– Абсолютно неверное предположение, – буркнула она, но отвела взгляд.

– Жаль. – Он понизил голос. – Он не намекнул тебе хотя бы на то, что может произойти на этой передаче?

– Вообще-то нет. Полагаю, разговор пойдет о том, что президент Доминго и есть тот самый пресловутый Ксавьер – похититель и террорист, и о том, что произойдет в Эль-Кристобале в его правление.

– И это все?

– А что же еще? – хмуро ответила Лиз. – Делать такую передачу по свежим следам, наверное, не стоило. Надо было подождать, пока осядет пыль.

– Слава Богу, это не наша проблема. – Клайв заметил кого-то из знакомых, среди прибывающей толпы и отошел от Лиз.

Лиз огляделась. Складывалось впечатление, что декорации на площадке, где должно было состояться обсуждение, были собраны в спешке. Для ведущего передачу было приготовлено большое черное кожаное кресло, а для гостей – темно-красный диван. Сбоку поместили огромный телевизионный экран. Ассистент торопливо поставил на место низкий столик с обязательными вазой с цветами, графином с водой и стаканами.

Обстановка явно не способствовала откровенному разговору. Да и захотят ли Льюис Доулиш и Джуд Дэрроу сидеть бок о бок?

Отвернувшись от площадки, Лиз заметила, что к ней идет Марк. Вид у него был такой грозный, что у нее упало сердце.

– Что задумал твой парень? – с ходу, даже не поздоровавшись, прорычал он.

– Если ты имеешь в виду Джуда, – устало ответила Лиз, – то он не «мой парень».

– Ах нет? – издевательским тоном проговорил Марк. – Ходят слухи, что вы крепко спаяны в районе бедер. Или где-то поблизости от этого места.

Лиз посмотрела на Марка с отвращением.

– Какой же ты пошляк, Марк! Удивляюсь, почему я этого раньше не замечала. И почему ты думаешь, что Джуд что-то замышляет? Ты хотел, чтобы он участвовал в твоей программе, и ты его заполучил. Так в чем проблема?

– Он здесь на своих условиях. Он через мою голову договорился с главным редактором текущих новостей изменить формат передачи, который я уже обговорил с Льюисом Доулишем. Теперь он настаивает на прямой спутниковой связи с Эль-Кристобалем. Со мной никто даже не консультировался.

– Там все меняется каждый час. Так что это неплохая идея – идти в ногу с событиями.

– Льюис Доулиш другого мнения. Он закатил настоящую истерику. Он практически обвинил меня в том, что я заманил его сюда. Я уже начал бояться, что он уйдет. Мне целых пятнадцать минут пришлось его уговаривать остаться.

– А с кем Джуд собирается говорить по спутниковой связи? Он хочет обвинить нового президента в похищении и вымогательстве?

– Это я мог бы еще понять, но, увы, нет! Он хочет говорить с женщиной, о которой я никогда не слышал. С некоей Микаэлой Гомес. – Марк бросил испытующий взгляд на Лиз. – Ты знаешь, кто она такая?

– Я слышала о ней. – Лиз внутренне сжалась, но не выдала своих чувств. – Она член подпольного оппозиционного движения. Она попала под перекрестный обстрел, когда был захвачен Джуд, но чудом осталась жива. Он считает… что он ей обязан.

– Хотелось бы, чтобы он расплачивался по своим долгам не во время моего эфира и собственными деньгами, – обиженно заявил Марк. – Не знаю, что теперь будет с нашим бюджетом. Просто не верится, что босс на все это согласился.

– Возможно, ему понравился чисто человеческий аспект. И это прекрасная концовка всей истории, – предположила Лиз и увидела, как помрачнел Марк.

– Благодарю, – отрезал он. – И не надо меня учить, как надо вести дела.

Лиз посмотрела ему вслед и не почувствовала ни капли сожаления. Она и до этого подозревала, что Марк может быть совсем не таким, каким она привыкла его видеть. Комментарии некоторых его коллег и раньше наводили ее на мысль, что он не всегда бывает так обаятелен и предупредителен, а теперь, когда за ней числятся два кардинальных греха – сначала она его разоблачила, а потом бросила, – он не считает нужным притворяться.

Ей даже пришла в голову циничная мысль: Зоя на самом деле оказала ей большую услугу.

Публика уже начала рассаживаться по местам. Лиз заняла место в последнем ряду поближе к выходу. Она видела, что Клайв озирается – ищет ее в толпе, – и подняла руку, чтобы он увидел, что она присутствует в студии.

Лиз пока не знала, как надолго останется. Она разрывалась между желанием еще раз увидеть девушку, сыгравшую столь важную роль в жизни Джуда, и страхом боли, которой будет расплачиваться за свое любопытство.

Она видела, как Марк почтительно сопроводил Льюиса Доулиша до его места. Джуд шел за ними, засунув руки в карманы. Он выглядел спокойным, но Лиз чувствовала, как он напряжен, так же ясно, как если бы он ее обнимал.

Она намеренно перевела взгляд на Льюиса Доулиша, лицо которого занимало весь экран монитора, стоявшего рядом с его местом.

Марк не преувеличивал, призналась она себе. Магнат был бледен, на лбу выступили капельки пота. Не от того же, что у него вдруг появился страх перед камерой!

Том Хантли, ведущий передачи, занял свое место, и звукорежиссер включил вступительную музыку.

Лиз поймала себя на том, что сидит сжав кулаки, и постаралась расслабиться.

Интервью шло по накатанному пути. Льюис Доулиш приветствовал свержение режима Моралеса и с большим чувством говорил о гражданских правах, которые этот режим нарушал.

– Но изменится ли ситуация при президенте Доминго? – поинтересовался Том Хантли. – Похоже, страна попала из огня да в полымя. – Том подался вперед. – Ведь новый президент на деле оказался тем человеком, который вас похитил, а потом подверг пыткам.

Доулиш беспокойно заерзал на своем месте.

– Так кажется на первый взгляд, но возможно и другое. Это могла быть какая-то группа, отколовшаяся от оппозиции и прикрывающаяся ее именем. Не следует спешить с оценкой.

– Что ж, это весьма великодушная позиция, – помолчав, заявил Том Хантли. Он повернулся к Джуду: – Вы ее разделяете?

– Полностью, – спокойно ответил Джуд. – Я был бы очень удивлен, если бы узнал, что Ксавьер, более известный его сторонникам как президент Доминго, знал о похищениях. Думаю, он не имел к ним отношения. – Пауза. – Но не существовало и отколовшейся от движения группы, – продолжал Джуд. – Похитителем – и это прекрасно известно сэру Льюису Доулишу – был не кто иной, как экс-президент Моралес.

Лиз оторопела. Волна недоумения прокатилась по аудитории.

На мониторе появилось побледневшее лицо Доулиша.

– Известно мне? Ничего подобного!

– Значит, когда министр обороны Моралеса генерал Хуан Ортега приезжал в лагерь вы с ним не встречались?

– Нет, – отрезал Доулиш, – Потому что он не приезжал в лагерь.

– Приезжал, – тихо и холодно ответил Джуд. – Я его видел. Мне показалось знакомым его лицо, но я не понял, кто это такой, пока не увидел сегодня утром по телевидению, как его арестовывали.

– Вот вам и объяснение, – сердито вмешался Доулиш. – Вы увидели мельком кого-то другого и ошиблись.

– Но вы его, конечно, знаете, сэр Льюис?

– Ортегу? – Доулиш пожал плечами. – Возможно, мы встречались. Я не могу быть уверен.

– Тогда вы будете удивлены, если узнаете, что все ваши встречи с ним были зафиксированы?

– Минуточку, – нахмурился Том Хантли. – На что вы намекаете?

– Все очень просто. В качестве посланника доброй воли сэр Льюис занимался и весьма прибыльными поставками оружия. Поскольку режим Моралеса подвергался жестким торговым санкциям, все эти сделки, были совершенно незаконны.

– Как вы смеете?! – Лицо Доулиша покрылось красными пятнами. – Это клевета и опасная чепуха! Если я работал со сторонниками Моралеса, зачем им было меня похищать?

– Чтобы держать вас в безопасности в каком-нибудь тайном месте, пока не закончатся переговоры. Вы вряд ли рискнули бы открыто встречаться с Ортегой или его полковниками. Поэтому вас поселили в удобной хижине в джунглях – при том, что девочки и выпивка всегда были под рукой.

Камера повернулась и выхватила лицо леди Доулиш, сидевшей в первом ряду. Она была явно поражена, но ее лицо было словно высечено из мрамора.