и не потому, что недуг сей бывает мучителен, а по той причине, что бодрствование по ночам считается у них непристойным поведением, а сама бессонница – «стыдной», «неприличной» болезнью, которая не вызывает у окружающих никакого сочувствия, а лишь провоцирует циничные усмешки.

Установлено, что если один из супругов страдает бессонницей, второй имеет право уйти от него, забрав большую часть совместного имущества. Справедливости ради следует заметить, что непристойное поведение ответчика должно быть доказано: требуется привести как минимум троих свидетелей, что практически невозможно, поскольку предполагается, что ночью все приличные люди спят, а значит, не имеют возможности наблюдать друг за другом.

Однако человеку, которого однажды заподозрили в ночных бдениях, бывает очень трудно вернуть себе доброе имя и восстановить запятнанную репутацию.

Достоверно известно, что обычай сей родился из случайно оброненной фразы одного из первых королей Друптов, который однажды во всеуслышанье заявил своим дочерям, зевавшим за завтраком после затянувшегося накануне девичника: «По ночам спать надо, а не глупостями всякими заниматься».

Усердные королевские слуги тут же записали высочайшее замечание на куске меленговой коры и огласили в качестве специального указа. Король удивился, но по ленности не стал ничего менять, поэтому Друпты по сей день вынуждены укладываться в постель с наступлением темноты, и лежать, сохраняя неподвижность, чтобы домашние и соседи не уличили их в непристойном поведении.

____________

Беблоганы из Мкегне полагают, будто не может быть более непристойного поступка, чем откровенный рассказ о себе. Ложь выполняет у них ту же функцию, что одежда у других народов, чьи представления о стыдливости совпадают с общепринятыми.

Рассказать правду – значит прилюдно обнажиться; солгать – всего лишь соблюсти пристойность. Что бы вы не говорили, собеседники не станут внимательно прислушиваться к вашим словам, поскольку заранее не готовы серьезно относиться к содержанию вашего монолога. У слов, произнесенных вслух, нет никакой прикладной ценности, они выполняют декоративную функцию, поэтому всякий Беблоган заботится лишь о том, чтобы развлечь и позабавить своих собеседников забавной, необязательной байкой.

Для правды существует письмо: в тех случаях, когда возникает настоятельная необходимость ознакомить собеседника с истинным положением вещей, Беблоган пишет записку. Стыдливость не позволяет ему подписаться собственным именем, поэтому под правдивым текстом всегда стоят вымышленные инициалы. Но поскольку записка всегда передается из рук в руки, проблем с идентификацией автора не возникает.

Понятно, что у Беблоганов нет и быть не может ничего, похожего на литературу, только в высшей степени правдивые и беспристрастные исторические хроники, добросовестно создаваемые поколениями анонимных авторов. Если же в руки Беблогана попадает чужеземная книга, он примет на веру все, что там написано – кроме имени автора, разумеется.

Очевидцы рассказывают о безумных выходках Беблоганских студентов: выпив для храбрости, юноши и девушки в масках врываются в какой-нибудь ресторан, где проводят семейные вечера уважаемые горожане. Там молодые хулиганы очень громко выкрикивают несколько слов, правдивость которых очевидна для всех присутствующих (например: «я – юная девица», – или: «я промок под дождем») – и поспешно убегают.

Это – весьма рискованные выходки, поскольку согласно Беблоганскому законодательству всякий уличенный в публичной искренности должен быть наказан трехчасовым сидением в «позорной луже» на рыночной площади. Каждый прохожий считает своим долгом прилюдно помочиться в зловонный водоем, где томится несчастный правдолюбец; некоторые возмущенные обыватели приводят к луже своих домашних животных, а детвора с энтузиазмом забрасывает наказанного жидкой грязью.

Страшно даже подумать, как отнеслись бы Беблоганы к церковной исповеди, если бы им довелось узнать об этой, столь обычной для нас, процедуре.

____________

Прухты, обитающие на Краю Земли (во всяком случае, так они сами именуют Блубонскую степь, где разбросаны их селения), смущенным хихиканьем провожают всякую летящую птицу; даже вид порхающей бабочки может заставить их покраснеть, ибо полет представляется им на редкость непристойным процессом.

Прухты совершенно уверены, что когда-то давно, «в начале мира», люди умели летать; в те времена совокупления совершались почти исключительно в полете, отчего некоторым безумцам приходило в голову, что хорошо бы отыскать в небе обитающих там богов и заняться с ними любовью. После первой же (неудачной, если верить мифам) попытки оскорбленные божества благоразумно лишили своих похотливых детей способности к полетам.

С тех пор Прухты уверены, что их божества решили сделать своими любовниками птиц и насекомых – если уж они позволяют этим тварям летать сколько заблагорассудится. Будучи по природе своей людьми великодушными и благородными, они не завидуют птицам и насекомым и не пытаются свести с ними счеты. Но, наблюдая их полет, Прухты всякий раз испытывают некоторую неловкость вкупе с сильным возбуждением и вприпрыжку отправляются домой, к своим кулеле (это слово может быть с натяжкой переведено как «соебники» и означает некоторое количество любовников обоих полов, которые договорились жить в одном доме и вести общее хозяйство, чтобы не нужно было бегать по селению в поисках друг друга всякий раз, когда придет охота совокупиться).

____________

Тинупоеле из Троньскате ни за что не допустят, чтобы посторонние застали их за домашней работой: это занятие считается в Троньскате крайне непристойным.

Каким образом вышло так, что столь невинные каждодневные занятия как приготовление обеда, мытье посуды, или стирка стали казаться Тинупоеле верхом неприличия – неизвестно. Если верить их историческим хроникам, народным сказкам и легендам, это обычай столь древний, что обнаружить какие-либо сведения о его зарождении уже невозможно.

Забавно, что при этом Тинупоеле вовсе не погрязают в отбросах и нечистотах, как можно было бы подумать. Напротив, их жилища всегда в идеальном порядке, одежда свежа, а посуда сверкает чистотой. Особого внимания заслуживают изысканные кулинарные рецепты, которые издаются огромными тиражами под видом медицинских трактатов, где сладкий пирог описывается как «средство от облысения», а суп из рыбьих голов рекомендуется «для избавления от кашля».

Поскольку ведение хозяйства кажется Тинупоеле апофеозом распутного поведения, домашнюю работу супруги или любовники всегда делают вместе, под покровом ночи, завесив окна, чтобы любопытные соседи не увидели, что у них творится. Детей, разумеется, отправляют спать, но они нередко подглядывают за родителями и, таким образом, постепенно обучаются ведению домашнего хозяйства.

Тинупоеле полагают, что порядочная женщина должна сперва переспать с мужчиной, и лишь потом может позволить ему помочь ей вымыть тарелки после совместного ужина. К чести местных любовников, следует сказать, что именно второй пункт программы нередко является конечной целью их флирта.

____________