Все словно как на вокзале Перед отходом поезда:
Что-то не досказали, Но это исправить поздно.
Поезд мой — в неизбежное, Отходит без опозданья.
Скорей хоть что-нибудь нежное Скажите мне на прощанье!
Это совсем последнее И надо проститься, значит,
Не так, как еще на медни, А как-то совсем иначе.
Адреса не просите, Где я – не узнавайте!
Ведь я не скажу «пишите!», А только: «не забывайте!».
Когда-нибудь (быть может скоро) На том, нездешнем берегу
На том единственном, который Себе в наследство берегу —
Я обернусь и вдруг замечу, Что, труден и неумолим,
Но этот путь мой человечий Был все-таки необходим.
Что в темноте земных свершений, В борьбе мужей, в объятьях жен,
В огне молитв, в бреду сомнений Я слеплен был и обожжен.
И, уходя теперь отсюда, Я вижу: мы бы не смогли
Небесного коснуться чуда Без страшной помощи земли.
Если кошка пищит у двери И ты можешь ее впустить -
Помоги обогреться зверю, У плиты молока попить.
Если мальчик бредет из школы И, насупившись, смотрит вбок -
Подари ему нож: веселый, Смастерить ружье и свисток.
Если девушка на рассвете Замолчит на твоей груди,
Как молчат, наигравшись, дети - Через жизнь ее проведи.
Это всё, что во славу Бога Можешь сделать ты на земле.
Это мало и это - много. Это - словно цветок в скале.
Нади, Любочки и Верочки! Дорогие имена!
В редком доме эти девочки Не мелькнули! Хоть одна!
Кто, учась любовной грамоте, С гимназических времен
Не был в Верочку без памяти Или в Любочку влюблен!
От Хабаровска до Винницы, От столицы до села
Пол-России именинницей В сентябре всегда была.
Но теперь у нас на родине Редки эти имена,
И плохой на них пародией Запорошена она.
Та - Нинелью, эта - Жанною Стали девушки подряд.
И на всей Руси (не странно ли!) То сказалось, говорят.
Словно жребий тот же вынула Вся страна, и, хмуря бровь,
Вслед за верой Русь покинули И надежда, и любовь.
Вот стоим перед отчизною Обокраденной своей...
Ах, когда, откуда сызнова Эти три вернутся к ней?
Не тогда ль, когда, прозревшая, Станет девочек опять
Теми милыми, утешными Именами называть!
