— Ну естественно, что не дали, — невозмутимо прокомментировал он мою проблему. — Банковский формуляр привезли через пять минут после того, как вы ушли.

— Оригинально, конечно, — покачал я головой. — Поторопился я убежать. А почему не позвонили?

— А я пытался, вы были почему-то недоступны.

— Странно. Я в это время был не в подвале, а за рулём.

— Ну, что я могу сказать, — секретарь развёл руками. — Что было то было. Сейчас Степан Митрофанович вам его отдаст.

— А отдаст, простите, кого?

— Банковский формуляр, — ответил секретарь, снова вперив в меня удивлёный взгляд.

Видимо предполагается, что я знаю, что это такое, поэтому не стал дальше уточнять, а сделал вид, что понял. Обухов пришёл ровно в половину восьмого.

— Пришёл за формуляром? — спросил он, увидев меня.

— Ага, — кивнул я. — И у меня есть ещё один вопрос. Точнее предложение.

— Ладно, заходи, — махнул он рукой, пропуская первым в кабинет. — Только быстро, мне ещё надо к совещанию подготовиться.

Я уселся на тот же стул, подождал, пока усядется мэтр и начал вещать.

— Тут такое дело, я начал писать методичку по диагностике и лечению злокачественных новообразований. Хотел ввести такой курс для учащихся. И тут у меня возникла идея. А почему бы всех таких больных не лечить в одном специально организованном учреждении? Основной смысл в том, что знахари с таким лечением точно не справятся, а бедным слоям населения лекари не будут оказывать соответствующую помощь бесплатно. Стоимость лечения в клиниках города они не потянут.

— И что ты хочешь? — похоже Обухов заинтересовался предметом разговора.

— Чтобы лечение пациентов такого рода оплачивала городская казна. Или императорская, сути это не меняет. Отчёт по каждому пациенту будет предоставляться в управу для проверки и оплаты. А то получается, то бедняки не имеют возможности вылечиться и умирают от этого, когда есть возможность эффективного лечения и восстановления трудоспособности.

— Полезное замечание, — кивнул Обухов, нахмурил брови и задумался. — Ты знаешь, а ведь никто даже не обращает внимания на статистику смерти от новообразований у низших слоёв населения. Она просто существует и никому до неё нет дела. Это дичайшее упущение, не относящееся к понятию «гуманность». Кастовое разделение, мать его. Я попрошу, чтобы мне предоставили эти бумаги за прошлый год с градацией по полу и возрасту. Тему ты правильную затронул, надо её развивать. Я вот теперь сижу и думаю, а не порвёшься ли ты на британский флаг, пытаясь поднять новую клинику, если под твоё шефство ещё и онкоцентр отдать?

— Значит будем делегировать, искать единомышленников, которые справятся с поставленной задачей, — ответил я, а у самого заныло в затылке. И когда я буду реально всё это успевать? — Наверно я сделаю следующим образом, в процессе обучения в клиническом госпитале буду подбирать кандидатов, а пока онкологией займёмся сами. Надо только кинуть клич по лечебницам, а это уже больше в вашей власти.

— Кинуть клич вообще не проблема, — Обухов сложил руки на груди и смотрел то на меня, то на картину на стене напротив. Он выглядел озадаченным, но одухотворённым. Похоже он сам уже загорелся этой идеей. — Сначала я познакомлюсь с отчётами, а потом уже перейдём к организации отбора пациентов. Надо ещё написать указ о маршрутизации. Саш, да у нас в Питере такими темпами скоро будет лучшая медицина во всей Российской империи! Ты понимаешь, во что ты вляпался?

— Пытаюсь, — пожал я плечами. — И от осознания этого у меня начинает кружиться голова.

— Нельзя, Саня, крепись, — покачал головой Степан Митрофанович. — Ты главное береги себя, отдыхай хорошо, распорядок дня напиши, спортом занимайся. А ещё можно и к мастеру души сходить, это совсем не зазорно, как некоторые думают. Корсаков у вас хороший специалист.

— Корсаков у нас да, специалист, — задумчиво кивнул я. — Это хорошо, что вы про него вспомнили, мне теперь придётся искать мастера для госпиталя. Иногда пациентов требуется погрузить в сон или просто обезболить. А у меня пока никого на примете нет.

— Ты чего это, Склифосовский? — сделал удивлённое лицо Обухов. — А у кого сестра учится на мастера души?

— И как у вас от всей имеющейся информации голова не лопается? — хохотнул я. — Но Катя ведь только на втором курсе учится.

— Я поговорю с деканатом, может что придумаем, чтобы ускорить, — пообещал Обухов. — Её подтянут по вопросам обезболивания и сна, а продолжать базовую учёбу она потом будет заочно или на вечернем.

— Давайте я сначала у неё спрошу, хочет ли она такой поворот в своей жизни, — предложил я. — Не уверен, что она сейчас захочет бросить учёбу и перейти на заочку.

— А ты спроси, спроси, — кивнул Обухов. — Вот увидишь, она согласится. Вы же Склифосовские все такие, вам всем неймётся впереди паровоза бежать. Так, озадачил ты меня с утра пораньше, Саша. Держи вот формуляр, закупайся, собирай обязательно везде товарные чеки. Беги, а то у меня времени совсем в обрез.

— Спасибо, Степан Митрофанович, — поблагодарил я, подтвердив слова поклоном, взял из его рук небольшой конверт и вышел из кабинета.

Сев машину, я решил полюбопытствовать, что же такое этот банковский формуляр. На голубом конверте была надпись: «Северо-западный имперский банк». Я аккуратно вскрыл конверт и обнаружил там кроме пары сложенных листов с договором небольшой жетон с символом вышеуказанного банка.

В бумагах не было обозначено ни сумм, ни чего-то другого, что можно по идее показать для оплаты заказа. Это был просто договор банка с городской управой. Значит формуляр — это и есть тот самый жетон? У меня пара таких лежит в кошельке, я не придавал им значения, но и выкидывать не стал.

Чёрт, я даже не знаю, к кому пристать с вопросом, что это такое и как этим пользоваться. Я уже привык всегда пользоваться наличкой. Так это безналичная оплата типа банковской карты? Так, я знаю у кого можно спросить, и он не будет считать меня идиотом. А может и будет, уже несколько месяцев нахожусь в другом мире, а до сих пор не удосужился узнать, что это такое. Это позор, Саша, вот что это такое.

Приехав в клинику я первым делом пошёл в кабинет Корсакова, это единственный человек в этом мире, который знает обо мне больше остальных.

— Ты реально не знал? — выпучил он глаза. — Как ты жил-то до сих пор?

— Не сыпьте мне соль на рану, — тяжко вздохнул я. — Расскажите хоть вкратце, надо когда-то навёрстывать упущенное.

И он рассказал. Вот я олух Царя Небесного! Это реальный аналог нашей банковской карты, предназначенный для бесконтактной оплаты. А у меня в кошельке таких два! Я уточнил у Бориса Владимировича, как узнать баланс денежных средств на этом злополучном жетоне. Надо будет проверить при возможности, а то может я ношу с собой несметные богатства и понятия об этом не имею. Кто там знает, что успел накопить Саша, который жил в этом теле до меня.

На приём я опоздал совсем немного, но пациентов в коридоре было столько, словно я опоздал почти на час. Понедельник, что с него взять. За выходные у людей накипело, и они дружно прибежали к лекарю.

— Доброе утро, Света, — приветствовал я медсестру, пока надевал халат. — Не скандалили пока там за дверью?

— Доброе утро, Александр Петрович, — ответила она. — Пока нет, всё тихо.

— Давай тогда начинать побыстрее, чтобы у них и мысли об этом не было.

Несколько пациентов с простудой, один с язвой желудка, двое с обострением панкреатита. Потом зашёл пациент с несчастным лицом, держась за правый бок ближе к пояснице.

— Господин лекарь, — начал он страдальческим голосом. — Со вчерашнего дня места себе не нахожу.

— Болит только там, где держитесь? — спросил я. — Или ещё куда-то отдаёт?

— Отдаёт вниз по животу и в причинное место, — он пальцем показал путь иррадиации боли. — В туалет мочиться постоянно тянет, хотя особо нечем.

— А при мочеиспускании рези или жжения не было?

— Было вчера вечером, сегодня пока нет, — сказал он, вспоминая подробности своих страданий.