К сожалению, помощь эта не слишком помогает: 90 % мировой экономики приходится на развитые страны. И вообще, как заметили умные люди, львиная доля экономической активности Третьего мира сосредоточена в районах, которые удалены от береговой морской линии (портов) не более чем на 100 км. То есть вглубь отсталой страны цивилизация практически не проникает.
— А вот Китай! — скажут мне. — Китай так быстро развивается, что скоро станет мировой сверхдержавой.
Увы. Даже успешный китайский опыт показывает, что разрыв между отсталыми странами и передовыми не сокращается. Экономика Китая растет примерно на 15 % в год. А экономика Америки — на 2 %. Но поскольку масштабы этих экономик несопоставимы, американские два процента по абсолютной величине сильно превосходят китайские пятнадцать. И поэтому разрыв между экономиками Америки и Китая только увеличивается каждый год на 900 долларов в пересчете на душу населения. Иными словами, бурно развивающийся Китай беднеет год от года в относительных величинах. И тот огромный вал китайского ширпотреба, который буквально захлестнул весь мир вообще и Америку в частности, — вал, который и является самым видимым и самым пугающим атрибутом китайской экономики, фактически ничтожен: китайский экспорт в США составляет примерно 0,15 % ВНП США. Поэтому абсолютно прав был Збигнев Бжезинский, когда сказал, что «даже если Китаю удастся избежать серьезных политических потрясений и каким-то образом сохранить чрезвычайно высокие темпы экономического роста в течение следующих 25 лет, он все же останется сравнительно очень бедной страной, что дает все основания скептически относится к перспективе вхождения Китая в число могущественных держав мира».
О каких таких политических потрясениях говорит господин Бжезинский? А вот о тех самых, которые все предрекают России — о пробое социального напряжения из-за разницы потенциалов между самыми богатыми и самыми бедными гражданами. Наши красно-коричневые и прочие патриоты, вернувшись из Китая, любят восторженно ахать, охать и ругать Горбачева. Мол, надо было делать, как в Китае — не отпускать гайки, а вводить капитализм при руководящей и направляющей роли компартии. И не было бы тогда у нас такого дикого капитализма, при котором одни стали миллиардерами, а другие получают пенсию в «полторы тыщи». Подобный бред могут нести только люди, не разбирающиеся ни в демографии, ни в экономике и видевшие в Китае только Пекин или Шанхай — эти выставки достижений китайского капиталистического хозяйства.
Экономика Китая разгорается на крестьянском хворосте. А в России весь этот хворост успешно спалил еще дядюшка Джо. Это во-первых. А во-вторых, ситуация с социальным расслоением в Китае ничуть не лучше, чем в России. Там есть небольшая кучка богатеев, есть шанхайские небоскребы, прокалывающие небо этого приморского города. Но успешно и красиво живут только западные экономические зоны, а стоит уехать вглубь на восток. «Там люди мух едят», — как образно выразился один мой знакомый, характеризуя китайские контрасты. И число этих «мухоедов» — по сути, обычных крестьян, которым не досталось городского изобилия, — достигает 800 миллионов человек! Разница между доходами обычного крестьянина с востока и жителя приморского экономического рая не меньше, чем пресловутая разница в зарплатах между москвичом и провинциалом. Одних только безработных в Китае больше, чем народу во всей России!
Никому из наших восторженных китаелюбов не приходит в голову спросить себя: если в Китае все так хорошо, отчего же китайцы бегут из Китая, как тараканы? И в США бегут, и, что весьма показательно, в Россию. Куда угодно — лишь бы свалить с благословенной, экономически растущей родины… Не приходит также в голову нашим патриотам задаться вопросом: а почему это российские пенсионеры из Приамурья переезжают жить в Китай? Уж, наверное, не потому, что там жизнь дороже, а по прямо противоположной причине — там они на свою пенсию катаются, как сыр в масле.
К тому же строительство капитализма под руководством коммунистической партии имеет целый ряд неприятных особенностей. Главная из которых — крайняя неэффективность государственного сектора экономики. В Китае не было столь ненавистной нашим красно-коричневым приватизации. Поэтому огромная часть продукции, к сожалению, до сих пор выпускается на госпредприятиях. Об эффективности этих монстров можно судить по следующему примеру: к концу прошлого века доля государственного сектора в экономике Китая постепенно снизилась до 50 %. То есть половину валового продукта производил госсектор. При этом в госсекторе работало 125 миллионов человек, а на частных предприятиях — 55 миллионов. И эти 55 миллионов «частников» производили столько же, сколько 125 миллионов «государственников»!.. И китайское руководство еще помогало своим госпредприятиям ссудами и кредитами, спасая убогих от банкротства точно так же, как когда-то Софья Власьевна пыталась спасти советское сельское хозяйство — заваливая его деньгами, бесследно исчезающими в этой черной дыре бесхозяйственности (синоним госхозяйственности).
Самые пессимистичные исследователи (к сожалению, пессимисты чаще всего оказываются правыми в таких делах) считают, что через 100 лет Китай сможет обеспечить населению душевой доход, равный 20 % от японского, если рассчитывать его по реальному обменному курсу. Но самое неприятное в китайском экономическом чуде то, что все оно оплачено чужими деньгами — западными инвестициями. А западные инвестиции идут в Китай только до тех пор, пока это выгодно Западу. А не Китаю. Китай зависит от Запада, а не наоборот. Как только уровень Китая достигнет уровня какой-нибудь Южной Кореи, инвестиции течь в горку прекратят. Остается надеяться, что при 800-миллионной резервной армии труда это случится не скоро.
Трагический разрыв между странами цивилизованными и отстающими начал образовываться довольно давно. Сначала он еще не был столь ужасающим. Скажем, в начале XIX века, когда Европу потрясали наполеоновские войны, эта воюющая Европа обгоняла мировую периферию по среднедушевому доходу всего лишь в полтора раза. Но потом пропасть начала стремительно нарастать. Разные исследователи приводят разные цифры, но большинство сходится на том, что к концу XX века разрыв в уровне жизни между гражданами развитых стран и стран «недоразвитых» вырос до 25 раз.
Весь мировой ВНП в 1993 году был равен 23 триллионам долларов, и из них 18 триллионов произвела пара десятков развитых стран, а 5 триллионов долларов — весь остальной мир. Причем в упомянутых развитых странах на тот момент проживало всего 20 % мирового населения. Производительность «белых» и «небелых» можете прикинуть сами. Так что же удивляться нищете Третьего мира? Как поработаешь, так и поешь.
Возьмем для примера ту же Африку. В начале 1980-х годов уровень ВНП на душу населения на континенте был ниже, чем в 1960 году. Это называется «освободились от колониального ига»… А в середине 1990-х годов суммарный ВНП африканских стран (за исключением ЮАР) был ниже, чем в крохотной Бельгии. То есть 400 миллионов африканцев производили меньше, чем 10 миллионов бельгийцев.
Пара слов о ЮАР. Эту страну часто исключают из африканской статистики в силу ее развитости, которая обеспечивалась доминированием в ней цивилизованных людей (т. н. апартеид). Однако международные экономические санкции со стороны либералистов из демократических стран, которым апартеид не нравился, привели к тому, что правительство ЮАР под жесточайшим давлением было вынуждено к 1990 году свернуть систему апартеида, и теперь страна постепенно превращается в то же самое, во что превратилась вся Африка, когда из нее ушли цивилизаторы — разрушение городов, вал черной преступности и прочие прелести.
На сегодняшний день в развитых странах валовой национальный продукт в расчете на душу населения растет примерно на 2,7 % в год. А в недоразвитых — в среднем на 0,7 %. То есть в 3,5 раза медленнее. Значит, пропасть между развитыми, образованными и умными странами и «странами-дураками» (а как еще назвать недоразвитых?) расширяется год от года. (Любопытно, что в некоторых странах среднедушевой доход и вовсе не растет, а снижается. В десятках стран, где хорошо умеют только бесконтрольно размножаться, потребление продовольствия снизилось по сравнению с тем, что было еще полвека назад, при белых колонизаторах. И сейчас бывшие колонизаторы зачем-то помогают этим странам кредитами, которые никогда не возвращаются, а просто списываются.)
