– Берись за другой конец, мальчик! – прошептал он. – Сеть притянет эту тварь, как только мы приблизимся к нему. Он не сможет сопротивляться её пению. Готов?

– Готов, – сказал Томас Гэбриел.

Значит, готов?

Когда Виктор Бринн направился к двери на кухню, Томас Гэбриел остался на месте, не шелохнувшись. Сеть натянулась, но искусное серебряное кружево было слишком прочным, чтобы порваться. Сеть дёрнулась, и от неожиданности Виктор Бринн потерял равновесие, тогда Томас Гэбриел выпустил сеть, и старик упал на пол. Мальчик накинул на него свою половину сети, поймав, будто рыбу. Старик закричал, когда вампир бросился с карниза и опустился рядом с ним. Он взял голову Виктора Бринна своими сильными руками и разинул пасть, обнажив два белых клыка.

Прежде чем испить его крови, он велел Томасу Гэбриелу убрать серебряную сеть – помеху, которая доставляла ему столько хлопот и мешала добраться до еды. Тогда Томас Гэбриел высвободил Виктора Бринна.

Скрутив сеть, он открыл заслонку дровяной печи и бросил её внутрь. Глядя на пламя, он почувствовал, что приходит в себя, и вспомнил, кто он. Он услышал чмокающие звуки – вампир кормился у него за спиной, и, как только разум вернулся к нему, мальчику показалось, будто он пробудился от сна. Как он мог такое натворить? Он сделал шаг к задней двери, через которую виднелся сад, давно погрузившийся в темноту. Он не слышал, как Руби копает, и стал гадать, куда она делась и почему ничего не услышала и не пришла на помощь.

Затем он сделал ещё один шаг.

Чавкающий звук прекратился.

– Ты в порррядке, парень? Совсем забыл про тебя, прррости, такое бывает во время еды. Мне никогда не удавалось делать несколько дел одновррременно.

Томас Гэбриел услышал, как вампир поднялся.

– Пррравду говорят, аппетит пррриходит во время еды. Почему бы нам не забыть про все эти глупости с Пустым и пррревратить тебя в чудесный десерррт?

Когда вампир надвинулся, причмокивая блестящими красными губами, Томас Гэбриел стал отчаянно вспоминать заклинание – любое, лишь бы спастись. В тот момент, когда магия нужна ему больше, чем когда-либо.

Глава 6

Как только солнце село, сразу похолодало; Руби воткнула лопату в землю и бросила её там. Она высадила почти половину кустов розмарина и решила, что этого вполне достаточно. Она крадучись обошла дом, чтобы её не заметили с кухни, и достала банку с чертенятами из фургона «Фольксваген», который стоял в пристройке. Машина принадлежала Мэйтланду, Руби и Виктор Бринн ни разу не пользовались ею, но она вполне годилась для хранения вещей.

Выпустив существ из банки, она велела им закончить высадку кустов. Когда они замаршировали в сторону сада, Руби вошла в дом через другую дверь и поднялась наверх. Ей нужно было в туалет, к тому же она замёрзла. А больше всего ей хотелось просто посидеть. Ноги и руки ныли от усталости, а на правой ладони появились две здоровенные мозоли.

Поэтому она легла на кровать и закрыла глаза. Она не собиралась спать – но ей вдруг приснился кошмар про вампира, с которым она столкнулась прошлой ночью. Проснувшись в холодном поту, Руби услышала крики внизу и ущипнула себя, чтобы проверить, не спит ли она. Совершенно точно не спит.

Бесшумно выскользнув из комнаты и на цыпочках спустившись вниз, она услышала голос с американским акцентом, который сразу узнала, и вздрогнула, гадая, что же стало с Виктором Бринном. Подойдя к двери на кухню, она получила ответ на свой вопрос.

Его тело лежало на пороге. Лицо белое, с застывшим выражением бесконечного ужаса. Глаза напоминали тёмные впадины. На шее она заметила две ранки, красные и свежие. У неё закружилась голова и в глазах потемнело, но она не могла позволить этой ужасной трагедии помешать ей сделать то, что нужно.

Задача непростая, конечно, и у Руби дрожали колени. Она слышала, как вампир разговаривает с кем-то, но ей было всё равно, с кем. Не теряя ни секунды, она бросилась к кабинету.

Там она стала лихорадочно копаться в комоде в поисках золотой броши и пузырька с желчью, который она приготовила после столкновения с вампиром, надеясь однажды снова сразиться с ним и одержать победу. И вот этот день настал. Но Виктор Бринн мёртв. Мёртв!

Дрожащими руками она открыла ореховый футляр, лежавший на столе, и достала револьвер, сунула его за пояс и велела ему молчать, когда он стал жаловаться, что его разбудили.

Подкравшись к кухне, Руби услышала крики Томаса Гэбриела, они ворвались в её беспорядочные мысли – Как вампир пробрался в дом? Неужели он проследил за ней? – и окончательно сбили с толку.

Она достала револьвер; он напрягся у неё в руке, когда увидел тело Виктора Бринна на пороге и услышал голос вампира.

– Я с тобой, Руби, – шепнул он. – Хорошенько подумай, прежде чем действовать.

Руби так сильно сжимала револьвер, будто держалась за него, и она была рада, что у неё есть такой друг.

– Я всё ррравно доберррусь до твоей шеи, мальчишка! – взвыл рассерженный голос с акцентом.

Руби осторожно заглянула на кухню и увидела, что Томас Гэбриел сидит внутри бесформенной прозрачной сферы. Он обхватил руками колени и уткнулся в них лицом.

– Этот пузырррь долго не выдеррржит! – крикнул вампир. – Твоя магия не ррработает, я слышал, что ты говорррил старику. Зачем же усложнять себе жизнь?

Вампир ткнул сферу скрюченным пальцем, раздался глухой звук. Мелкие искры пробежали по её поверхности, и вся конструкция затряслась и заскрипела, будто вот-вот рухнет.

– Впусти же меня, мой сладкий поррросёночек.

– Замолчи! – крикнул Томас Гэбриел, на мгновение подняв глаза, прежде чем снова спрятать лицо в коленях.

Руби заметила разбитую бутылку шлепковой пыли на полу, тёмный порошок рассыпался, и догадалась, что они боролись, и Томасу Гэбриелу оставалось только одно – защитить себя магией. Руби не знала, как мальчик оказался здесь и как вампир нашёл их дом, но она точно знала, что всё это её вина. Она снова взглянула на Виктора Бринна; что же с ней будет без него?

– Сосредоточься, Руби, – прошептал револьвер.

Руби кивнула и сделала глубокий вдох.

Вампир издал радостный крик, и Руби снова заглянула на кухню. Пузырь вокруг Томаса Гэбриела медленно испарялся, на его прозрачной оболочке росла дыра.

– Что я говорил! – сказал вампир, хлопнув в ладоши, как восторженный ребёнок.

Томас Гэбриел отчаянно пытался снова призвать магию, но белые искры соскальзывали с его пальцев, как мыльная пена, падая на пол и исчезая.

Руби сунула револьвер за пояс и трижды хлопнула по золотой броши, которая тут же обернулась копьём. Она вытащила пробку из стеклянного пузырька и налила вампирскую желчь в желобок в древке копья, наполнив его до краёв. Ей нужен всего один точный бросок. Но целиться нужно осторожно, чтобы копьё вошло прямо в сердце этой твари.

Когда остатки пузыря Томаса Гэбриела испарились, Руби выбрала мишень на спине вампира. Но как только она подняла руку с копьём, готовясь метнуть его, она услышала свист шлепковой пыли – кто-то ещё явился к ним в гости.

Эд огляделся, вспоминая, каково было жить здесь. Затем увидел Руби с занесённым копьём.

– Вампир! – крикнула она.

Но когда Руби снова заглянула на кухню, вампир исчез. Вместо него появилась крошечная мохнатая летучая мышь, и она летела прямо на неё. Руби всё равно метнула копьё. Оно со свистом вонзилось в крыло летучей мыши и увлекло её за собой. Копьё врезалось в дверцу кладовки, и древко ещё долго дрожало.

Жуткое чёрное существо хлопало крыльями и истошно визжало. Оно зашипело, когда Руби подбежала. Девочка схватила копьё и выдернула его, но летучая мышь забила целым крылом, съехала по древку прямо ей на руку и укусила её. Руби отшатнулась, две крошечные ранки проступили на коже между большим и указательным пальцами.