Литмир - Электронная Библиотека

Аманда и Дэвид прошагали с полмили, спускаясь к пляжу. Могло бы показаться странным, но при всей преданности друг другу брат и сестра почти никогда не разговаривали. Будучи наедине. Иное дело в компании с Яни – как тут не поболтать! А сейчас брат и сестра медленно шли рядом, занятые каждый своими мыслями. Аманда высматривала диковинные цветы, чтобы на обратном пути собрать их для маминой коллекции. Дэвид наблюдал за вездесущими голубыми и коричневыми ящерицами, выскакивающими из-под сандалий, и соображал: сколько их нужно было бы запрячь, чтобы сдвинуть с места повозку? Наконец, дойдя до моря, Аманда и Дэвид сложили свои сумки на песке и, сбросив одежду, нырнули в синюю благодатную воду.

День открытия сезона на Мелиссе принес каждому из ребят свои радости. Дэвид нашел притаившегося под камнем осьминожка, и оба позабавились тем, что дразнили его палочкой. Бедняжка до того злился, что становился то розовато-голубым, то ярко-зеленым и в конце концов нырнул в глубину, оставив позади себя чернильное пятно, которое медленно растворилось в неподвижной воде. Аманда нашла диковинную оливковую ветку, отполированную морскими волнами и выбеленную солнцем.

– Интересно, – задумчиво спросила она брата, – почему все, что сотворено природой, выглядит красиво, а когда папочка пытается изобразить сотворенное природой дерево, получается такое безобразие?

– Да потому что папочка не умеет творить так же хорошо, как природа, – очень серьезно ответил Дэвид.

Дети на мгновение взглянули друг на друга и вдруг повалились на песок от безудержного хохота. Вдоволь натешившись остроумной шуткой, они еще немного полежали на солнце, затем опустошили припасенную Амандой сумку, еще немного поплавали и снова растянулись на солнце.

– Дэвид, нам сегодня нужно встретиться с Яни, – вспомнила Аманда, неожиданно вскочив.

– Он сказал, в котором часу? – сквозь дрему спросил Дэвид.

– Нет, – сказала Аманда, – но думаю, что приблизительно тогда, когда засветятся светлячки.

– Тогда пора возвращаться, – проговорил Дэвид, щурясь на солнце.

Дети медленно отправились в обратный путь, чувствуя, как высыхает соль на слегка обожженной коже. Пока они шли, Аманда успела собрать большой букет цветов для мамы, а Дэвид подсчитал, как мог, сколько же ящериц нужно впрячь в повозку, чтобы стронуть ее с места: получилось шесть миллионов восемьсот сорок две тысячи. Правда, он сам себе признавался, что ответ мог оказаться неточным: Дэвид не имел представления о тягловой силе одной ящерицы и запомнил, что надо поймать одну и провести эксперимент.

– А, это вы, – сказала миссис Зяблик. – А я уже собралась идти искать вас.

Ей как-то не пришло в голову, что в поисках дражайших крошек пришлось бы обойти всю Мелиссу, так как она понятия не имела о том, куда они ушли.

– Какие прелестные цветы, милая. Спасибо большое! А знаешь, и я не напрасно потратила время. Я нашла три редких вида прямо у нас под террасой.

– А что у вас было на обед? – заинтересовалась Аманда.

– На обед?! – недоуменно переспросила миссис Зяблик. – Да так, кое-что.

– Так, может, вы вообще не обедали? – настаивала Аманда.

– Да не помню, моя хорошая, – сокрушенно сказала миссис Зяблик. – Спроси у папы.

Тем временем генерал накладывал последние ядовитые мазки заката позади кое-как намалеванных кипарисов.

– Папа, что тебе мама давала на обед? – спросила Аманда.

– А, это ты, лапочка, – проговорил генерал, отступив на шаг от мольберта и устремив свой монокль на холст. – Ну, что ты об этом думаешь? Ведь сильно?

– И даже более чем сильно, – съязвила Аманда. – Так ты не ответил на вопрос: вы с мамой вообще обедали?

– Да-да, – вмешался Дэвид. – Я справлялся у Агати.

– Вот и прекрасно, – сказал генерал и опрокинул бутыль скипидару. – А вы, надеюсь, хорошо провели время?

– И даже очень, – ответила Аманда, хотя отец, кажется, ее не услышал. Глянув вниз на оливковую рощу, она увидела первые зеленые мигающие огни светлячков.

Ослокрады (с иллюстрациями) - i_006.png

Глава третья

Коварство мэра

Ослокрады (с иллюстрациями) - i_007.png

Когда брат и сестра пришли в оливковую рощу, было уже почти темно и даже слышались ночные крики сов.

– Интересно, что нам хочет сообщить Яни? – гадала Аманда.

– Наверное, что-нибудь о своем отце, – сказал Дэвид.

– Но ведь его отец умер в прошлом году.

– Может быть, о чем-нибудь, связанном с его отцом, – настаивал Дэвид.

Они все углублялись в темную оливковую рощу, но Яни нигде не было видно, и брат с сестрой, удивленно переглянувшись, осмотрелись вокруг.

– Как ты думаешь, где он? – забеспокоилась Аманда.

– Да надеюсь, скоро появится, – ответил Дэвид.

В этот момент что-то зашуршало в ветвях гигантской оливы, и Яни спрыгнул оттуда как мартышка.

– Тс-с-с! – прошипел он. – Это я, ле-е-ш-ш-ий! Он улыбнулся, увидев, как здорово их напугал, и протянул Аманде руки.

– Погляди, я принес тебе подарок.

Аманда повернулась, и Яни рассыпал по ее золотым волосам две пригоршни светлячков, засверкавших, как изумруды.

– Ну и смешной же ты, Яни, – сказала Аманда, отряхивая волосы. – Ой, да они живые!

– Так оставь их, пусть горят у тебя в волосах, – попросил Яни. – Ты такая красивая…

– Там кто-то притаился за деревом! – вскрикнул Дэвид.

Яни быстро оглянулся.

– А, да это всего-навсего лишь Простаки, – сказал он и позвал мальчика. Тот вышел из темноты, снял котелок и поклонился Аманде, поставил на землю клеточку со своим драгоценным щеглом и, счастливый, уселся на корточки рядом с детьми.

– Так что ты хотел нам сообщить? – в нетерпении спросила Аманда.

– Это касается моего отца, – начал Яни.

– Ну, что я говорил? – Дэвид торжествующе посмотрел на сестру. – Как в воду глядел!

– Тише, – нетерпеливо сказала Аманда. – Дай человеку высказаться.

– Дело вот в чем, – объяснил Яни. – Оказывается, мой отец взял взаймы у Нико Ишакиса восемнадцать тысяч драхм, а я узнал об этом только после его смерти.

– Как у Ишакиса? У этой лицемерной жирной бочки? – ужаснулась Аманда. – Да от него вообще лучше держаться подальше!

– Так-то так, но он самый богатый человек в деревне, и он один смог одолжить отцу такую сумму, – сказал Яни. – После смерти отец оставил мне виноградник, клочок поля и маленький домик, в котором мы жили. Это все, что у меня есть. Я обрабатывал землю и ухаживал за виноградником, и мне помогал Простаки. Это хоть и не приносит особого дохода, но на жизнь хватает. И вот мэр требует отдать ему восемнадцать тысяч драхм, иначе грозится отобрать и виноградник, и поле, и домик в уплату долга. А где мне взять восемнадцать тысяч драхм? У меня есть двоюродный брат в Афинах, и я написал ему, но он сам беден да к тому же болен. Так что, если ничего не удастся придумать, я окажусь на улице.

Чем дольше Аманда слушала рассказ Яни, тем больше злилась; когда же рассказ подошел к концу, она просто взорвалась.

– Ах эта наглая толстая жаба, – гневно воскликнула она, – старый пивной бочонок, жирный мешок, набитый глупостью! В жизни не видала более низкой твари! Давайте подожжем его дом! Будет знать!

– Не болтай глупостей, – остановил ее Дэвид. – И не надо выходить из себя. Давайте обдумаем все спокойно.

– А что, – взволнованно сказала Аманда, – если попросить денег у отца?

– Держи карман шире, – махнул рукой Дэвид. – Вспомни его любимую фразу: берешь чужие, а отдавать придется свои.

– Но, может быть, он сделает это для Яни, – предположила Аманда. – Ведь Яни наш друг.

– Не думаю, – горестно проговорил Дэвид. – Если уж он мне не дает ни гроша, то с чего это он даст денег постороннему человеку?

– Надо что-нибудь придумать, – сказала Аманда.

– Вот именно. Давайте помолчим и подумаем, – согласился Дэвид.

Ребята сели поближе, любовались светлячками, горевшими в волосах Аманды, и соображали, что же предпринять.

3
{"b":"6618","o":1}