С низких сводов подземелья падали время от времени крупные грязные капли воды, впрочем, может быть и крови, потому как прямо где-то надомной высоко над этой конурой находилась пыточная камера, из которой меня только что и привели. А точнее сказать притащили, идти я не могла, и грубо бросили на грязный каменный пол, потом со скрежетом затворилась дверь и наступила тишина. Полной тишины вообще-то не бывает, если только там, откуда нет возврата и где как говориться все мы будем, но вот я там должна была оказаться следующим утром. Только, честно говоря, я не знала грустить мне или радоваться, если вам когда-нибудь, конечно не дай Бог, придётся повисеть на дыбе, вы меня поймёте, и теперь я лежала и размышляла о том, как же всё глупо было в моей никчёмной жизни, да впрочем, ничего и не было ни любви не друзей хороших, лишь книги, книги, книги, да поиски чего-то между строк, вот эти поиски и довели до подземелья Святой Инквизиции дочку благороднейшего человека красавицу за руку, которой устраивались целые бои. Где же вы теперь-то господа благородные рыцари?