Кона поднялась. Ее рука обхватила правое плечо Глории. С застывшим взглядом смотрела она на белокурую женщину, которая не хотела подчиняться гуру.

— Опомнись, Сафи, — прошептала она. — Речь идет только о твоем счастье. Учение гуру осветит тебе путь. Знаешь, как мы все любим тебя!

Глория сжала губы. Она поняла, что зашла слишком далеко и потеряла всякую осторожность.

— Может, ты и права, — сказала она. — Но для меня все это ново, непривычно, и пока я не в состоянии сделать этот шаг в сторону счастья. Дайте мне время, сестры.

— Гуру требует, чтобы ты обращалась к нему, просила его прощенья, — прошептала Кона.

— Прощения — за что? — переспросила Глория.

— Думай об изгнании духа, — объяснила Кона. — Моли его о том, чтобы он удовлетворился первой степенью изгнания.

Глория Стэнфорд испугалась. Значит, были разные способы изгнания духов. С опущенным взглядом она обратилась к жирному Молоху, который неподвижно сидел на золотом троне и смотрел на нее.

— Мой дух еще дрожит от обилия впечатлений, — начала она тихим голосом. — Я отдала тебе большую часть своего состояния, не осознавая этого, я буду служить тебе…

Резкий голос, который, казалось, Шел со всех сторон, испугал ее.

— Ты не веришь тому, что говоришь, Сафи, — прозвучало в пещере. — Ты говоришь так, лишь чтобы заполучить самое легкое испытание.

— Гуру не верит твоим словам, потому что твоя душа не обратилась к нему и твои мысли не в нашем мире.

Глория ощущала, как дрожат ее колени. Ей казалось, что она упадет сейчас в обморок. Ее взгляд упал на толстые губы гуру. Они едва заметно двигались. Вдруг она вновь услышала голос кастрата.

— Готовься к изгнанию второй степени, Сафи, — сказал он. — Когда все будет позади, ты будешь стоять перед миром вечного счастья с широко открытыми глазами. Твои сестры помогут тебе вступить в этот рай.

Глория Стэнфорд испугалась. Вторая степень, что бы это значило?

— После этого ты будешь чувствовать себя свободной, — услышала она голос Коны. — Ты забудешь старый грязный мир, который останется далеко позади.

Двое бритоголовых подошли к Глории и схватили ее за руки. Без всякого напряжения слуги подняли ее и понесли к жертвенному камню. Страх и стыд охватили Глорию. Будучи обнаженной, она ощущала все взгляды, направленные на ее тело. Волна стыда залила ее, когда ее бросили на холодный жертвенный камень, связав руки и ноги.

Ее мутило от запаха крови, который до сих пор сохранился на камне. Глория хотела кричать, но голос отказал ей. Она вспомнила совет Карлы Престон. Может, он ей, действительно, поможет?

Желтоватый туман вдруг опустился на нее откуда-то сверху. Из него к ней приблизилось лицо гуру. Глория видела его угольно-черные глаза, которые не мигая смотрели на нее. Она ощущала, как какая-то сила била из этих глаз и вторгалась в ее сознание. Голоса доносили до нее музыку сфер. Глория почувствовала чьи-то руки, прикоснувшиеся к ее телу. Они гладили ее грудь и скользили вниз.

Кончики пальцев прикасались к эрогенным зонам.

— О чем ты думаешь в этот момент? — услышала она приятный голос.

Она ощущала прикосновения и поняла вопрос. Глория пыталась сохранить ясность мысли.

— Я думаю о любви, — сказала она. — О большой духовной любви, которой нет в земной жизни.

Прикосновения стали интенсивнее. Глория попыталась их проигнорировать. Широко открыв глаза, она смотрела в лицо Молоха. Но странно, он уже не был жирным, отвратительным. Его обнаженное тело было большое и близкое. Она различала любую деталь его фигуры, медленно приближавшейся к ней.

Оглушающий запах стал сильнее. Глория чувствовала, как исчезает ее последнее сопротивление.

— О чем ты думаешь, Сафи? — говорил мягкий голос.

Обнаженная фигура скользила все ближе и ближе. Руки, которые гладили ее тело, исчезли. Ее пронзила ледяная волна, когда ей показалось, что она ощущает тело гуру.

— Мне не надо мужчины… Ненавижу всех мужчин! Телесной любви требует только мой дух!

Ее сознание еще подчинялось ей. Глория все время вспоминала слова Карлы. Это был мир женщин, в котором не было места мужчинам.

— Оставь меня в покое! Я ненавижу твое тело!

С облегчением она убедилась, что обнаженная мужская фигура удаляется.

— Почему ты ненавидишь мужчин, Сафи? — услышала она затем. Она никак не могла понять, откуда шел голос. — Разве телесная любовь никогда не доставляла тебе удовольствия? Это ведь самое прекрасное, что может себе пожелать молодая женщина. Возьми эту любовь, не отвергай ее.

Собрав все свои силы, Глория пыталась сохранить ясность мысли, чтобы отвечать правильно и не выдать свои истинные чувства. Сквозь туман она увидела обнаженную мужскую фигуру, склонившуюся над ней.

— Я не хочу, — прошептала она. — Оставь меня, наконец, в покое, я хочу любви всех вас, я хочу вас любить. Что ты можешь мне дать? Удовольствие на одну минуту, в котором остается горький привкус.

Она удивилась, как быстро ее губы произносили эти слова. Или они были вынужденными? Обнаженная фигура полностью растворилась в клубах тумана, приняв вновь форму жирного гуру. Черные глаза не мигая смотрели на нее.

— Ты требуешь духовной любви от всех своих сестер? — проник голос в облако ее сознания. — Ты ее получишь.

Голос смолк. Розовое облако тумана опустилось на Глорию и улеглось на ней, как шлейф. Она вздрогнула, когда почувствовала горячие мясистые руки на своем теле. Отвратительная старая женщина возникла перед ней. Она ухмылялась. Желтые длинные клыки вампира выступали над нижней губой. Дряблое тело показалось из тумана и приблизилось к ней.

— Ты хочешь моей любви, сестричка? — услышала она слова из отвратительного рта женщины. — Я могу дать ее тебе.

От прикосновения мясистых рук Глория задрожала.

— Мое тело не требует телесной любви, я хочу духовной любви! Я хочу любви и счастья, которое может дать нам гуру.

Страшное лицо исчезло с демоническим смехом. Мясистое тело растворилось в тумане, руки женщины перестали прикасаться к коже Глории.

Через несколько секунд Глория снова смотрела в лицо Молоха.

— Ты отказываешься от любви нашей самой старшей сестры, пропищал голос. — Она такая же, как ты и все здесь. Она хочет твоей любви.

Глория застонала. Она ощущала, что ее мысли направляются в нужном для гуру направлении, но она ничего не могла сделать против этого. Сила Молоха была сильнее ее воли.

— Я готова подчинить свою волю твоей, великий гуру, — прошептала она.

Черные глаза Молоха стали еще больше. Они выглядели, как бездонные круглые озера.

— Готова ли ты вытерпеть ради меня боль, Сафи? — снова прозвучал тонкий голос.

— Да, я готова, — подтвердила Глория Стэнфорд.

Как плетки, взлетели руки гуру из тумана к лицу Глории. Огненные молнии сверкнули на кончиках пальцев Молоха, заставив вздрогнуть все ее тело. Это было, как электрический удар. Каждый нерв болел, голова раскалывалась. Ее тело упало на холодный жертвенный камень.

Она хотела устало закрыть глаза, но это ей не удалось. Невидимая сила была сильнее, чем ее сопротивление, которое становилось все слабее и слабее.

— Готова ли ты служить мне и пойти в рай вечного счастья и радости? — услышала она следующий вопрос.

— Я готова…

— Готова ли ты отказаться от всего того, что напоминает тебе о твоей прежней жизни?! — Голос звучал, как удары молота.

— Я не хочу ничего, кроме вашей любви! — сказала Глория, дух которой уже был подчинен другому. — Я отдам все, что у меня есть.

— Тогда рай открыт для тебя, — светлый голос из тумана прозвучал вдруг миролюбиво.

В этот момент она почувствовала, что ее руки свободны.

— Встань, Сафи! — Услышала Глория Стэнфорд. — Еще один маленький шаг, заключительная церемония, и ты одна из нас.

Глория медленно спустила ноги. Ее обнаженные пятки прикоснулись к полу, и ей казалось, будто она стоит на облаке. Туман рассеялся, и Глория увидела себя в полукруге других девушек, которые простояли всю церемонию с опущенными головами.