Главное, что из исследовательского угара я всё-таки вынырнул вовремя и, как полагается, проводил брата на новое испытание. Если в прошлый раз он был весел и расслаблен, то в этот сосредоточен и собран, а ещё немного обижен. Так совпало, что, став официально взрослым, общаться я с ним стал реже. Однако Тормод всё-таки оставался собой. Довольно быстро оттаял, а главное — до последнего не упирался рогом, отказываясь брать мой подарок.
Плотно завязнув в артефакторике, я сотворил не то чтобы сложный, скорее энергоёмкий амулет исцеления. На ноги мёртвого он, конечно, не поднимет, но тяжелораненого потихоньку в божеский вид приведёт, благо маны и праны я туда ушатал до одурения, пока тренировал свои тонкие каналы. Его я и презентовал родичу, причём по-тихому. Подобные вещи не одобрялись обществом, ассоны должны быть сильными, а для проверки сил, душевных, умственных и физических как раз существует испытание зрелости. Понятное дело, что я в целом поддерживал подобную постановку вопроса и чтил здешние традиции, потому что у нас тут суровые места и суровые времена, а поощрять в подобных условиях слабости непозволительно. Но, по мне так, наиболее эффективен естественный отбор тогда, когда проводится искусственно. И в любом случае был бы я дерьмовым братом, если бы не повысил шансы Тормода на выживание в меру своих сил. После его отплытия осталось только ждать результата и надеяться на лучшее… Некоторые, правда, предпочитали молиться богам, но этим искусством я так и не овладел. Атеист во мне по-прежнему был силён, а ассы с ванами в моём представлении являлись пусть и куда более развитыми существами, чем простые смертные, но всё равно не кем-то или чем-то достойным поклонения. Вообще не представляю, как молиться персонажам, которые в половине саг бухают. Раз уж назвались богами, извольте соответствовать! Ну или хотя бы не палиться, как Зевс перед Герой.
В отсутствие возможности помолиться и испытать облегчение на душе моим способом развеяться была охота. Это дело стало для меня не менее приятным, чем рыбалка в прошлой жизни, так что Гринольву даже не приходилось меня особо пинать, чтобы я наконец покидал библиотеку или тренировочную площадку, где тоже выпускал пар, то практикуясь с оружием, то тягая каменные гири. Заклятие формирование новых объектов из булыжников было не особо сложным, если говорить о мелких масштабах. Так-то гномы, как говорят, могут его модификацией обычную скалу в крепость превратить с галереями, зубцами, внутренними помещениями и даже ловушками, но это даже для них высший пилотаж. Я, в свою очередь, сделал нечто куда более скромное, но зато отлично знакомое каждому спортсмену. Всё же, как бы там ни было, меня подбешивало моё субтильное телосложение, и, помимо прочего, я тягал в последнее время гири, пытаясь со временем больше начать походить на нормального ассона. Да, хреново чувствовать себя дистрофиком в качалке.
Ну а с охотой я всё выше забирался в горы. Рядом с Ландсби-то есть кому бить зверя ради пропитания, причём без магии. Меня же интересовало другое. Гринольв заставлял меня изучать новые заклинания в прежнем темпе, а потом отправлял применять те в полевых условиях. Я же натурально входил во вкус. Если первая встреча со снежным скорпионом меня несколько пугала, заставляя осторожничать, то чем дальше, тем меньше эти насекомые вызывали у меня эмоции. Наоборот, душа требовала вызова и тосковала из-за рутины! Да и логика твердила, что раз заклинания всё мощнее и разнообразнее, то и противники тоже должны становиться солиднее. Иначе зачем вот это вот всё?
Так что сейчас я бодрым кабанчиком пёрся выше в горы, активно шевеля лыжами и тратя прану. В расчёте схемы коллективного щита произошёл затык, возможно, потому что думал я не только над решением задачи, но и о том, не полез ли на кого-нибудь зубастого и когтистого Тормод опять, чтобы всем доказать свою крутость. Гири, лук, копьё и топор на тренировочной площадке не помогли очистить голову. Так что я решил пойти на охоту, тем более что наставник рекомендовал именно так и поступить, пока я окончательно не вывихнул свои полуэльфийские мозги. И тут был совсем не причём тот нюанс, что Гринольв с трудом продирался через мои расчёты и ему требовалось время, дабы уложить очередные изыски начертательной геометрии в своей голове. Ученику ведь не положено быть более сведущим, чем учитель, даже в одной области знания.
А пока старикан курил конспекты, я лез всё выше к небу, наметив себе новую жертву и радуясь своей практически бесконечной выносливости. Большинство ассонов могло выдать единовременно гораздо большее усилие мышц, гораздо более сильный удар, моим же козырем была игра в долгую. Чем я и пользовался, сейчас наконец добравшись до вершины перевала, за которым лежала небольшая горная долина, носившая название Дубовая. Оные деревья в ней действительно росли, причём в том числе и те, которые имели светлую кору. Белые дубы были слабомагическими реликтами, и я надеялся срубить здесь несколько подходящих веток, к сожалению, заготовки для отработки узоров у Гринольва заканчивались. А может и присмотреть дубок, ствол которого в будущем пойдёт на мой собственный посох. Материал, конечно, неидеальный, есть и лучше, ну так и я не архимаг, а с чего-то начинать надо.
Однако основной целью экспедиции была не безобидная флора, а очень даже опасная фауна. Долина была немаленькая, от ветра хорошо защищала, желудей тут хватало, так что кабаны в ней водились. А там, где есть добыча, обычно есть и охотник, особенно если кроме прочих условий в райском местечке наличествует небольшая пещера. Со слов Эгиля и прочих охотников, Дубовая долина была эдаким переходящим призом. Одно время тут жил синеглазый барс, магическая разновидность снежного ирбиса, которая может, умеет, практикует в примитивную магию льда и действительно имеет синие глаза, что иногда светятся. Потом вроде как ледяной паук занял козырное местечко, кстати говоря, весьма опасная зверюга полутора метров «в холке», любящая охотиться из засад и плюющаяся ядом на приличные расстояния. У нас тут, справедливости ради, дофига опасных животин с мелкими магическими способностями или, наоборот, с высоким сопротивлением к магии. В последние пару лет никто сюда не захаживал, так что мне предстояло выяснить, кто из хищной братии является царём горы сейчас… Ну и сбить с него корону. Правда, паука можно было списывать в утиль, потому что мой полуэльфийский взор не замечал на дубах, лишённых листьев, паутины, а стало быть арахнид сдох или, как минимум, был изгнан.
Почесав затылок и посмотрев на закат, я решил, что спускаться по темноте во владения хищника так себе идея, а потому начал быстро организовывать себе снежную нору, пока ещё светло. При любом другом раскладе это было бы сомнительным укрытием на продуваемом всеми ветрами перевале, но магия несколько меняла правила игры, да и погода была неплохая, без зверской вьюги со снегопадом. Так что вскоре я расположился на импровизированной лежанке, проверяя руны, вышитые мной специальной нитью на меховом плаще, что теперь в пассивном режиме защищал меня от холода и скрывал мой запах. Всё было в порядке, так что, быстро перекусив солониной, я завалился спать.
А на утро уже тихонько спустился вниз, используя заклятие отвода глаз. Меня, кажется, никто не видел, по крайней мере, пока, но скоро магия должна была рассеяться и будут заметны мои следы на снегу, что пошлёт всю конспирацию в Хель. Однако не прошло и пятнадцати минут, как отпечатки здоровенных лап нашёл уже я. Приложив к ним ладонь в рукавице и пожевав губами, я мог бы предположить, что припёрся в гости к горному троллю, но ступня была не трёх-, а пятипалой. А стало быть тут обитает вендиго. Хорошо хоть ещё не особо заматеревший… Впрочем, арахниду его, видимо, вполне хватило.
Несмотря на внешнее сходство с чешуйчатыми гигантами, родственниками эти монстры не были. Тролли рептилии, пусть и магические, вендиго же относятся к теплокровным. Роста в них добрых три метра, а в некоторых особях и побольше, телосложением эти твари напоминают горилл, только с более развитыми задними лапами, на которых ходят столь же часто, как и на четырёх конечностях, кроме того, они имеют снежно-белую шерсть, небольшие изогнутые рога на голове, внушительные зубы и острые когти. Рога, кстати, несколько ставили меня в тупик, потому что они всё-таки атрибут травоядных, а тут каким-то эволюционным вывертом перепали хищникам. Хотя растительную пищу эти твари, в принципе, тоже жрали, будучи примерно такими же всеядными, как медведи, что той же малинкой с дикими яблоками отнюдь не брезгуют. К счастью, в отличие от троллей, эти существа хоть не особо регенерируют, пусть и весьма живучи, но зато куда как более башковиты, что неприятно.
