Это очень легко. Легче чем отойти в тень, легче чем перекрасить глаза в ночной мрак, легче чем нарисовать сумерки на отражении в побуревшем зеркале с отслаивающейся амальгамой. Нет ничего сплошного вокруг. Серебро за зеркальным стеклом слоится как мыльные пузыри в центрифуге.

Стать легко если веришь, говорила зебра, если знаешь, что это на самом деле. Было легко становиться тростником и бамбуком, тонкими стволами обгоревших молодых эвкалиптов.

Не бояться игры, игра неправа только до главной черты. За чертой, где кончается калейдоскоп слов, где лица тихо прорастают сквозь маски, где обрывается ложь, кончаются опасения. Трудно начинать игру, пока не поймаешь краешком глаза взгляд старого униформиста, который уже не видит твое вранье, который поверил в перевоплощение, и позабыл о тебе.

Легко становиться решеткой, говорила зебра, легко прорастать сквозь ограду зверинца дикого мексиканца.