Никто не станет спорить, что Индия – древняя страна, хотя новохронисты и пишут, что, дескать, не очень древняя, моложе христианства. Это они врут, конечно. Замечу, что в Индии народов едва ли не больше, чем в России. Замечу также, что никто из нынешних индийцев не помнит, кто и когда построил их великолепные циклопические храмы и прочие чудеса. Говорю сразу, что, как только появляются на горизонте древние циклопические сооружения, представляющие собой образцы титанического, неизмеримого и невообразимого ручного людского труда, так сразу и автоматически мы получаем донельзя изнуренный народ или народы, опростившиеся до того, что чуть ли не жует листья. Советская историческая наука, вскормленная на понятии чужого империализма и не понимающая суть своего собственного империализма, безусловно, попытается спереть все это на англичан и на Ост–индскую компанию, как свои беды на татаро–монгольское иго. Я напомню этим «историкам», что до англичан в Индии была масса индийских раджей, баснословно богатых и державных, живших в вытесанных из скал дворцах под неусыпной охраной, а народ весь обитал, как говорится, в поле, в соломенных хижинах, поближе к рисовым чекам. Я не стану отрицать, что англичане много вывезли богатств из Индии, особенно золота и самоцветов, ведь дворцы их не вывезешь. Но тут же и отмечу, что все эти богатства принадлежали исключительно индийским раджам, у народа самоцветов не было. Этим я опять хочу заострить ваше внимание, что не завоеватели повинны в деградации народа, а сами его правители, доморощенные.
Надо ли мне обращать ваше внимание на Китай, особенно на его циклопическую стену, строительство и эксплуатация которой совершенно уму непостижима. Все ведь опять один к одному воспроизводит истощение народа собственными правителями. И не надо нам врать, что Великая китайская стена возведена для обороны от неприятеля. Ибо это чушь несусветная. Во–первых, там на тысячи верст никаких неприятелей не было и нет сегодня. Не считая современных наших огнеметов, танков и ракет на посту, естественно. Во–вторых, оборонять такую стену на всем протяжении тысяч километров никому не придет в голову. На такую же стену надо поставить весь свой народ, до единого человека. И даже при этом выскочившая из леса мобильная штурмовая группа мгновенно возьмет стену на узком промежутке до тех пор, пока на этом участке соберутся ударные защитнические силы. На кой черт тогда стена, спрашивается? А она нужна для того, чтобы собственный народ не разбегался по окрестным лесам за стеной, на оперативном просторе. Который и сегодня все еще – оперативный простор. Попробуйте кто–нибудь из читателей миновать эту стену даже сегодня с внутренней китайской стороны с чадами и домочадцами и кое–каким инвентарем. Не выйдет, и охраны на стене не надо слишком большой. Достаточно соглядатаев, которые быстренько вызовут подкрепление кострами. Вот ведь до чего додумались империалисты китайские доморощенные, а мы до сих пор голову ломаем над этой проблемой Великой китайской стены. У нас такая стена была естественная – Урал, который не так просто миновать пешком, но миновали все же отдельные лица. Недаром русские появились за Уралом именно в его северной и средней части, там, куда мы «прислонились» по Карамзину впервые, победив новгородцев. Уже много позднее русские оказались в южной Сибири.
Что касается истощения китайского народа, вернее многих китайских народов, то оно до сих пор на виду. Не станете же вы отрицать, что китайский климат в долинах ее великих рек, где с древности снимают по три урожая в год, является очень хорошим для древних людей. Климат этот ничуть не хуже средиземноморского, а во многих отношениях даже лучше. Поэтому он и дал основу древней цивилизации. Но почему же все застопорилось с возведением китайской стены, и народы стали отставать от Запада, как от глотнувшего допинг бегуна? Неужели мне снова да ладом надо повторять, что допинг этот – свобода человека?
Теперь для полноты картины надо бы указать на наши «циклопические сооружения», которые вскоре и будут только о нас напоминать будущим следопытам. Надо при этом только иметь в виду, что все–таки мы «загниваем» значительно позднее, чем майя или инки. Поэтому наши «циклопические сооружения» выглядеть будут несколько по иному, не в виде Вавилонской башни. Хотя и башня есть, только называется Останкинской. Ну, самое первое из таких сооружений – это Петербург на болотах, ежегодно затопляемый, там, где до нас никто не догадался построить город, притом столицу. Я, конечно, понимаю Петра, места посуше он не успел завоевать, а город надо было позарез строить. Но все же, более благоразумные люди не поступили бы так и до новой эры. Пропуская многие наши планы типа ГОЭЛРО, который и до сегодняшнего дня не удалось осуществить в полном объеме, хотя бы в эвенкийских чумах, хотя без электричества села и поближе можно к Москве найти, перехожу к «Великим стройкам коммунизма», в основном к каналам и «морям». Господи, сколько же их понастроили! Как будто в Сахаре живем. Притом на этих морях и каналах нынче разводятся только сине–зеленые водоросли – бич современности. Плавают же только по каналу имени Москвы, и то, потому что к столице близко, совестно немного не плавать. Да, и что говорить о каналах, когда все берега великой древней артерии Восточной Европы – Волги усеяны ржавеющим железом бывших судов. Возить–то просто нечего. В последние годы советской власти специально возили по нашим транспортным артериям лес из Европы на дальний Восток, а оттуда фанеру из этого леса опять в Центральную Россию. Разве не помните, я так сотни таких примеров могу привести?
Второй из группы глобальных памятников – это окончательное засолонение благодатнейших почв Средней Азии из–за идиотского обилия поливной воды, текущей по идиотским арыкам, вместо капельного орошения, применяемого во всем остальном цивилизованном мире. Почти вся вода среднеазиатских каналов и арыков вместо полива просачивается в почву, растворяет лежащую там соль и возвращается на поверхность в виде корки соли, на которой даже саксаул не растет. Разве будущие иностранные исследователи, когда мы превратимся в полуобезьян, не будут изумляться титаническому, бесцельному труду «аборигенов», как сегодня изумляются, глядя на истуканов острова Пасхи? Слава тебе господи, не успели повернуть все сибирские реки туда же, вот бы хохот стоял над планетой нашей. Я уже не говорю об испохабливании величайшего достояния всей планеты по имени Байкал. О казахстанской «целине» я уже говорил в предыдущих разделах, повторяться не собираюсь.
А сам «космос»? Ведь ему уже сегодня можно ставить большой памятник, но денег нет. А поголовное уничтожение восточноевропейских лесов, еще сто лет назад казавшихся неисчерпаемыми. А гигантские шахты для ракет? А второе метро под Москвой? Разве это не циклопические, бесцельные сооружения, подобные сооружениям майя и инков? Да, если хорошенько подумать, то книгу большую можно написать о таких штуках, которые мы оставляем потомкам. Но я не собираюсь больше отвлекать ваше драгоценное внимание. Каждый может дополнить этот чудовищный список преступного отношения к своему народу, направленному правителями толочь воду в ступе.
Невозможно себе представить, чтобы люди, принимающие такие решения, были совершенными дураками. Но, по их действиям видно, что они таковыми являются безусловно. Как же так происходит, что неглупые люди то и дело принимают глупые решения? Для разгадки этого феномена я взял то, что хорошо знаю по своей большой профессиональной деятельности, а именно «Правила безопасности в угольных и сланцевых шахтах» – настольную книгу горного инженера на 500–х страницах. Так вот, оказывается, что на шахте все вопросы, а их ежедневно возникает сотни, решает всего один человек. Я прочитал полкнижки, выписывая задачи и действия, совершаемые главным инженером шахты, и ужаснулся, хотя знал об этом подряд почти сорок лет. Главный инженер целый день расписывается на бумажках, которые обязательно фигурируют в любом суде, рассматривающем аварии и травматизм. Но это же совершенно невозможно все знать и на ходу принять решение, чтобы расписаться, «утверждая». И я упомянул только одну книжку, которую шахтеры знают не хуже чем бандиты уголовный кодекс, который в пять раз тоньше. Но есть еще и «Единые правила безопасности при взрывных работах» и «Правила технической эксплуатации угольных шахт», столь же строгие и однозначные в своих разрешенных и запрещающих действиях. Это же полная аналогия различным юридическим кодексам, то есть то, что называется буквой закона.
