Трезвомыслящий человек ищет уверенность во всем, что его окружает. Он сразу же готов исключить неправдоподобное, неясное, неподтвержденное, особенно когда надо изменить мировоззрение и представление о себе как о единственном разумном существе на планете. Эта реакция тем острее, чем подготовленнее "потерпевший", то есть чем глубже он знает существующую парадигму.
Я хорошо понимаю возмущение члена-корреспондента АН СССР, тогдашнего директора Пулковской обсерватории ВА. Крата, когда в 1978 году ему показали переходившую из рук в руки (даже в Болгарии) в сокращенном и искаженном виде запись одной из лекций В.Г. Ажажи и именитому ученому, может быть, впервые пришлось столкнуться с классификацией гуманоидов. Это ему показалось настолько нелепым, что он невольно воскликнул:
...Поражает бедная фантазия автора лекций. Он остается в границах самого примитивного антропоморфизма и не идет дальше "великанов" и "карликов" с ртом без губ "в виде прямой линии". Почему следует предполагать, что разумная жизнь, если она возникла на расстоянии многих световых лет от Земли, обязательно должна принять привычные нам "земные формы"?
У ученого не было времени и желания разобраться, что здесь нет ни фантазий, ни предположений Ажажи, потому что автор обширного (45 страниц машинописного текста) и неоднократно произнесенного доклада "Разум в космосе? Факты и гипотезы" просто решил (при этом в очень деликатной форме) ознакомить своих слушателей с давно опубликованными данными, уже вошедшими, хотя и через "задний вход", в оборотный фонд науки. Крат возмущенно заявляет: "Вымыслом являются и так называемые специальные "рабочие группы" по изучению НЛО. Никогда у нас не было ничего подобного".
Сейчас мы знаем, что они были, но это стало известно только в 1980 году из другой, хотя и менее возмущенной статьи, опубликованной в "Правде" 2 марта 1980 года. Ее автор В. Губарев сообщает: "В Академии наук СССР есть группы, которые анализируют атмосферные аномалии (между прочим, ученые будут благодарны читателям, если они вышлют им свои наблюдения). Аналогичные группы действуют в Тулузе (Франция) и США".
Губарев, видимо, преследовал цель развеять "легенду о пришельцах" и искусственном происхождении НЛО. Автор имеет намного больше аргументов и знаком с материалом, эмоциональный "градус" в тоне изложения снижен, хотя и чувствуется. Не называя имен исследователей и не приводя фактов, он пытается объяснить явления общими фразами:
Специалисты проанализировали сотни "загадочных" случаев, приведенных в письмах наших читателей, видевших в небе "звезды необычайно сильной яркости", "диски", "шары", "сигары", "двурогие и однорогие серпы", "треугольники", "квадраты", - и все это самой разнообразной расцветки. Такие явления наблюдаются в любое время, но чаще всего в сумерках.
Большая часть этих "таинственных" явлений представляет собой эффекты атмосферной оптики (они чаще всего возникают в сумерках!) вследствие технических экспериментов в атмосфере (например, полеты мстеозондов, инверсионные следы самолетов, запуски геофизических ракет), вывода на орбиту искусственных спутников Земли и космических кораблей, загрязнения атмосферы и химических процессов в ней.
Некоторые из наблюдавшихся явлений объясняются несколькими причинами, и это естественно, так как, например, при запуске ракеты возникают и физические, и химические реакции в атмосфере.
Можно процитировать целый ряд публикаций советских и зарубежных авторов, цель которых - прежде всего внушить читателю, что в случаях с НЛО не может быть и речи о чем-либо необъяснимом. Так, например, болгарская газета "Труд" 3 апреля 1982 года перепечатала в сокращенном виде беседу А. Шпикалова с членом Академии педагогических наук СССР Артуром Петровским, опубликованную в "Журналисте" (N 3 за 1982 год) под заголовком "Я видел НЛО". В ней говорится:
- Это произошло осенью прошлого года под КалиНИ110М. Поздним сентябрьским вечером над лесным массивом Заволжья завис светящийся шар, от которого к поверхности Земли протянулись светящиеся "усики". Мы с моим приятелем, известным фотокорреспондентом, некоторое время ошеломленно смотрели на это чудо, потом он бросился за фотоаппаратом. Однако,лока приятель заряжал пленку и суетился с камерой и штативом, шар начал медленно вращаться вокруг своей оси, стремительно набирать скорость и наконец исчез. В небе остался светящийся зигзагообразный след, который пропал на рассвете. По всем признакам это был НЛО.
- Совершенно верно, это был именно НЛО. - Вы этого не отрицаете? - Как же иначе. Неопознанный? - Неопознанный. - Летящий? - Летящий. - Объект? Объект.
- Так что же здесь отрицать? Каждый из нас время от времени видит в небе нечто неопознанное и летящее. Другое дело, если бы вы утверждали, что видели корабль инопланетян. Тогда, извините, это не для меня.
Академик-педагог, очевидно, понимает, что ему трудно дать какое-либо объяснение конкретному случаю (описанному, между тем, очень точно!), но он не ставит перед собой подобной задачи, а ищет принципиальное решение в области, которая ему близка, и рассматривает социально-психологический аспект феномена. Дальше он говорит:
- Не будучи, подчеркиваю это еще раз, специалистом по всем этим явлениям и не имея возможности ни в целом опровергнуть, ни в целом их подтвердить, я могу найти общую основу для обсуяздения всего этого, но уже в совершенно другой области. Потому что общая основа разговоров, споров и ссор по поводу удивительного и загадочного лежит в области психологии.
- Означает ли это, что наш разговор, лейтмотивом которого является "душа жаждет чуда", из плоскости "чудо" перемещается в плоскость "душа"?
- Совершенно верно. Существует определенная психологическая предрасположенность, которая как будто заставляет нас верить в чудесное. При этом иногда вопреки разуму, а иногда и в полном соответствии с ним. Эта общая закономерность в психологии хорошо изучена и называется установкой (вероятно, ориентацией. - Д.Д.)' Установка - это психологическая готовность определенным образом нечто воспринять, понять, осмыслить и оценить. То есть какая-то предварительная готовность к тому, что произойдет. И когда такая ориентация возникает, она определенным образом влияет и на процесс восприятия, и на процесс мышления. Иногда что-то вызывается из нашей памяти, а иногда что-то подавляется.
Академик Петровский совершенно прав. Большая часть аномальных явлений оценивается наблюдателями, предрасположенными увидеть нечто определенное, например космический корабль. Но это утверждение едва ли касается каждого случая и еще меньше способствует решению всей проблемы. Серьезные отрицатели НЛО понимают, что вопрос сводится не к объяснению
зарегистрированных наблюдений - их немало, - а к тому "костлявому" проценту, перед которым средства и методы науки оказываются бессильными, по крайней мере сегодня. Борьба ведется, и с ожесточением, за снижение процента "необъяснимых НЛО", причем не всегда можно понять, как проводятся вычисления. В публикации Хельмута Хефлинга "Суеверию нет конца" ("Литературная газета", N 49 за 1985 год) проценты сведены к двум:
Хотя 98 процентов всех наблюдений и фотоснимков НЛО были убедительно разоблачены, как результат недоразумения, фальсификации, шутки или неправильно истолкованных вполне естественных явлений, эти истории и снимки кочуют из одной книги в дру1ую в качестве неопровержимых доказательств. Клубы сторонников НЛО, считающие себя обладателями настоящих космических тайн, не хотят принять во внимание, что расследование даже оставшихся двух процентов не привело к желаемым результатам: мало свидетельских показаний или они противоречивы.
Хефлинг остер на язык, он претендует на глобальное объяснение НЛО, сам не желая принимать во внимание, что если к 1967 году было собрано 250 000 сообщений со всего мира, то спорные два процента сводятся к 5000 случаям, достаточно хорошо документированным и подкрепленным показаниями сотен и тысяч очевидцев. И хотя его категоричный тон производит впечатление на некоторых читателей, скептически настроенных к НЛО, специалисты понимают, что не таким способом будет найдено правильное решение. Необходимы научно обоснованные гипотезы, которые объяснят уже зарегистрированные характерные, хорошо описанные, но до сих пор непонятные проявления феномена.
