- Да, маленький герцог, я так же, как и Вы, радуюсь спасению прекрасной птицы. Дома я расскажу эту историю моим маленьким Гуго и Умассет. Когда-нибудь Вы встретитесь с ними и станете им таким же другом, каким был мне Ваш отец. А теперь скажите, как Вы думаете, сможет ли Ваш воспитатель прийти ко мне в покои попозже вечером, когда все лягут спать?

Ричард обещал, что Осмонд так и сделает.

Собираясь вечером к графу, Осмонд приказал Сибальду охранять дверь герцога. Беседа была долгой: ведь Гуго приехал в замок Людовика главным образом для того, чтобы узнать, как живется сыну его друга, и, конечно, ему хотелось знать мнение Осмонда. Оба они согласились, что в настоящее время никаких дурных намерений у короля нет. Похоже, Людовик собирался держать у себя герцога просто как заложника, чтобы быть спокойным относительно границы Франции с Нормандией. Но Гуго посоветовал Осмонду держать ухо востро.

- Тотчас же, едва заподозрите недоброе, отправляйте ко мне верного человека! Я не замедлю придти на помощь.

На следующее утро граф Парижский уехал, и жизнь вернулась в обычную колею. Но на Троицу двор короля Франции снова блистал во всем своем великолепии. Высокопоставленные вассалы выразили королю свое почтение и отправились вместе с ним в церковь. Затем предполагался большой пир, где король и королева должны были сидеть во главе стола, а остальные - согласно степени своей знатности.

Когда процессия двинулась в церковь, Ричард шел рядом с Карломаном. Принц был облачен в богатые голубые одежды, украшенные изображением королевской лилии. На Ричарде был наряд с вышитым на груди золотым крестом. Когда торжественная служба в церкви завершилась, и все воротились в замок, управляющий препроводил дворян в парадный зал, где слуги уже накрыли на стол. В это время послышался конский топот у ворот, возвещавший о прибытии новых гостей. Управляющий поспешил встретить их.

- Высокородный Арнульф, граф Фландрии! - вскоре провозгласил он.

Ричард побледнел, отвернулся от Карломана, быстро вышел из зала и поднялся по лестнице к себе. Осмонд последовал за ним. Через несколько минут в дверь их горницы постучали. На пороге стоял один из франкских рыцарей.

- Разве господин герцог не явится на пир? - спросил он.

- Нет,- ответил Осмонд.- Он не будет есть с убийцей своего отца.

- Король будет разгневан. Ради блага ребенка Вам лучше отговорить его от подобных выходок. - Франк был смущен.

- Преломлять хлеб с убийцей отказался не ребенок, а герцог! - ответил Осмонд. - Свободный норманн не сидит за столом с убийцами его родных! Счастье убийцы, что он еще не может сразить его на месте, как бешеную собаку. Если бы не мальчик, я немедленно сам вызвал бы негодяя на поединок.

- Не смею Вас осуждать,- сказал франк,- но не слишком ли широко шагаете? Прощайте.

Не успел Ричард выразить свое возмущение и горько пожалеть о том, что он еще мал, как через воспитателя Лотара было передано еще одно королевское распоряжение. Король предупреждал, что если герцог Нормандский не желает пировать вместе со всеми, ему придется поститься.

- Передайте принцу Лотару и королю, - ответил Ричард,- что я не такой обжора, как они. Я лучше поголодаю, чем опозорю себя совместной трапезой с Арнульфом!

Остаток дня Ричард провел у себя в комнате. Осмонд разделял с мальчиком добровольное заточение. Они развлекали друг друга, как могли, чистили доспехи Осмонда и вспоминали древние саги. Внезапно со двора послышался громкий шум. Что бы он мог значить? Увы, узнать не было никакой возможности. Между тем Осмонд в каждом шуме искал либо угрозу либо надежду для своего маленького сюзерена.

Вечером к ним прокрался Карломан.

- Вот он - я! - закричал мальчик. - Ричард, я принес вам немножко хлеба, правда всего несколько ломтей. Больше мне не удалось унести. Я прятал хлеб под столешницей, чтобы Лотар не заметил.

Ричард от всего сердца поблагодарил Карломана. Несмотря на то, что был очень голоден, мальчик с удовольствием разделил хлеб с Осмондом.

Маленький герцог спросил, как долго намерен оставаться здесь негодяй граф, и обрадовался, услышав, что тот уедет на следующее утро вместе с королем.

- А что это за ужасный шум был во дворе? - спросил Ричард.

- Мне бы не хотелось тебе говорить, - замялся Карломан.

Но Ричард продолжал настаивать, и Карломан нехотя уступил.

Оказалось, что слуги-норманны Сибальд и Генрих поссорились со слугами из свиты Арнульфа. Началась схватка. Погибли трое слуг Арнульфа, один слуга короля и Сибальд.

- А Генрих?- нетерпеливо спросил Осмонд. - Генрих ведь уцелел?

Увы! Эта новость была еще печальнее. Король приговорил Генриха к смерти, и норманна тотчас повесили.

Юное лицо Ричарда омрачилось. В сердце его боролись горе и ярость. Ричард очень любил этих слуг. Они были привязаны к нему, он доверял им. Мальчик горько скорбел о друзьях. Близкие ему люди пали от рук тех же убийц, что и отец, один погиб в неравном бою, другой был казнен так жестоко и несправедливо! Гнев и негодование душили мальчика. Почему его не было там? Возможно, ему удалось бы отстоять Генриха, спасти своего верного слугу или хотя бы сказать ему последнее «прости». Ричард невольно разрыдался. Он чувствовал себя беспомощным. Ему было стыдно, что он плачет, но справиться с этим мальчик не мог. Карломан безуспешно пытался успокоить его. Осмонд также был очень встревожен. Он в свое время выбрал этих двух норманнов за их честность и храбрость и рассчитывал, что, если понадобится, они сумеют передать весточку в Руан или Гуго Белому. Осмонд понимал, что, воспользовавшись случаем, король лишил маленького герцога охраны. Значит, Людовик все же лелеял коварные замыслы! Возможно, и ссора не была случайна. У Осмонда не осталось тени сомнения: следующей жертвой окажется он сам. Но он твердо решил не давать вводов для королевского гнева, терпеливо сносить оскорбления, помня, что это единственная возможность спасти своего воспитанника.

Тучи сгущались над ними, и это становилось все яснее с каждым днем, особенно после отъезда Арнульфа и короля. Погода была очень жаркая, и Ричард уже скучал по широкой прохладной Сене, в которой он часто купался прошлым летом в Руане. Однажды вечером он все-таки уговорил своего воспитателя пойти с ним к реке Уазе, протекавшей по лугу близко от замка. Но не успели они отойти подальше, как увидели нескольких слуг, которые бежали за ними, крича, что по приказу королевы Ричард и Осмонд должны немедленно вернуться. Им пришлось подчиниться. Королева была в ярости.

- Что это все означает? - сердито воскликнула она, - Или Вы не знаете, что король запретил герцогу покидать замок в свое отсутствие?

- Я собирался только пойти на речку искупаться… - начал было Ричард.

- Замолчи, мальчик! - Королева сердито махнула рукой. - Я не принимаю никаких объяснений. Возможно, господин де Сентвиль, Вы полагаете, что можете вести себя вольготнее в отсутствие короля? Но повторяю, если мальчишку еще раз увидят за пределами замка, Вы получите по заслугам. Да я Вам глаза прикажу выколоть, чтоб Вы тут не высматривали лишнего по сторонам! Думаете, я этого не замечаю?

Королева удалилась. Лотар смотрел на Ричарда и Османда со злобным ликованьем.

- Больше Вы не посмеете приказывать знатным людям, юный варвар,- заявил он и последовал за своей матерью. Остаться он побоялся.

Ричард же, который еще полгода тому назад не потерпел бы ни малейшего упрека, промолчал. Живя среди врагов, зная об их коварстве, постоянно ожидая предательства, он научился сдерживать свой нрав. Сейчас его заботило только одно: судьба Осмонда.

- Ах, Осмонд, Осмонд! - воскликнул он. - Они не тронут тебя! Я буду молчать, я впредь не скажу ни одного лишнего слова! Лишь бы только ты оставался со мной!