Тогда его ранили в результате бандитской разборки, и она спасла ему жизнь. Сережа сам неплохо справлялся с устранением неугодных ему людей, а потому очень интересовал милицию, но он спас ей жизнь, и она отплатила ему тем же. Она по неопытности купилась на богатство и роскошь. Ее ухажер, выставлявший себя респектабельным джентльменом, на поверку оказался озабоченным собственным половым бессилием бандитом, и, если бы не Сергей, покрошивший всех направо и налево, вряд ли бы она сидела сейчас в баре и пила пиво.

– Ничего, – отмахнулся он, расстегивая парку и закуривая. – Все дырки мне заштопали, но с деньгами было туго, правда недолго.

Дарья с пониманием покачала головой.

– Мне надо с тобой пообщаться.

Следующие пятнадцать минут застолья проходили в редких плоских репликах.

– Извини, что я испортил вам девичник, – первым делом сообщил Сергей, когда Лизочка с Леной ушли.

– Ты научился извиняться, это нечто новое, – Дарья лениво грызла косточки, на которых еще осталось немного мяса. – Лучше скажи, как ты смог меня найти.

– Дада, это чистая случайность. Мне нравится этот кабак, и я частенько захожу сюда.

– И ты не боишься, что тебя могут задержать? – она отодвинулась от него еще дальше. – Прошу тебя, пересядь на противоположную сторону.

Он нехотя подчинился.

– Я достаточно осторожен, – густой столб дыма ушел под потолок. – А ты хороша.

Она не отреагировала на комплимент.

– Что ты хотел сказать мне? – ей хотелось поскорее уйти отсюда и оказаться дома.

К ним подошел бармен и попросил, чтобы Сережа прекратил курить.

– Иди на место, подтиральщик, – процедил Сережа, сжимая лежащие на столе крепкие ладони в кулаки.

Не решившись спорить со столь агрессивно настроенным посетителем, командир бутылок и стаканов удалился.

– Ты умеешь убеждать, – заметила Дарья.

Она не понимала, как это происходит, как получается, что ей приятно быть рядом с ним. Сильный, уверенный в себе самец, готовый разорвать любого, кто даже не так посмотрит на него. Правда, быть рядом с таким человеком, общаться с ним, гулять, ходить куда-нибудь, все равно что постоянно носить в сумочке мину с часовым механизмом. Самое неприятное, что время взрыва неизвестно ни тебе, ни ему самому. А когда рванет, будет уже поздно.

– Знаешь, после того как ты спасла мою шкуру, я поклялся себе, что если когда-нибудь встречусь с тобой, то сделаю так, чтобы никто никогда не сделал тебе ничего плохого.

– А ты? Ты включаешь себя в список тех, кто не должен меня доставать, или ты исключение?

– Я не хочу тебе ничего плохого, – он взял ее бокал, в котором оставалось немного пива, и осушил его, затем потушил сигарету и попросил стопку водки.

Его заказ был выполнен незамедлительно. Как только тепло разлилось по телу, он залез во внутренний карман парки и вынул деньги.

Дарья никогда не была равнодушна к финансам и сейчас, разглядывая новенькие дензнаки, почувствовала, что теряет над собой контроль.

Насладившись произведенным эффектом, Сергей снова закурил. Он взял одну из сотенных купюр и стал распластывать пачку по столу.

– Я так понимаю, здесь в десятки раз больше, чем твоя стипендия.

Можно было и не считать, он был прав.

– Что ты хочешь? – может, она и хотела выглядеть раздраженной и обиженной, но против ее воли тон получился деловым.

– Ты стала намного проще смотреть на мир, – не докуренная и до половины «пэлмэлина» потухла в его пальцах. Часть табака и пепла просыпалась на стол. То, что это свинство, его совершенно не волновало. – Прежде чем я скажу о своем предложении, ты должна выслушать небольшую историю, – он наклонился к ней.

Дарья, словно лиса, почувствовавшая добычу, подалась вперед, и теперь их губы были на пожароопасном расстоянии в десять сантиметров. Какая женщина устоит перед тайной или интересной историей?

– Мне довелось провести в больнице месяц, а после еще один на квартире у приятеля, которому пришлось хорошенько заплатить. У нас с ним одно время были общие дела. Имя его ничего тебе не скажет, в общем, «держали» мы с ним торговцев рыбой на одном из рынков. Вначале служба безопасности хотела нас поиметь, но после того, как у них пропали двое самых борзых, нас оставили в покое, и мы потихоньку подаивали торгашей, пока не ушли на повышение.

Как-то сидели мы и пили с этим короткошеим амбалом, и я – положение-то сраное – поинтересовался, чем он сейчас занимается, рассчитывая оторвать себе кусок. Он не стал долго бычиться и очень спокойно признался, что работает сутенером в одной из гостиниц. Место прибыльное, тихое. Знай себе девочками снабжай постояльцев да следи за порядком. Администрация в курсе, директор в курсе, менты в курсе. Все везде схвачено, подвязано и оплачено. Прежде чем мы начали вторую бутылку, он уже сделал мне более-менее официальное предложение... Как раз напряг у него наметился, а одному ему разруливать не с руки. В общем, мы там быстренько кое с кем перетерли, и нас, наших девочек и администрацию оставили в покое.

– Зачем мне все это знать?

Он отклонился назад и замахал перед самым лицом Дарьи расслабленной пятерней.

– Подожди, не гони. Так вот, мы разрулили, потом наметился рост в делах благодаря тому, что в наш родной городок приезжало несколько делегаций. То китайцы, то индусы, то немцы. Девочки так работали, что у бедняжек спины отламывались и ножки тряслись от напряжения, зато в накладе никто не остался. Потом на смену изобилию голод пришел. Клиентов стало очень мало. Штиль. Все, кабздец. Люд ушел. Осень уже заканчивается, а кто поедет зимой в Россию. Местные трахолюбы дают лишь необходимый минимум. Жить стало невозможно, а тут еще какое-то дерьмо начало твориться. Я привлек на работу двух телочек, а они обе как в воду канули, ни слуху ни духу, остальные кобылы взвыли и потребовали гарантий безопасности, прям вот я должен чуть ли не в постель с ними ложиться.

– Значит, ты теперь сутенер?

– Очень неплохое место, и очень не хочется разваливать милый этот бизнес. Здесь все имеют, но для того, чтоб народ не разбежался, а их у меня ни много ни мало восемнадцать барышень, надо найти пропавших девок. Неопределенность пугает.

– И что ты мне хочешь предложить? – на лице Дарьи страх сменялся негодованием, затем следовало любопытство, потом опять страх, сомнения, нерешительность и апатия.

– Вот это только аванс. Я хочу, чтобы ты поработала подсадной уткой.

– Интересное дело, ты и меня хочешь в постель к кому попало укладывать, да еще за это бабки получать.

– Тебе ни с кем спать не придется.

– Я тебя не понимаю... То ты говоришь о проститутках, о замене, и тут же утверждаешь, что мне не придется раздвигать ноги.

– Я просто посмотрю, кто к тебе подходит, затем вежливо попрошу этого человека отстать, а затем прослежу за ним. Неужто ты боишься кого-нибудь, если рядом я?

Она некоторое время смотрела на него.

– Но я не улавливаю связи. Почему тот, кто похитил девочек, подойдет ко мне?

– Ты согласна или нет? Трахать тебя не будут, это я тебе обещаю.

Дарья поднялась со своего места.

– Извини, я хочу жить спокойной жизнью.

– Ладно, – он сдался, – я скажу тебе, только сядь.

Она села на место и вопросительно уставилась на него.

– Тех двух девочек я подобрал просто на улице, они там по вечерам баловались с водителями, кормились автосексом, я предложил им более приличные условия.

– Но я-то здесь при чем?

– Обе они похожи были на тебя. Не точные копии, конечно, но общего очень много. Фигура, волосы.

– Ты хочешь рискнуть моей головой, чтобы решить свою собственную проблему? Очень неплохо соображаешь.

– Да как ты не поймешь? – взвился он. – Ты оригинал, а они – дешевые копии. Ты просто приглянулась мне. Да, я имел их, представляя тебя на их месте. Ты довольна?

Она не стала таять, словно свеча:

– Выходит, у кого-то такой же вкус, как и у тебя.

– Да, у меня есть несколько описаний, сложность в том, что девочки сидели в баре при гостинице, там их снимали и увозили черт знает куда. Эти козлы не пользуются номерами, девочек увозили на квартиру.