Несмотря на плотный огонь артиллерии, хотя и позднее намеченного срока, но открывшей огонь через границу, Бруно приказал головному взводу спешиться и продвигаться вперед в полной боевой готовности. Только орудие по-прежнему тянули машиной, а не катили солдаты. Группы деревьев, напоминавшие о прежней роще, хотя и голые, могли укрывать замаскировавшихся пограничников, а то и солдат, и обер-лейтенант не хотел слишком рисковать своими подчиненными. Мысль оказалась удачной, поскольку только успевшая пересечь границу цепь была встречена огнем нескольких ручных пулеметов, хорошо укрытых в группе безлиственных, но создающих неплохое прикрытие деревьев. Одна очередь повредила и тягач орудия. Пригибаясь под огнем, солдаты пытались отцепить 37 мм пушку и развернуть ее для стрельбы. Несколько человек упало, убитые или раненые и Винцер приказал спешиться второму и третьему взводам. Развернувшись в цепь, завязая в начавшем уже интенсивно таять глубоком снегу, противотанкисты пытались обойти замаскированную огневую точку русских, но были встречены огнем еще нескольких пулеметных точек. Обстрел из 37 мм орудий подавил некоторые из них, другие постепенно замолкали сами, или подавленные, или покинутые оборонявшимися русскими. Немцы видели и даже обстреляли несколько отступавших русских, явно отходящий пограничный дозор, но тем удалось скрыться.

Впрочем, это мало помогло роте...

Кроме сопротивления русских, их задерживала и невесть откуда взявшаяся распутица. Машины с орудиями вязли в раскисшей грязи, отнюдь не напоминавшей шоссе, которое была обозначена на карте. Немного позже дорога нашлась, но она шла совсем не так, как показывала карта и была покрыта щебнем и смесью тающего снега с грязью, что не сильно повышало скорость передвижения машин.

Не добравшись до городка, они были вновь остановлены, на этот раз приказом командования и расположились на отдых в чистом поле, среди снега и грязи. Установив насколько палаток, ворча и дрожа от холода в своем летнем обмундировании, солдаты стали приводить в порядок снаряжение. На оставленном пограничниками поле боя дозором второго взвода был найден лишь один убитый русский в незнакомого покроя форме, а самое интересное - вооруженный неизвестным, но явно автоматическим карабином. Подсчитали потери роты - трое раненых, двое убитых и разбитый тягач первого взвода. Подъехала кухня, подтянулись похоронщики, санитары и трофейщики. Но карабин так и остался у Винцера. Ему было интересно посмотреть на незнакомое оружие, внешне напоминающее виденный им мельком на полигоне автоматический карабин, испытывавшийся в 1935 году.

'Интересная конструкция'- заметил лейтенант Штейнберг, раненый в руку, но после перевязки оставшийся в роте и теперь вместе с Винцером, ротным фельдфебелем Кемпке и командиром второго взвода Плейшнером, пытавшийся разобраться в трофее. Предохранитель и переводчик огня оригинальной конструкции они раскусили сразу, а вот разборка карабина заняла у них довольно много времени, пока Кемпке не нажал на защелку и не смог отделить крышку сложной формы, закрывающую затвор. Простая и элегантная конструкция затвора, разбирающегося без всяких инструментов, восхитила всех. Понравился и емкий секторный магазин, судя по виду вмещающий около 25-30 патронов. Патроны были не менее интересны. Гильзы, покрытые лаком, явно не из латуни, короткие, сантиметра 4 в длину. Сам патрон на фоне маузеровского смотрелся коротышкой, но был несколько больше и мощнее пистолетного. Обсуждение карабина затянулось допоздна и было прервано только огневым налетом русской артиллерии, хотя весьма неточным, и ночной темнотой.

Утром же пришел новый приказ - обойти город справа и занять оборону, приготовившись к отражению возможной танковой атаки русских.

Поднятые по тревоге солдаты, разгоняя в накопившуюся за ночь стылость, собирали палатки, торопясь подкатывали и цепляли пушки к машинам, запускали и прогревали двигатели автомобилей. А сам Винцер с несколькими солдатами и лейтенантом Штейнбергом отправился на рекогносцировку позиции. Увиденное отнюдь не придавало оптимизма - на ровном поле с несколькими небольшими рядами деревьев и оврагом, полностью залитым водой отнюдь не было подходящей позицией. Но положение, вернее приказ обязывал, и мысленно вздохнув, Винцер принялся распределять позиции взводов, чьи машины уже приближались.

'Интересно, а ведь поле то вспаханное. И, похоже, что деревья посажены специально'- заметил лейтенант Штейнберг - 'Впрочем, неплохо. Вряд ли танки смогут пройти по центру этой грязевой равнины'

'Точно'- подтвердил Винцер. - 'Так.. КП оставляем здесь, на пригорке. Двумя взводами перекрываем дорогу, а твой взвод, Рудольф, поставим за оврагом, пусть на всякий случай следит за полем. И поспешите, бой приближается. Калибр явно немаленький. Неужели тяжелые танки?'.

Действительно, грохот тяжелых орудий накатывался все ближе и ближе.

'Свяжи-ка меня со штабом'- обратился он к радисту.

'Попросим дивизионную артиллерию?' -спросил Штейнберг.

'Если удастся. А еще лучше бы авиацию. Только что-то ни одного из этих асов не видно уже второй день'

'Да уж. Как пиво пить - так они первые. А в бою их не дождешься. Ладно, побежал ко взводу.' -Штейнберг повернулся и, торопясь, пошел к машинам своего взвода.

Гремевшая канонада вдруг резко смолкла. Видимо, кто-то кого-то прищучил - или русские передовой отряд, или отряд их. Понимая, что времени остается все меньше, противотанкисты спешно готовили позиции, укрывая маленькие приземистые пушечки среди голых деревьев, роя окопчики, устанавливая пулеметы. То один, то другой солдат украдкой бросали взгляд на прикрытое следующей группой деревьев поле и дорогу. Вдруг что-то громко загудело в небе и все дружно подняли головы. Над равниной с ревом быстро пронеслась тройка странных, непонятно чуждого силуэта, самолетов. Исчезнув из вида, они неожиданно появились сзади, уже на меньшей высоте и обрушили на еще плохо замаскированные пушки и солдат град бомб. Близкий взрыв приподнял Винцера над землей и в течение мгновения он успел заметить, как приближается к нему смесь грязи и камней, как горит его машина и падает радист, пытаясь руками достать вонзившийся в спину осколок... Удар о землю выбил остатки воздуха из легких Бруно и на этом бой для него закончился.

Уже в госпитале он узнал, что даже без авиаудара его рота была обречена, так как 37 мм пушки вообще не пробивали броню новых русских танков. Его вывезли на машине первого взвода, оказавшегося в стороне от удара русских благодаря оврагу. Остальные же два взвода, понесшие потери от русских бомб, были раскатаны в блин подошедшим танковым батальоном русских. Самое главное, что покончив с ротой, танки русских, сопровождаемые еще и пехотой на бронетранспортерах, отошли. Похоже, что это была всего лишь разведка боем...

Поправив монокль, Кейтель продолжил доклад.

'Выяснилось, что ранее разведанные места расположения аэродромов, войск и погранзастав русскими изменены. Неожиданным оказалось также упорное сопротивление русских с применением неизвестных видов оружия. Из войск доносят о пехоте, поголовно вооруженной ручными пулеметами, о легких ручных противотанковых гранатометах, пробивающих любую броню панцеров, о мощных орудиях в составе передовых отрядов русских, о неуязвимых скоростных танках с пушками калибра не менее 9 см.

Кроме того, отнюдь не оправдались предвоенные прогнозы о низкой тактической подготовке русских. Согласно докладам, они действуют весьма умело, а некоторые офицеры даже отмечают возможность наличия у командования противника боевого опыта, не уступающего немецкому. Продвижение войск из-за всех этих причин минимально и намного уступает планируемому. Еще одним фактором, снижающим продвижение войск, является внезапная метеорологическая аномалия в виде распутицы на всей территории, атакованной нами.