Взгляд от очков заскользил вниз по острому подбородку к этим, мать их, дистрофичным ключицам. Я сжал в кулак горловину его футболки и рывком притянул к себе. Его руки неловко уперлись в кровать, я почувствовал, он напрягся – комок нервов, да и только. От синевы широко распахнутых глаз закружилась голова. Влажные, слипшиеся стрелы ресниц - прямо в сердце, мокрые губы едва ли не шепчут: «Пусти».