Вопрос простейший из простых, Банальный, как ириска:
«Скажите, что такое стих?» – Ответа ждёт записка.
Не знаю. По-моему, стих – это стон При операции без наркоза,–
Сможешь стерпеть, Не вырвется он, Будет Молчание или проза.
Челюсти стиснув, Молчать изволь, Покоя общего не наруша.
Не знаю. По-моему, стих – это боль, Вырвавшаяся наружу.
Бывает, когда ни наган, ни петля Не принесут спасенья поэту.
По-моему, стих – это для Тех, у которых выхода нету.
Наверное, я горожу чепуху И как на записку ответить не ведаю...
Но только от нечего делать к стиху Сам не прибегну И вам не советую.
Меня отвергла Прямо, грубо Девчонка с нашего двора,
Презрительно скривила губы, Смеявшиеся мне вчера.
Я испытал подобье жара, Мне очи застелила мгла:
Огромнее земного шара Любовь мальчишечья была.
Я был к самоубийству близок. И может, Грянула б гроза,
Когда б карандаша огрызок Мне не попался на глаза.
Строча дрожащею рукою, Огрызок поднося к губе,
Ему доверил я Такое, В чём не признался б и себе.
Ещё к неловким строчкам тенью Не прикоснулось ремесло.
Но первое стихотворенье Мальчишку от беды спасло.
Я влюбился в некрасивую.
Что мне делать,
Как мне быть,
Как себя заставить силою
Некрасивую забыть?
Я гляжу теперь без зависти
На удачливых друзей,
Потому что нет красавицы
Для меня её милей.
И на улице,
И в городе,
Во вселенной лучше нет.
Я показываю с гордостью
Всем друзьям её портрет...
А они ребята чуткие –
Не обидят, промолчат,
Но по их молчанью чувствую –
Лучше видели девчат!..
Иль посмотрят понимающе,
И во взгляде этом грусть,
Посочувствуют товарищи...
Ну, а я к тебе вернусь.
Сразу сердцу вновь поверю я –
По тебе одной лишь я
Красоту земную меряю,
Некрасивая моя...
Грустит дурнушка: «Мне ль надеяться,
Что я кому-нибудь понравлюсь!»
Но женщины на свете делятся
Не на дурнушек и красавиц.
Другая шутит: «Я не девица,
Я – Лето, даже не в июне…»
Но женщины на свете делятся
Не на старейших и на юных.
Вздыхает Золушка: «Что делается!
Бал в драгоценностях несметных!»
Но женщины на свете делятся
Не на богатых и на бедных.
Любовь?.. Казалось бы, безделица!
Но – годы мимо, годы мимо.
Все женщины на свете делятся
На нелюбимых и любимых.
От счастья расцветёшь, как деревце
В год засухи от струй дождливых.
Все женщины на свете делятся
На несчастливых и счастливых.
Пока живу,
Хотя на нежности
Меня ни разу не ловили,
Ты не изменишь принадлежности
К второй – счастливой половине.
У меня мой друг искал участья:
– Не пойму я в жизни ничего,
Объясни мне – что такое счастье?
– Счастье?..
Ожидание его.
И тогда воскликнул друг со страстью:
– До конца тебя я не пойму,
Поясни же – что такое счастье?
– Счастье?
Приближение к нему.
– Это понимаю я отчасти,
Только ты о главном не забудь,
И точнее – что такое счастье?
– Что ж, точнее?..
Счастье – это путь.
Я жизнь свою изжил, извёл, истратил,
И если не случится умереть,
Не знаю я существенных занятий,
Которыми бы мог заняться впредь.
Давно уж переплыты все Ламанши,
Романсы спеты, полюс покорён.
Я в тапочках растоптанных домашних
По комнатам слоняться обречён.
И если от рожденья до могилы
Я захочу трудиться, аки вол, –
Жизнь полюбить уже не хватит силы:
Я жизнь изжил, истратил и извёл.
Когда последним напряженьем воли
Исчерпано терпение моё,
От быстро растекающейся боли
Единственная гавань:
Забытьё.
Но, перепутав забытья границу,
Нырну в небытие...
И в тот момент
Пойму,
Что не сумею возвратиться
К той боли,
Без которой жизни нет.
Было время - я выглядел плохо:
Слишком был черноглаз и красив.
А теперь на лицо мое плотно
Лёг годов незабытых курсив.
Снился в шпорах себе, в эполетах,
Шёл, пружиня и тонко звеня.
А теперь не хочу, чтобы ретушь
Украшала на фото меня.
Старых снимков отбросил я груду -
Ложный след моего бытия.
Это я, безусловно, повсюду...
Безусловно, повсюду не я!
А на новом квадратике фото
Измочален, издёрган...
И всё ж
Я ничуть не похож на кого-то,
Разве чуть - на себя я похож.
Снеговыми карнизами брови
И зрачки, налитые свинцом…
Наступила гармония вроде
Между ликом моим и лицом.
Я живу на втором этаже
Старой дачи.
Две недели уже
За окошком стреляет мороз без отдачи,
И так странно легко на душе.
Узенькая лестница в двадцать три
ступени
На мой Олимп ведёт,
Скрипит, поёт,
И я научился в два-три мгновенья
Узнавать, кто по мою душу идёт.
Ступени скрипят, себе подпевая:
- Сколько повидали мы вешек и вех!..
И пока я, прислушиваясь, размышляю,
Кто-то поднимается вверх, вверх, вверх.
То ль смертельный враг, обнаживший
шпагу,
То ли лучший друг, что врага поверг?..
Но уже я отсчитал двадцать три шага,
А он всё поднимается
Вверх,
Вверх,
Вверх.
Стихотворения Анисима Кронгауза https://45parallel.net/anisim_krongauz/dvadtsat_tri_stupeni.html
