«…Потом же окаянии жидове исправишася, и во ум приидоша, и восташа от земли (на которую упали в Гефсиманском саду при слове Христа: „Аз есмь“), яко от сна возбудишася. И рече к ним беззаконный Июда: о не сильнии есте воини, чесо ради страшитеся единаго человека толико вас; аз бо мню, яко мзду взясте вы от приятелей его, и помогаете ему, дабы он от вас убежал. Того ради Июда сие изрече, понеже бояшеся, дабы Исус от них не укрылся: и того ради сребренник да не будет лишен. Воини же рекоша к нему: о Июдо, зриши ли, како и сам падаеши с нами, а нам глаголеши, яко мзду мы взяли от его приятелей, и помогаем ему, дабы ушел от нас. Тогда убо беззаконныи Июда рече к воином: возмите скоро свети и зажгите, и поидите уже прочее не бойтеся его. Зряще бо он, окаянный Июда, яко Господь наш Исус Христос Сын божии смирив себе предается на смерть волею своею, и близ их стоит смирен и кроток. Тогда прискочи беззаконный Июда смело ко Исусу, и объят облобыза Его глаголи: радуйся» и проч. (Гл. 11, листы 59 и 60.)
«Тогда святый апостол Петр скоро воспрянув от сна, и прискочив к ним с яростию великою, и ухвати за груди слугу Архиереова именем Малха, и удари его о землю, и отреза ему правое ухо ножем. Исус же запрети ему и рече: Петре, не дерзай ножем, и вложи нож во влагалище свое. Ибо аще кто ножем на кого дерзнет, то и такожде от ножа и сам погибнет. Внемли убо, Петре, себе, аще убо аз восхотел от сих беззаконных жидовских воинов оборонитися, тогда бы ми предстало безчисленно ангел, яко бы и праху жидовскаго не было: но да сотворю волю пославшаго мя Отца. И да сбудется писание пророческое: поражу пастыря и разыдутся овцы. И повеле Исус Петру апостолу приложити ухо Малхово паки к нему. Святыи же Петр приложи ухо к Малху, и Христос сын Божии исцели его, и бысть цело яко же и прежде». (Гл. 11, листы 61 и 62.)
«Воини же жидовския вземше Исуса, связавше руце Ему пречистыя и на шию Его святую возложиша цепь железную. И начаша бити Его немилостивно мечными плазы и дреколием, и иными всякими оружии, кто что в руках своих имеяше; и влечаху Его по земли цепию за шию, и вельми сурово биша Его на месте том, и пречистыя руце и нозе Его отбиша. Потомже возставиша Его на нозе, и поведоша чрез поток кедрскии. Сами убо они, окаянии жидове, идяху по суху, Исуса же пхаху в блато. Толико же биша Его, яко с великаго их биения не можаше из грязи выбрести, они же влечаху Его цепию за шию, чрез поток кедрскии. Егда же извлекоша Его на сухое место, возложиша руки своя на Него, и биша зело немилостивно всякими орудии своими, и злыми и лукавыми умыслы. Толико же избиша Его по всему телеси, яко от крови Его и земли обогритися. И аще бы божество не укрепляло Его человечества, то бы и смерть вкусил на месте том. И приведоша Исуса ко двору Анны архиерея, понеже той Анна архиерей тесть Каиафе бяше. Каиафа же того лета церкви держа начальство. И тогда собрашася множество жидов во двор Каиафин, прежде пришествия Христова, ждуще Исуса во дворе той. Тогда видевши апостоли, како жидове наругашася и биша Исуса немилостивно, вси разбегошася страха ради июдейскаго, кто где возмог убежати и скрытися, токмо един святыи апостол Иоанн Богослов идяше за Исусом близ Его, бе бо знаем Архиереови. И святыи апостол Петр возвратися от бежания своего, идяше издалече во след за Исусом, обзираяся семо и овамо, бояся, дабы не ухватили его». (Гл. 12, листы 63–64.)
Далее о мучениях Христа рассказывается так:
«…И начаша ú бити немилостивно по ланитом, и пхаху ногами своими, и плеваху аки в простое лице Христово, и в пречистыя очеса Его, и во святыя уста Его. И толико горце Ему бысть сия мука плевания их смрадное, и проклятое их досаждение, и скверное глаголание: яко и уму человеческому не возможно изрещи. Толикими муками мучиша Исуса, и горше сих. Исусу же быша руце связани назад, и невозможно Ему быше утиратися сквернаго их заплевания, яко и дивитися тамо предстоящим человеком, таковому их возбешению и поруганию». (Гл. 13, лист 67 на об. и 68.)
«…Тогда вси беззаконнии жидове с яростию, аки злии и безстуднии пси, похватиша немилостивно Исуса и начаша бити, и за власы пречистыя драти, и за святую браду терзати. А инии по пречистым ланитом биша крепко, ударяюще во святую Христову главу. А инии плеваху и святое лице Его, а инии реюще, инии же щиплюще; а инии же преклоняху колена своя, и кланяхуся Ему ругающеся. Инии же аки пси высовывающе языки своя, и прекривляющеся. Ови же завязавше лентием Его очи, и ударяху в ланиту глаголюще: прорцы, нам, Христе, кто есть ударивый Тя; и толикия неизреченныя муки воздаша Ему, яко пречистому телу Его всему обагритися кровию, и земли омочитися оною, и еле жива суща оставиша Его». (Гл. 13, лист 70.)
На самом суде Пилата являются свидетельства за Христа. «Никодим же некто Июдеанин ту с ними предстоящии на судищи том, рече к Пилату: молю тя, господине Пилате, повели ми рещи слово. Пилат же рече: рцы мы. Никодим же рече: аз рекох ко всему народу Июдейскому на соборе, что ищите за человеком сим вины; аз есмь о Нем истинныи свидетель, яко человек сей Исус, глаголемый Христос, много знамения преславно сотвори, яже никтоже никогдаже сотвори, и сотворити таковых чудес не может. Оставите Его и не совещайте о Нем зла. Да аще суть от Бога знамения, то тая состоятся, аще ли от человек будут разрушаться.[7] Убо Моисей послан бысть от Бога во Египет творити знамения великая, яже рече ему Бог, пред Фараоном царем Египетским. И беша ту мужие угоднии фараонови, Анний и Замврий, иже сотвориша знамения и чудеса многа, яко же сотвори и Моисей. И имяху их Египтяне яко боги. Но понеже знамения их не беяху от Бога, погубишася, и вси елицы вероваша в них. И ныне оставите человека сего, несть бо повинен смерти. И рекоша Июдеи Никодиму: или ты ученик еси Его, и слово о Нем твориши. И глагола к ним Никодим: еда и Пилат ученик Его есть, и слово о Нем творит. Не постави ли его Кесарь над таковыми словесы. Июдеи же претяще Никодиму глаголати, и скрегчюще зубы своими на него. И глагола им Пилат: что убо зубы своими скрежещите на Никодима, яко слышавше его истинну глаголюща. Решаже Июдеи Никодиму: истинну Его да имаши ты, и в части Его да будеши. И рече Никодим: аминь да буду с Ним по глаголу вашему, яко же вы глаголете. Един же некто от Июдеи возгласи, моляше Пилата, яко да повелит ему слово рещи. Пилат же рече ему: глаголи еже хощеши. Он же рече: аз одержим бех люте болезнию, тридесять и осмь лет, и лежах на одре моем болен, пришед же Исус исцели мя, и рече ми: востани и возми одр свой и ходи, и абие исцелех, и взях одр мой и поидох, и бых здрав. И паки возва другии Июдей глагола: аз слеп родихся, и глас слышах от Него, и учительныя словеса и яко имя Его прославляют вси народи июдейстии, лица же Его не видех. Егда же прииде ко мне, тогда возопих к Нему велиим гласом: помилуй мя, Исусе сыне Давыдов. Он же милосердова о мне и возложи на мя руку Свою пречистую, и абие прозрех, и до сего дня вижу, и не поболех ни о чем. И другии от Июдей рече: аз прокажен бех, и словом единем исцели мя Исус, и до сего дне не поболех. И паки некая жена именем Веруния, издалече вопиющи сице рече: аз кровоточива бех лет дванадесять, и коснухся созади края риз его, и абие ста течение крови моея, и исцелех, и до сего дне здрава есть. Тогда рекоша Июдеи: закон убо имамы, яко жена на свидетельство не исходит. Мнози же от народа вшедше посреде мужи, и жены, и дети и возваша глаголюще: сей человек пророк велик и силен есть, яко и беси повинуются ему. И глагола Пилат к вопиющим: то почто учители ваши и архиереи не повинуются Ему. Они же реша к Пилату: не вемы. И инии свидетели восташа по Христе истиннии, и рекоша: мы вемы, яко Сей человек воскреси Лазаря от мертвых, четверодневна суща, во гробе лежаща. Слышав же Пилат, и пристрашен бысть, и рече ко всему народу Июдейскому: что хощете излияти кровь неповинную, и призва Никодима и дванадесять онех мужей, иже глаголаху о Христе, и рече им: что сотворю, яко крамола велия в людех; они же рекоша ему: не вемы. Тии сами да узрят. Паки же призва Пилат весь народ Июдейскии, и глагола им: весте яко обычай вам есть на всяк день праздника вашего отпущати вам единаго от связанных ваших. Се убо имам некоего убийцу темницы глаголемаго Варавва, и сего стояшаго Исуса пред вами, в Нем же ни единыя вины обретаю. Коего убо хощите, от сбою отпущу вам». (Гл. 14, листы 76–79 и на обор.)
