Он должен был погибнуть.

По всем военным ситуациям, по опыту суровой и жестокой действительности у него не было шансов выжить. Десятки раз он шёл в атаку впереди своих солдат на пулемёты. Он принял командование ротой, когда в строю осталось шестнадцать бойцов, и вновь повёл их в атаку, чтобы выполнить боевую задачу. Смерть стояла у изголовья, когда сутки пролежал без сознания на нейтральной полосе, осколок пробил лёгкие, прошёл под сердцем и остановился в нескольких миллиметрах от сонной артерии. Обширная газовая гангрена не оставляла шансов. Но онвыжил, один из немногих в дивизии, прошедший с нею от формирования до Берлина три с половиной года на передовой. За это время в ней трижды сменился состав. Пять ранений, из них три тяжёлых, и после каждого он вновь возвращался в свою часть.

Семнадцатилетним мальчишкой уйдя на фронт после десятого класса, в конце войны он был уже капитаном, помощником начальника политотдела 171-й стрелковой дивизии, поднимая бойцов в свою последнюю атаку на рейхстаг… Именно в этот момент осколок снаряда ударил ему в грудь, туда, где сердце.