Дорогие читатели, прошу вас высказаться в комментариях, как вам третий том?

Да, не забывайте оценивать, подписываться. Мне это важно, пусть небольшой, но шажок к заветной мечте: серебряному фениксу.

Надеюсь, скоро увидимся в следующей главе.

Чэч

Звёзды. Большие и в три раза меньше. Мерцающие, пульсирующие и застывшие в своём свечении. Разноцветные: от красного до синего, исключая, разве что, зелёный. Одиночные и образующие причудливые созвездия, загадочные туманности и многочисленные галактики. Звёзды были везде. Звёзды, пытающиеся осветить Великую Пустоту, но способные только испускать свет.

Я узнал это место. Уже бывал здесь несколько раз. Находясь в беспамятстве там, в реале, я наслаждался видами звёздного неба здесь, в своём сознании или в неизведанных глубинах под ним. Часто по пути к ветле Ушастой соседки. Но тогда под ногами явно ощущалась твердь, и я стоял, задрав лицо, поражённый открывшимся великолепием. А сейчас висел? летел? плыл? в пустоте. Ох! Сегодня я здесь не один, оказывается!

Три огромных существа, одно из них, правда, было почти в два раза меньше двух других, контурами тел напоминающие самых настоящих китайских драконов, с жадностью поедали гроздья туманностей и галактик. Нереальные какие-то драконы. У самого большого — на голове было самое настоящее дерево из рогов или, вернее, одного рога, выросшего вертикально прямо посередине черепа, а потом начавшего часто и много ветвиться. У второго: из затылка выросли многочисленные, словно настоящая грива, тонкие отростки длиной в треть тела. А самого маленького отличали огромные слоновьи уши, растопыренные словно паруса.

Охренеть! Какие они огромные! Невозможно огромные! Что это за твари, способные заглотить несколько галактик за раз? Или всё-таки это игры сумеречного разума? Я же в своём подсознании, да? В собственном бреду? И все эти звёзды, скопления и галактики не настоящие? А что со мной будет, если одно из этих чудовищ, случайно заглотит?

Тут один из драконов, тот, что с рогом-деревом на лобастой башке, повернул морду в мою сторону, ослепив словно прожекторами, жёлто-золотым светом глаз.

— Песчинка сознания?

Низкий рокочущий бас прогрохотал так, что у меня все давно небритые волосы дыбом встали и распрямились, как иглы дикобраза, а низ живота так сжался, что, случись это в реальности, — опозорился бы. Инфразвуком ударил, что ли?

— Как ты сюда дорогу-то найти смог? — продолжал удивляться дракон. — Слаб ты ещё, чтобы познать даже крупинку знаний, спрятанных в этом пространстве. Даже их свет для тебя губителен!

Одновременно с ледяным комом, заморозившим кишки, я вдруг с удивлением ощутил искорку ярости, разгорающуюся в груди. Эта искорка словно куполом силового щита защитила колотившееся сердце от очередной панической волны, поднимающейся снизу.

— Надо же?.. — хмыкнул рогатый. — Всё равно ещё слишком рано. Возвращайся, когда станешь сильнее.

Меня словно вихорь подхватил, закружил, потащил. Откуда ветер в Пустоте? Как я понял, что меня куда несёт? Так, звёзды. Они закружились, замелькали с бешеной скоростью, проносясь мимо.

А в голове с той же скоростью метались мысли: «Звёзды — это знание⁈ То есть, это что-то библиотеки? Фигасе, библиотека? Это ведь даже не сокровищница! Это… Это… Я и слов подобрать-то не могу. На Валере знания — это равно могущество, власть, деньги! Да, просто жизнь! И как мне теперь сюда вернуться? Ходить и всех спрашивать: „Как пройти в библиотеку?“»

Хотя, как только озвучил последний вопрос, почувствовал непонятно откуда взявшуюся уверенность, — попав сюда один раз, найду дорогу и в будущем.

Вдруг мой полёт замедлился. Сильно. Пространство вокруг резко уплотнилось. Будто в воду попал, болотную, густую от растворённой торфяной грязи. И теперь медленно, словно утопец, всплывал на поверхность. Где виднелся размытый круг то ли луны, то ли солнца.

Почему всплывал, а погружался или меня не продолжало нести вбок, например? Так я проверил. Как? Вовремя вспомнился совет попавшим в снежную лавину и потерявшим ориентацию, где верх, где низ: плюньте. И наблюдайте: куда упадёт слюна, — в противоположной стороне будет вверх. Есть подобный же совет для тех, кто оказался на глубине: выпустите воздух, желательно ртом и следуйте за пузырями, — они не обманут.

Я плюнул, если можно так назвать, — слюна стекла по подбородку и капнула на грудь, вызвав почему-то очень неприятные ощущения. Меня аж передёрнуло. Но всё же смог сосредоточиться на главном, — тянуло меня в противоположную сторону, — к размытому жёлтому кругу то ли солнца, то ли луны. Медленно, очень неспешно, почти медетати…

Вдруг меня замытыляло резко, а голова, вообще, замоталась из стороны в сторону будто кто пощёчины раздаёт. И муть нерезкую с глаз будто сдёрнули.

Опа! Я не произвольно осклабился. Ещё бы, — увидел не луну и не солнце, что мерещились из вязкой глубины, а соседку свою по голове, дриаду ушастую. И занимается она делом, похоже, очень любимым, — те самые пощёчины отвешивает. Я даже не знаю, от кого уже чаще по морде получал: от соседки или от Полусотника на когда-то ежедневных тренировках.

Вот только лицо у дриады было зло-испуганным. Ну, то, что злое — понятно, наверное, давно до меня достучаться пытается. А вот, испуганное у неё бывает, только когда…

— Твари?

Наконец-то до меня дошло. Занесённая рука дриады опустилась, а сама облегчённо кивнула.

— Тва…

И снова стало темно! А, главное, кто-то тут же крепко зажал мне рот и нос. Кто⁈ Я попытался вскочить, но оказалось, что туго спелёнат, какой-то тканью. Что за шняга?

— Тс-с-с… — раздалось еле слышное у самого лица. — Сейчас я уберу руку, только ради всех богов не кричи и даже не шевелись. Кивни, если понял.

Приглушённый и искажённый старческий, чуть сипящий, голос показался мне смутно знакомым. Но это не Агееч точно. Тогда кто?

«Проф! — яркой вспышкой сверкнуло озарение. — Больше некому! Только почему я в темноте и спелёнатый⁈» Это-то мне и предстояло выяснить, а потому лучше пока делать то, что велят. Я попытался кивнуть. Ладонь же, зажимавшая рот и нос, позволила мне дышать лишь мгновением позже.

А потом разом стало чуть светлее, — с лица что-то сдёрнули. Первым, что увидел, было тёмное пятно заскорузлой ладони, почти касавшейся моего лица. А потом — два белка глаз, приблизившихся почти вплотную.

— Твари рядом, — скорее догадался, чем услышал я тихий шёпот.

Твари рядом, так об этом я и хотел предупредить, а получается, — все уже в курсе, а я чуть было не навёл кипешь. Только что это за твари такие, от которых аж настоящий маг-волшебник, да не простой, а целый профессор, прячется? Он что до сих пор в ошейнике? На мне-то его точно нет, иначе соседку свою ушастую не увидел бы. Да и где мы прячемся-то?

Лицо Профа отодвинулось. И ладонь он убрал. Стало ещё чуточку светлее, да и кое-какой обзор появился. Двигая только зрачками, я попытался осмотреться. Это точно не зиндан, в котором я провёл последние месяцы. Потолок слишком низкий. Как мне показалось, если бы я мог поднять спелёнатую руку, до него бы достал. Или мне не хватило бы совсем немного. А ещё я услышал мерный шелест, — такой знакомый, но давно неслышимый звук… Точно, — дождь. Так стучат капли сильного дождя. Мы выбрались?

Скосил глаза в сторону шелеста, — там ещё светлее. Спустя какое-то время удалось разобрать, — мы в небольшой пещере. Я и Проф в самой её глубине у стены, а вот гном и орк лежали ногами к нам и внимательно наблюдали за чем-то, происходящим снаружи.

«Я в пещере!» — Осознание этого наконец-то пришло. — Не в зиндане, не в чёртовом, то есть демонском замке, а в пещере! Удалось выбраться! Меня не бросили там у клетки арены! Только почему я, спеленатый словно мумия, или… младенец? Меня несли! Укутав от дождя⁈

Или была иная причина? Только вот какая? Не буянить же я начал? Как-то сразу вспомнился Шрам. Тот тоже много чего для меня и Агееча сделал, даже сразу и не скажешь: благодарить мне его всю оставшуюся жизнь или зло затаить? Но торопиться с решением однозначно не стоит.